- Наша задача - отбить наступление вероломного противника и отбросить врага от границ России! И вы главная надежда отчизны, вы её защитники! Неприятель у ворот! Мы сейчас отправляемся в бой. Наш батальон будет драться с интервентами насмерть. Вы идёте во втором эшелоне! Вагонов для транспортировки войск не хватает, но это не должно стать помехой для выполнения приказа! Бойцы, слушай мою команду! Приказываю совершить пеший марш–бросок по маршруту Воскресенск - Улан–Удэ! Срок прибытия - через шестьдесят дней!
- Товарищ подполковник! Не слишком ли быстро? Четыре тысячи километров за два месяца? - попытался возразить новоиспечённый начальник штаба.
- Нормальная скорость, пусть поспешают, больше шансов, что они выдохнутся. Ведь не на прогулку вышли эти добровольцы! Тяжело в ученье - легко в раю!
Строй стоял, словно Великая китайская стена, и бойцы молча переваривали в уме переведённое на родной язык распоряжение нового начальника. Узкоглазая физиономия переводчика не выражала никаких эмоций.
- Переводчик! Назначаю тебя старшим команды, - продолжал Озоруев отдавать команды. - Как твоя фамилия?
- Ли.
- Молодец, Ли! Командуй.
- Р–р–равняйсь! Сми–ирна! Налево! Шагом марш! - гаркнул Озоруев, а переводчик перевёл.
Рота повернулась и дружно зашагала в указанном направлении.
- Бегом марш! - рявкнул подполковник, и его опять продублировал Ли. Добровольцы рысью побежали на Восток. Едва пыль, поднятая их сапогами, улеглась на придорожную траву и арьергард азиатских бойцов скрылся из виду, как Максим помчался к начальнику станции. Там его опять поджидали товарищи в штатском.
- Подполковник Озоруев? - поинтересовался один из них, небольшого роста блондин с абсолютно бесцветными рыбьими глазами.
- Я!
- Вы что это такое вытворяли на перроне? Доложите, куда вы отправили мотострелковую роту?
- Теперь она стала пехотной ротой. Совершает марш–бросок к китайской границе, согласно моему приказу!
- Был такой приказ?
- Так точно, был! Устный. Я его только что им отдал, а сейчас, если это нужно, составлю приказ в письменном виде.
- Хорошо, - согласился после некоторых мучительных раздумий рыбоглазый блондин. - Но теперь слушайте еще один приказ…
- Чей приказ? Ты кто таков? - осторожно поинтересовался подполковник. - Предъяви документики.
Блондин показал бордового цвета книжицу с тиснённым государственным гербом и продолжил:
- Приказ…чей надо приказ! Будете много знать, долго не проживете! Так вот, комбат, с вами следует старший лейтенант Неумывакин.
Озоруев энергично покачал головой и возразил:
- Никак нет, дорогой товарищ! С нами вовсе не следует никакой Неумываев.
- Неумывакин, - поправил Максима второй штатский, как две капли воды похожий на первого: такой же невзрачный блондин, только ростом он был поменьше.
- И Неумывакин со мной не следует.
- Верно, пока не следовал, потому что товарищ Неумывакин стоит перед вами и вас давно дожидается. Вот он, собственной персоной, прошу любить и жаловать…
Высокий блондин указал пальцем на своего сослуживца, того, который делал поправку в фамилии. Выходит, это сам Неумывакин уточнял свою фамилию.
- А если любить его не хочется? У нас в вагоне проводница Клавка есть для любви!
- Тогда можно просто жаловать! А ещё лучше - бояться. Товарищ Неумывакин назначен начальником военной контрразведки вашего батальона и всего укрепрайона, того самого, куда вы направляетесь. Ему также вменяется в обязанности руководить военно–полевым судом. Учтите, комбат, паникеров, трусов и предателей будем расстреливать на месте, по законам военного времени! А точнее, Неумывакин будет судить, а вы расстреливать.
"Эх, этого мне только не хватало… Эти мерзавцы словно прочитали мои мысли о бегстве! - расстроился комбат. - Ну, ты посмотри–ка, навязали на мою голову вертухая! На пять штыков выделили отдельного особиста! Сколько же их в стране развелось?"
- Начальник станции! Командуйте отправление эшелону! - велел невысокий штатский в плаще и серых ботинках. Он обнял и расцеловал второго блондина. - Прощайте, товарищ Неумывакин! Родина на вас надеется.
- А может, лучше скажем "до свидания", товарищ капитан?
- Возможно, и так! - не стал возражать откомандированному чекисту старший по званию особист. - С богом!
Выйдя на обезлюдевший перрон, Озоруев громко скомандовал в пустоту:
- По–о–о ваго–о–онам!
Электровоз вновь дал гудок и резко дернул состав. Вагоны заскрипели и медленно сдвинулись с места. Озоруев пропустил вперёд Неумывакина и запрыгнул в тамбур следом за ним.
Эшелон всю ночь петлял по просторам Московской области, шёл почти без остановок, медленно, но упрямо продвигаясь на восток, и, наконец, вырвался к городу Владимиру.
…Никогда не жалуйся на судьбу и не жалей себя. Потерял деньги - не страшно, возможно, снова заработаешь столько же и даже больше! Разбил машину - не беда, главное - остался жив! Оглянись вокруг и задумайся. Вот идет дряхлый старик, у него всё в прошлом, и поэтому ему гораздо тяжелее. Или вот слепец с тростью - ничего не видит. А вон, погляди, инвалид без ног - этот и ходить не может! Ну, подумаешь, призвали на фронт - радуйся жизни, ведь в этот момент сотни и тысячи уже где–то погибли, а ты ещё дышишь, жив и здоров…
Глава 5. Крушение планов побега
Прошли очередные сутки необъявленной вялотекущей войны. Президент в установленный срок явился на Совет Безопасности, но, к своему глубочайшему удивлению, в огромном зале заседаний, никого не обнаружил. Референт по списку доложил, кто и где находится в данный момент: часть руководства в отпуске по семейным обстоятельствам в Швейцарии, часть во Франции, но в основном патриоты сконцентрировались в собственных квартирах и особняках в Лондоне.
- Что они там делают? - удивился президент.
- Налаживают агентурную сеть, готовят явки и каналы для перекачивания валютных резервов. Действуют строго по плану "Б".
- Что за план "Б"? Почему я ничего не знаю об этом плане? - Возмущению президента не было предела. - Мерзавцы!
- Потому что у вас нет к нему допуска.
- Как нет допуска? - президента поразило это открытие, словно удар молнии. - Ведь я Верховный Главнокомандующий!
Референт ещё раз уточнил есть ли в списке фамилия Президента и отрицательно покачал головой. Матюхин выхватил из рук референта лист бумаги, прочитал длинный перечень фамилий и лично убедился, что референт не врёт.
- Мы сегодня же внесем вас в список, и вы ознакомитесь с совершенно секретным планом.
- А министр наступления? А Генеральный прокурор? Они–то какое отношение имеют к резидентуре? Какого характера их миссия в Лондоне?
- Самая непосредственная, родственная. Помогают своим сыновьям–банкирам легализоваться и закрепиться.
- А министр внутренних дел? У него вроде бы нет сына, у него дочь!
- Дочь замужем за вице–президентом Газового банка.
Вконец расстроенный лидер страны выругался и запустил в помощника пресс–папье из уральского малахита, но тот успел уклониться, и тяжелый предмет просвистел мимо цели и раскололся пополам после удара о стену. Президент выставил референта из зала, несколько минут тупо смотрел на распростертую во весь необъятный стол карту, а затем выбежал прочь. Василий нырнул в потайную дверь в стене, скрытую портьерой, и спрятался в комнате, где мог побыть наедине со своими мыслями. Во втором кабинете он отдышался, достал из холодильника бутылку водки, выпил половину прямо из горлышка, рухнул на кожаный диван и закурил.
"Всеми покинут, позабыт, позаброшен…" - пронеслись в голове невесёлые мысли.
***
Утром воинский эшелон остановился. Озоруев успел выспаться, хотя вначале долго ворочался и долго не мог уснуть. Мысль о немедленном побеге преследовала его часа два, и он хотел даже выпрыгнуть на ходу, но ему было стыдно подчиненными - пусть и "потешными", но все же солдатами.
Максим спал чутко, сразу проснулся и прислушался к тишине вагона. Бойцы еще спали, действуя по старому армейскому принципу: солдат спит, а служба идет. Особенно громко храпели близнецы, которых загоняла неутомимая Клавка. Крепкая разбитная бабенка дала молодцам передышку только перед рассветом. "Пора", - решил Максим, мысленно пожелал удачи солдатам, вышел в тамбур, отворил входную дверь и обомлел: возле вагона дежурили вооруженные автоматами милиционеры. Лица их были угрюмы и сосредоточены.
"Спасу нет от сатрапов", - подумал Макс, разозлившись.
Милиционеры были экипированы в каски и бронежилеты, а вдоль состава, словно оловянный солдатик, стоял на часах приставленный к батальону Неумывакин.
- Обложили, суки, ментяры позорные! - в сердцах произнёс Озоруев.
- Шо ты казав? - переспросил мордатый сержант с усами как у Тараса Бульбы. - Поуторы мяне, хлопчику, я нэ расслышав!
- Спросил, который час…
- Вертайся у вагон! Мы нэ справочное, справок немае…