Повесть Вениамина Анисимовича Колыхалова "Горислава" посвящена печальной, но светлой судьбе небольшой деревеньки Авдотьевки, каких множество разбросано по бескрайним просторам Сибирского края.
Содержание:
Об авторе 1
От автора 1
Солнце Сибири 1
ГОРИСЛАВА 1
БАГРОВЫЙ ЗАКАТ 36
Примечания 58
Вениамин Колыхалов
ГОРИСЛАВА
Повести
Об авторе
Родился 8 апреля 1938 года в селе Кандин Бор Парабельского района Томской области.
Воспитанник Усть-Чижапского детского дома.
В 1956 г. окончил Томское горнопромышленное училище № 1.
1958–1961 гг. - армейская служба в г. Владивостоке.
С 1962 г. - член Союза журналистов СССР.
В 1968 г. окончил Литературный институт им. Горького.
С 1976 г. - член Союза писателей СССР, России.
Работал грузчиком, монтажником-верхолазом на строительстве Томской ГРЭС-2, слесарем по ремонту промышленного оборудования, ассистентом кинооператора, воспитателем в детском доме, корреспондентом различных газет.
Повести, рассказы, стихи, очерки публиковались в журналах "Москва", "Наш современник", "Молодая гвардия", "Дружба", "Новый мир", "Сибирские огни", "Знамя", "Октябрь", "Дальний Восток", "Смена" и др.
Вениамин Колыхалов - лауреат премий имени Николая Островского и журнала "Молодая гвардия".
От автора
Повесть "Горислава" была опубликована двадцать лет назад в одном из лучших журналов страны. Вскоре после выхода этого произведения в свет я получил от главного редактора журнала "Наш современник" Сергея Викулова письмо.
"Уважаемый Вениамин Анисимович! Поздравляем Вас с публикацией в третьем номере журнала за нынешний год Вашей повести "Горислава". Исполненная светлой грусти, но и заботы о судьбе русской деревни, что "примрёт скоро", повесть в то же время пронизана оптимизмом и надеждой, что, вопреки всяческим опустошениям, наша малая родина будет жить - будет жить, пока жива будет на земле такая вот Горислава - воплощение самой земли-матери, самой веры в доброе начало в человеке.
Хочется верить, что и в душе читателя "из цепких объятий туч" вырвется "омытое солнце" и он вслед за Гориславой скажет: "Да не прийдут больше на землю во веки веков войны мерзкие!..".
Всегда будем рады продолжению наших творческих контактов.
Желаем Вам всего самого доброго в жизни!".
Опубликованная тиражом 220 тысяч экземпляров, повесть "Горислава" проживала до сих пор в "журнальной коммуналке".
Теперь она обрела свою крышу.
Солнце Сибири
На первый взгляд, в повести томского писателя Вениамина Колыхалова речь идет лишь о событиях драматических: об оскудении томской деревни Авдотьевки, факт, за которым проглядывается отмирание многих современных деревень. Да и главные герои повести показаны не в лучшую пору своей жизни, в огорчительной старости изображены они. Однако - удивительное дело! - общее впечатление от произведения остается светлым, а завершается повесть страстной, звенящей, ликующей нотой. Одна из причин тому - сквозной образ солнца, идущий через всю повесть, о чем подробнее мы скажем ниже.
Не дают вылиться пессимистическому вздоху после чтения колыхаловского произведения и образы тружеников-стариков, живущих в Авдотьевке. Веришь, что эти люди сумеют одолеть любые напасти. Тема труда знакома писателю не понаслышке. Был будущий литератор и слесарем, и литсотрудником молодежной газеты, и сучкорубом, и рабочим геологической партии. Работе верны авдотьевцы до последнего вздоха. Умирая, колхозник Федул берет в слабеющие руки лукошко с зерном и засевает пол: так вечному труженику легче встретить небытие. Пронзительная сцена.
Старательностью, небрезгливостью отмечены авдотьевцы, нет для них "грязной" работы. "И свиньям подход людской нужен", - учит семидесятилетняя Горислава, вспоминая работу в свинарнике. Муж ее Терентий Кузьмич, бывший фронтовик, в бытность свою бригадиром чеканит афоризм: "Давайте, ребятки, на травах насмерть стоять! Тогда и коровки живы будут". И трудно этим крестьянам понять спущенную сверху установку - сокращать личный скот. При этом парторг, угрожая, говорит Терентию Кузьмичу Найденову: "Еще с довоенного времени должен был уяснить, что есть земля советская, есть и соловецкая".
Точно нащупал автор болевую точку. Именно в явлениях, связанных с культом личности Сталина, в насаждении тогда административно-командных и репрессивных методов - первоисточник, на мой взгляд, многих последующих наших бед, волюнтаризма и застоя. Рисуя картины того, с какой болью, словно с членами семьи, расставались колхозники с отбираемыми у них коровами, писатель тем самым подтверждает правильность принимаемых ныне решений - и о семейном подряде, и о развитии у колхозника инициативы, предприимчивости.
Вообще же в проблеме - город и деревня - автор на стороне слабого, на стороне деревни. Тревожит его отток лучших кадров из села в богатый город, тревожит и то, что для нефтяников сейчас овощи приходится выращивать не в поле, а в дорогих теплицах. Потому-то с таким сочувствием выписан Терентий Кузьмич, который, несмотря на уговоры горожанина-сына, ни в коем случае не хочет уезжать из родной Авдотьевки. И любовно выписывая все детали, дает Колыхалов сцену того, как красиво пашет Найденов.
Красота крестьянского труда оттеняет душевную красоту его создателей. Трогательная взаимовыручка характеризует обитателей Авдотьевки. Еще в войну Найденов по-братски печется о сослуживце Бивине, помогает ему победить позорную трусость.
Колыхалов пишет и о тех последствиях войны, о которых до недавнего времени говорить было не принято. Зловещее психическое заболевание - результат военной контузии, обрушилось на авдотьевца Савву. Болезнь неизлечима, как сказал в Томске "большой спец по психам". Но не бросает Савву, самоотверженно заботится о нем жена Нюша. Показывая Савву и Нюшу, любуясь ладом в семье стариков Найденовых, прошедших рука об руку до восьмого десятка, автор славит прочность семьи.
Верная, ждущая семья помогла авдотьевцам-фронтовикам выстоять в военное лихолетье. Не умолчал автор и о том, какой чудовищно тяжелый груз свалился на плечи авдотьевских колхозниц в то нелегкое время и с каким мужеством несли они этот груз забот, помогая фронту.
В повести царят две стилевых стихии. Сцены, где речь идет от лица бабушки Гориславы, узорчато-затейливый, сочный крестьянский рассказ, чередуются с авторским повествованием, философски насыщенным изложением. Вениамин Колыхалов - не только прозаик, но и поэт, Читая колыхаловскую прозу, чувствуешь это.
Речь Колыхалова музыкальна. Особенно ощутимо это в пейзаже. Подробному развернутому пейзажу уделено большое место в произведении. Природа представляется влюбленным в нее авдотьевцам живой. И в этих интонациях повествования - благотворное влияние великого томича Вячеслава Шишкова.
Горислава - язычница, солнцепоклонница. По существу, это стихийная форма атеизма. В определенной мере солнцепоклонником является и сам автор. В финале голоса автора и его главной героини сливаются.
Почему атрибутом сибирской земли в повести стало солнце? Другое дело, если бы речь шла, к примеру, о Грузии, для которой эпитет "солнечная" стал как бы постоянным, неизменно встречается в литературе. Сибирь у литераторов обычно вызывает иные ассоциации - тайга, морозы, метели, медведи. Но нужно очень любить свой неброский край и очень любить жизнь, чтобы в суровом сибирском солнце увидеть и его мощь, и его радость, и символику всепобеждающей жизни. Именно так смотрит на любимую томскую землю Вениамин Колыхалов.
Гелий Павлов
г. Москва
ГОРИСЛАВА
- Деревушка наша, сам видишь, примрёт скоро. Чё людей погнало по белому свету? Чё покинули они обжитую землю, сельбище, пашни, отбитые у тайги долгим и упорным корчеванием?
Давно-предавно осталась я сиротой. Мамка моя с капитаном речным сшушукалась, по первой лихой воде в Томск сбежала. Отец с горюшка и вина задавился. Оставили меня горемычить, в чужие руки кинули. С досветок по вечернюю темнынь на ногах. К колодцу, в хлев, в поле - бегом да бегом. Шустрой росла - челночком вертелась. Хлеба подовые пекла - слаще пирога были. Ворочаю по чужому дому работы - на ухваты и сковородники кошусь: хозяин-угрюмец легок на расправу был. Все ему не так, все не этак. Кричит: почему самовар плохо вычистила, столешницу не чисто выскоблила? Напраслину наговаривал. Желчь его донимала, вот и отыгрывался на сиротке. Горько жилось, не сладко елось. И надумала я утопиться.
Напоила-накормила с утра лошадушек, коровушек. Уважила напоследок - овса без меры насыпала, сена вволю дала. Ешьте, родные, вспоминайте бедную Гориславу.
Подошла к проруби - голову хмельком обдало. Запьянила близкая смерть. Память отшибать стало. До воды шаг, так он ведь последний.