– Так что Сергей Львович, найдутся у нас журналисты, которые смогут правильно освещать темы? Нам нужны не просто профессионалы, нам нужны аналитики в этом вопросе. Люди не просто умеющие грамотно писать, но думать над тем, о чем пишут.
– Уверенно сказать не могу, но думаю, найдем.
– Хорошо. Для решения вопроса по журналисту срок две недели. А для начала его работы 2 месяца. Ждать нет времени. Пора работать.
Он встал из-за стола. Собеседники тоже поднялись. Он обошел стол и попрощался с каждым за руку.
– Всего доброго. И, Сергей Львович, по окончании работы не надо бросать журналиста на произвол. Не хорошо.
– Само собой.
Когда гости вышли из кабинета, его хозяин, оставшись один, подошел к маленькому столику в углу, на котором стояло несколько телефонов. Сняв трубку одного из телефонов и набрав короткий номер, он сказал: начинаем потихоньку. Без суеты. Да, занимаются они. Я им доверяю. По текущим моментам я их не контролирую, они свое дело знают. Будем отслеживать со стороны.
Положив трубку, он снова подошел к окну. Солнце уже скрылось, и на снегу играли блики от фонарей. По его выражению лица не понятно, то ли он любуется красотой природы, то ли думает о чем-то своем.
В это время его гости уже садились в машину.
– Сначала меня на работу, а потом Сергей Львович куда скажет, – дал поручение водителю старший по возрасту Валентин Петрович.
– А куда скажет Сергей Львович и так ясно, – подал реплику Сергей Львович, – на работу.
– Не бережешь ты себя!
– А ты бережешь. Сам-то куда едешь?
– Да ладно, оба хороши. Семьи видим по выходным и то не всегда.
– А ты по-другому можешь жить? Нет.
– Зачахнем.
– Деревья умирают стоя.
– Это верно. Но что касается вопроса, недели тебе хватит?
Их разговор указывал, что они вместе уже давно. Они уже не обижались друг на друга, если дело доходило до спора. Они берегли свои отношения, так как понимали, что в одиночку сломают. Когда машина остановилась у административного здания, Валентин Петрович сказал:
– Прибыли. Как только сразу звони. Пожелания супруге.
– Передам.
Приехав на работу, Сергей Львович вызвал начальника по работе со СМИ и попросил подготовить список журналистов, работающих на темы государственности, социальных вопросов, но толковых.
– Когда сделаешь?
– Через час.
– Так быстро?
– Да мы уже давно ведем картотеку специалистов по направлениям.
– Молодцы.
Через час на его стол лег список из десяти фамилий.
– Ясно. А есть такие у тебя в картотеке, как бы сказать… Ну, у кого взгляд свежий, "не замыленный". Чтобы по-новому мог взглянуть на проблему. Может, кто за границей?
На стол лег еще один список из трех фамилий.
– Кого сам порекомендуешь? Человек трех.
Тот отметил две фамилии из большого списка и одну из короткого.
Посмотрев на фамилию, отмеченную в коротком списке. Сергей Львович спросил:
– Репортер?
– Не только. Умеет трезво мыслить. Брал интервью у разных государственных деятелей. Умеет ставить вопрос, умеет преподнести материал.
– Отношение к спецслужбам?
– Нет.
– Подбери мне публикации этих троих. Я посмотрю. Денька через три представь. На сегодня все.
2
Он открыл знакомую дверь и шагнул за порог. Доводчик медленно прикрыл ее, и он остановился, приглядываясь к полумраку.
"Да, здесь ничего не изменилось, что, в общем, приятно. Смена интерьера и обстановки всегда отвлекает внимание от главного – людей, сидящих в зале за столиками. А лица, хоть и есть новые, но многие узнаваемы. Что радует. Давно я здесь не был", – подумал про себя Виктор, – "Как приятно окунуться в знакомую атмосферу. Почувствовать знакомые запахи, увидеть почти родные знакомые лица".
Он стоял на пороге небольшого бара в родном городе, после долгого отсутствия. Здесь он раньше был завсегдатаем. Немногие знали расположение бара, но постоянная клиентура помогала существовать заведению, расположенному чуть в стороне от людных улиц. Кто знал, тот сворачивал с шумной улицы в тихий переулок, даже тупичок, где вдоль обочины у тротуара стояли машины. И лишь пройдя шагов десять можно было увидеть вывеску "Бар". Если заглянуть в переулок с улицы специально, можно было его обнаружить. Но кому это нужно, заглядывать в переулки-тупички?
Как хозяин умудрился его здесь открыть? На что рассчитывал? Не известно. Но не просчитался. Тупичок был в длину метров сто. Далее дорога упиралась в каменный забор, за которым находилось здание какого-то учреждения.
В этом тупике иногда проходили разборки между особо разгоряченными посетителями, но без крови. В баре все быстро пресекалось. Лишь немногие знали, что у бара есть второй выход и с молчаливого согласия бармена им пользовались избранные завсегдатаи. Виктор ранее был в их числе.
"Да, время здесь словно остановилось", – подумал он. Увидев, что бармен обратил на него внимание, Виктор поднял руку в знак приветствия и направился к стойке.
– Привет, Степаныч! – сказал он, подойдя к стойке.
Бармен протянул ему руку для рукопожатия через стойку и ответил: – Привет, Виктор!
Он сделал ударение на последний слог. Он всегда его так называл.
– Ты меня еще помнишь?
– Да вас, постоянных, хоть и бывших, я и на том свете буду помнить. Ваши лица, вкусы, характеры отпечатались в моей памяти как индивидуальные отпечатки пальцев в досье.
Бармен был коренастым мужчиной лет за пятьдесят. Уже начинающий лысеть, с пышными усами. Говорил он спокойно, разделяя и взвешивая слова. Словно пробовал их на звук. Не суетился, как молодые, в современных барах стараясь угодить клиенту. Ему не нужно было удивлять жонглированием и сноровкой. Он брал спокойствием. Степаныч был, как визитная карточка бара с момента его открытия. Иногда завсегдатаи говорили, если договаривались о встрече "У Степаныча увидимся". Его манера общения подкупала. Вроде бы простой на вид, но чувствовалось, что есть грань, за которую переходить не следовало.
У него были крепкие руки с большими ладонями, так что когда он брал бутылку, казалось, что она не выдержит и разлетится на части. Никто не знал о нем. Кем был ранее, откуда взялся, где живет. Ничего. Но была в нем внутренняя сила, да и внешняя тоже. Его не боялись, его уважали.
Сегодня он был одет традиционно для себя: клетчатая рубашка, джинсы. Он производил впечатление бармена из старых вестернов.
– Как всегда? – спросил Степаныч.
– А ты помнишь?
– Не то слово.
– Тогда давай.
Степаныч достал бутылку виски, налил в стакан на три пальца, бросил в него два кубика льда. Он, молча, положил на стойку деревянную подставку и поставил на нее стакан. Виктор, взяв стакан, поднял его в знак приветствия. Степаныч в ответ кивнул и отошел к концу стойки вправо, где подошел клиент.
Виктор поудобнее уселся на высоком барном табурете, отхлебнул и почувствовал вкус, который приятно лег на язык.
"Молодец, Степаныч! Не испортился. Всегда был честен. Во всяком случае, в дозах. Не обманывал, не разбавлял. Хотя, кто его знает, как по отношению к другим", – подумал Виктор.
Он стал рассматривать небольшой зал, его посетителей, которые отражались в зеркале барной полки, уставленной бутылками с различными этикетками. Ему не хотелось пока общаться ни с кем. Хотелось побыть просто в знакомой обстановке, которая была ему приятна. Он знал, что за углом стойки есть еще один небольшой зал. От входа его не было видно. Там обычно сидели завсегдатаи. В любое время можно было там встретить кого-либо из знакомых и без обязательств, просто поговорить, коротая вечер.
Степаныч освободился и подошел к Виктору.
– Давно приехал?
– Вчера. И, как видишь, сразу к тебе, Степаныч! Не поверишь, там все не так. Не хуже, но не так. Какой-то дух не тот.
– Не хватает авантюризма?
– Точно. Точно подметил. Хотя мы здесь тоже этим не отмечались, но все же.
– Ну да. Это ты другим рассказывай. Не было у вас авантюр.
– Может быть. Но, наверное, это просто кураж.
– Пусть так. Надолго?
– Думаю, да. Надеюсь. Закончилась моя командировка.
– Сколько тебя не было? Лет пять?
– Да, пять лет. Пять долгих лет пребывал я за пределами страны. Вначале все было интересно, любопытно, а потом хотелось домой.
– Что так?
– Не знаю. Я много ездил и видел не мало. Приходилось бывать и в опасных местах. Всякое бывало. Будет повод, расскажу. А у вас здесь что нового?
– Здесь конкретно ничего. Так, если кто-то перестал ходить, кто-то появился новый. А в остальном за дверями бара все новое.
– Да, это мне предстоит еще увидеть и понять. Информация была в основном из прессы или так в результате отдельных разовых встреч. Но не факт, что информация была объективна.
– Самое главное, это все-таки понять. Увидеть блеск и нищету это одно, а понять, почему так, это другое.
– Степаныч, ты стал философом?
– Общаясь с вами, кем только не станешь.
Виктор во время разговора отпивал из стакана и, сделав последний глоток, опустошил его. Степаныч, не спрашивая, повторил.
– Есть здесь кто из старых?
– За углом сидят, как обычно. Твои коллеги по работе. Евгений, Петр, Сергей. Может, еще кто.
– Спасибо, Степаныч. Расчет как всегда?
– О чем разговор.
Завсегдатаи рассчитывались при уходе. И никто ни разу не обманул Степаныча, как и он не обманывал, называя, сколько было взято. Бывали случаи, отпускал в долг, который обязательно отдавали.