Он вернулся. Мистер Генри Уилт собственной персоной, законный супруг Евы Уилт, отец четверки неуправляемых дочерей, злополучный кретин. Через восемь лет он вернулся в последнем романе выдающегося английского юмориста – вернулся и вновь растворился незнамо где. С катастрофическими последствиями. За ним охотятся Интерпол и Скотланд-Ярд, международные наркоторговцы и собственная любящая супруга, но сам он – где? И кто он вообще такой?
Извилистые интриги, комические похождения и абсурдные приключения нашего старого знакомого Генри Уилта – все это и гораздо больше в новом романе Тома Шарпа "Уилт незнамо где". Впервые на русском языке.
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 2
Глава 3 3
Глава 4 4
Глава 5 4
Глава 6 4
Глава 7 6
Глава 8 7
Глава 9 8
Глава 10 9
Глава 11 11
Глава 12 12
Глава 13 14
Глава 14 15
Глава 15 15
Глава 16 17
Глава 17 18
Глава 18 20
Глава 19 20
Глава 20 21
Глава 21 22
Глава 22 23
Глава 23 23
Глава 24 24
Глава 25 25
Глава 26 25
Глава 27 26
Глава 28 27
Глава 29 27
Глава 30 29
Глава 31 30
Глава 32 31
Глава 33 32
Глава 34 33
Глава 35 34
Глава 36 35
Глава 37 36
Том Шарп
Уилт незнамо где
Глава 1
– Боже, ну и денек, – вздохнул Уилт. Они с Питером Брейнтри пили пиво в садике перед "Уткой и драконом" и глядели на реку, на одинокого гребца, ритмично работающего веслами. Дело было летом, и заходящее солнце красиво золотило воду. – Сначала это идиотское заседание, после которого пришлось сообщать Джонсону и мисс Пудроу, что их урезали вместе с бюджетом. Потом – расписание на следующий год. После того, как мне сказали, что им займется компьютерный отдел, а я могу расслабиться, вдруг приходит послание от проректора: программа заглючила, составляй сам.
– Казалось бы, кому этим и заниматься, как не компьютеру – бери список занятий да распихивай по кабинетам. Чистая логика, – сказал Брейнтри, завкафедрой английского.
– Как же, логика. Какой от нее прок, когда миссис Роббинс отказывается от 156-го кабинета, потому что в 155-м Лоренс Сифорс с драмкружком, который бедняжке Роббинс не перекричать? Сифорса тоже не вытуришь: во-первых, он в 155-м уже целых десять лет, а во-вторых, там акустика – ори не хочу. "Быть иль не быть!"… Или, скажем, речь Генриха V при Азенкуре. Поди объясни все это компьютеру.
– Что ж ты хочешь – люди! Вот у меня Джексон и Йэн Уэсли. То же самое. Даю на проверку одну и ту же работу: Джексон ставит "отлично", а Уэсли ругает на чем свет стоит. Человеческий фактор, никуда не денешься.
– В моем случае – нечеловеческий, – возразил Уилт. – Меня тут заставили взять семинар мисс Фрисекс по женскому самоутверждению – она уже месяц как болеет, а кафедра социологии отказалась. Ну и представь: пятнадцать взрослых теток, все полны решимости самоутвердиться и, к слову сказать, прекрасно знают, как это делается. Всю кровь из меня повыпили. На прошлой неделе ляпнул, не подумавши, мол, у женщин лучше получается создавать всякие комитеты, потому что они любят поговорить. Такое началось!.. Настоящее осиное гнездо. А домой придешь – там Ева добавит. И чего они все такие агрессивные?.. Смотри-ка.
Выскочивший из-за поворота реки катер залил лодку одинокого гребца. Тот причалил к берегу и стал вычерпывать воду.
– Вот сволочь, на реке ведь ограничение по скорости! Он превысил! – возмутился Брейнтри.
– А у меня дома ограничение по времени, и я его тоже превысил, – сказал Уилт. – К тому же сегодня гости… Ладно, раз все равно опаздываю, накачу еще. Для храбрости.
Он встал и пошел в паб.
– А кто к вам придет? – полюбопытствовал Брейнтри, когда Уилт возвратился с двумя пинтами пива.
– Да как обычно – Мэвис и Патрик Мотгрэмы да Эльза Рэмсден с очередным прихвостнем. Наверняка какой-нибудь мастер стихосложения и мелодекламации. Только на меня пусть не рассчитывают. Я этого добра за день выше крыши наедаюсь.
Брейнтри кивнул.
– На днях на меня в учительской напали Ля Фрисекс и Ронни Ланн – дескать, надо повышать образовательный уровень учащихся в сфере взаимоотношения полов. Я говорю: у моих ребят в сфере взаимоотношения полов уровень повыше моего, и вообще, одиннадцатилетним на этом вопросе особо заостряться незачем. А еще Фрисекс хочет организовать курс по оральному сексу и стимуляции клитора для воспитательниц детских садов. Я сказал, на фиг, на фиг.
– Не знаю, как такое пройдет с миссис Раутледж. Она же лопнет от возмущения.
– Уже лопнула. И не где-нибудь, а на глазах у ректора, на заседании по набору, – сообщил Брейнтри. – Грозилась настучать в соответствующие инстанции. Говорит, посмотрим, как им это понравится.
– А директор что? – заинтересовался Уилт.
– Сказал, надо учитывать реалии современной жизни и неукомплектованность классов. Цифры – вот что важно в наши дни. Но тут вмешался наш старикашка, майор Миллфилд, и заявил, что, видите ли, содомский грех есть содомский грех, и раз Ветхий Завет его запрещает, то ему непонятно, как это можно называть "реалиями современной жизни". Такая вот была драчка.
Уилт, цедя пиво, помотал головой.
– Убей не понимаю – неужто они считают, что такой мурой можно привлечь нормальных студентов? Вот подожди, я расскажу Еве. Она бы с ума сошла, если б кто-то вздумал обучать наших чертеняшек оральному сексу и стимуляции клитора. Потому она их и отдала в монастырскую школу.
– А мне казалось, по религиозным убеждениям, – сказал Брейнтри. – Ведь у нее, кажется, в прошлом году было какое-то религиозное переживание?
– Было. С одной падлой, которая называла себя неопятидесятницей. Только я предпочитаю не знать, в чем именно это ее переживание заключалось. Но обращения точно не случилось.
– Пятидесятница? Это которые говорят на языках?
– Наша своим языком не только говорила, но и кое-что другое делала. Причем в ванной. Знаю-знаю, тебе интересно, как их угораздило оказаться там вместе. Вкратце: эта больная коровьим бешенством баба – звали ее Эрин Мур – сказала, что для крещения Святым духом, чтобы в тело мог проникнуть дар языков, необходимо полное погружение. А дальше они, по-моему, не сошлись в толкованиях: куда дух, а куда – язык. Меня, слава тебе господи, дома не было, а Ева потом ничего не рассказывала. Говорит, это слишком отвратительно. В общем, Еве сразу стало не до пятидесятничества, и языкатой бешеной корове тоже, потому что Ева ее чуть не укокошила. Видел бы ты потом нашу ванную – не поверишь, какой погром! Они оторвали штангу для занавески и душевую головку – Ева ее использовала вместо боевого топора. Шкафчик упал, банки-склянки побились… Шланг от душа скакал по полу, как разъяренная змея – Еве так не терпелось пришибить мерзавку, что она даже не подумала выключить воду. Короче, она долго гоняла злополучную дуру по всему дому, а потом вытолкала на улицу, ясное дело, нагишом, и всю в крови. Ванную к тому времени затопило, вода скопилась над потолком кухни, и тот, естественно, обрушился. Полтонны воды – на холодильник. Там сверху тепло, а Тибби, если чего не любит, так это воды. У него настоящая фобия – девицы учили несчастное животное плавать в пруду и едва не утопили, поэтому при виде водопада бедняга буквально забегал по стенам. А у Евы на шкафу была коллекция расписных тарелочек, она еще ужасно ими гордилась. Только, когда кот очухался, гордиться стало нечем. Электрический чайник, понятно, вдребезги, кофеварка тоже. В довершение бед, сдохли все лампочки. Ну, то есть, электричество полностью накрылось. Словом, от дома осталось мокрое место – и от моего кошелька после ремонта тоже. А для полноты счастья нам отказались платить страховку, потому что Ева не пожелала посвящать агента в подробности происшествия. Сказала, несчастный случай и все. Агент, конечно, не поверил: душевые головки просто так не срывает. Ну а страховые компании просто так не расстаются с деньгами. Одна радость – о Боге Ева забыла начисто.
– А языкатая баба?
– Вернулась в дурдом, откуда пришла. Точнее, откуда ее выпустили в момент просветления. Оказалось, она шизофреничка со справкой, и у нее религиозная мания. Про синяки и царапины она, к нашему счастью, сказала, что они получены в сражении не то с ангелом, не то с дьяволом, правда, так и не объяснила врачам, почему на ней шапочка для душа.
– Да, но все-таки я не понимаю: если Ева уже не верующая, зачем отправлять детей в монастырскую школу? Ведь там весь кайф в религиозности и католичестве?