- Жорка, ты сейчас злой, - остановила его Светлова, - злой и несправедливый. Я запрещаю тебе так говорить о Рогове.
- Ладно, не буду, - мягко усмехнулся Каменев, - удивляюсь лишь, как ты, собирающаяся в космос, не наберешься мужества сказать ему "нет".
- А если я наберусь мужества и скажу "да"?
- Женька! - шутливо прикрикнул на нее Георгий. - Ты уже давно не в десятом "б".
Она предостерегающе подняла руку:
- Молчи. Мне еще с тобою надо свести кое-какие счеты, - колко заметила Женя, - и выяснить некоторые подробности твоей биографии. До сих пор не могу понять, как ты стал парашютистом. Ну всему бы поверила: что ты инженер, археолог, бухгалтер, а вот тому, что ты парашютист… ей-богу, нет.
Каменев остановился и нерешительно притронулся к Жениной руке, чувствуя под пальцами ее тепло. Ему было сейчас удивительно радостно. "Она не должна связывать с ним свою жизнь, - горячо думал Каменев, - она еще такая юная. Зачем ей этот потрепанный жизнью человек?.. Но ты-то почему так близко к сердцу все это принял?" - осек он себя.
- Жора, ты молчишь, - весело сказала Светлова. - Ты не слишком внимателен к своей даме.
- Какая ты дама, ты всего-навсего моя одноклассница. А раз не успела выскочить замуж, то плюс к тому и легкомысленная девчонка еще.
- Ты этому рад?
- Тому, что ты легкомысленная девчонка?
- Нет, тому, что я еще не выскочила замуж?
- Еще бы! - горячо воскликнул Каменев и стыдливо умолк.
- Послушай, ты помнишь, как мы весною гурьбой уходили на Иртыш бросать камни? Сейчас под нами тоже Иртыш.
- Что же ты предлагаешь?
- Пойдем побросаем камни. Жора рассмеялся:
- Чего доброго, по ошибке в твоего знакомого угожу. А впрочем, пойдем!
Светлова вздохнула:
- Только вот с Леней опять встречаться придется.
- Ты этого не хочешь?
- Нет.
- Так в чем же дело? Все устраивается самым наилучшим образом. Он будет подниматься по лестнице, а мы спустимся с другой стороны по тропке. Пошли, я здесь все ходы-выходы знаю.
Они побежали вдоль цементного забора. Свет фонарей давно уже выпустил их из поля зрения.
- Давай руку, - позвал Жора, когда перелез через метровую стенку, но Женя отрицательно покачала головой:
- Пусти. Кому нужны в полночь эти светские манеры?
Правой рукой она оперлась о верх забора и легко перескочила через него, светлым пятном мелькнув в ночи. Потом деловито отряхнула с ладоней цементную пыль.
- Однако, - похвалил зачарованный Георгий.
- Что - однако?
- Ловко ты. Почти как Лариса Латынина.
- Что?! Ты бы меня в физзале на брусьях посмотрел.
- А хвастаться ты и после десятого "б" не разучилась.
- А ты? - насмешливо спросила Женя, и ее бывший одноклассник потупился.
- Женька, не будь инквизитором. Опять про тот случай? Про мост?
- Не могу забыть, как бежал ты тогда по берегу с моими босоножками в руках.
- Злопамятная…
Она уточнила:
- Не злопамятная, а памятливая. Как же ты стал парашютистом?
Каменев облокотился на стенку.
- Стоит ли? Честное слово, ничего романтического. Даже твой Рогов не сумел бы обыграть в очерке. Случайность, узаконенная диалектикой. Провалился в индустриальный институт по конкурсу. Под мамины и папины слезы пошел в армию на срочную службу. На распределительном пункте пожилой подполковник спросил: "В парашютнодесантные войска пойдешь?" Виски у него седые, а на груди синий значок с цифрой "пятьсот" на колечке. Я ему честно в ответ: "Что вы, товарищ подполковник! Я даже в реку с моста побоялся прыгнуть, а девчонка прыгнула. Куда мне в парашютисты! Совсем для десантника не подходящий материал". Он рассмеялся и говорит: "Мы и не из такого сырья десантников делали. Сам будешь потом благодарить". И знаешь, Женька, так мне стыд за тот случай щеки жег, что я уже на первом прыжке отличился. Был третьим на очереди. Двое оробели, инструктор отставить их приказал. А я сам в люк шагнул. И таким все нестрашным представилось…
В лунном свете Женя отчетливо видела и тонкие вздрагивающие крылья Жориного носа, и легкую улыбку на губах.
- А тот, рекордный прыжок был трудным?
- Не надо, Жень, а то я начну тебе, как журналисту, заученными фразами резать. Лучше под настроение сам расскажу когда-нибудь.
Женя шепотом предупредила:
- Тсс… видишь, по лесенке Рогов поднимается? Точно, как ты говорил.
Георгий обернулся и увидел: тяжелыми медленными шагами, что-то насвистывая, взбирается по ступенькам журналист. Белеет перекинутое через плечо полотенце.
- Ну и пусть, - развеселился Каменев, - а мы тут сбежим. Только я первый, а ты за мной. Пошли!
Сухой песок заструился под ногами.
Когда Рогов подошел к подъезду гостиницы, на асфальтовой площадке уже никого не было. Он громко вздохнул и направился к себе в номер.
4
Каменев прошелся вдоль стены учебного класса, увешанной схемами нового парашюта, и остановился у широкого подоконника. На спине тотчас почувствовал всю силу среднеазиатскою полуденного солнца. Украдкой посмотрел на слушателей. Их всего десять: девять космонавтов да полковник Нелидов, деликатно попросивший разрешения присутствовать на первом занятии. Десять слушателей, но как трудно держаться перед ними! Никогда еще не было у капитана Каменева такой аудитории, и поневоле брови на его лице сводит от напряжения. Георгий встретился с подбадривающим взглядом Жениных глаз и почувствовал - сразу стало легче.
"Спасибо, хоть один свой человек, - подумал он, - а то совсем бы стушевался".
Нет. Еще полковник Нелидов смотрит на него доброжелательно. А космонавты… Те, ради кого прислали его сюда, в далекие знойные степи… Марина Бережкова стальной пилочкой точит ногти. Субботин, позевывая, смотрит в распахнутое окно. Заречной далью, что ли, любуется? Ножиков что-то записывает в тетрадь. Майора Локтева обуяла сонливая истома, и он беззастенчиво опустил веки. Морщит лоб подполковник Костров, и мысли у него, вероятно, далеки от парашютной подготовки. Только Игорь Дремов и самый молодой из парней капитан Горелов с критическим интересом наблюдают за его движениями. Каменев справился с нахлынувшим волнением, взял указку.
- О том, что такое парашют и что его изобрел русский человек Котельников, рассказывать не буду, - попробовал заговорить он несколько вольно, но с задней скамьи тотчас донесся флегматичный голос Субботина:
- А надо было бы!
Каменев подумал, что это насмешка, но Андрей так же спокойно закончил:
- Говорю, надо бы, потому что мы уже около года как не прыгали, и некоторые из нас, наиболее мечтательные, будут вместо вытяжного кольца за пояс себя дергать.
- Андрей, не перебивай человека, после выскажешься, на переменке, - осадил его Костров.
- Чего это ради? - заспорил Субботин. - Я даже в первом классе предпочитал в основном на уроках высказываться, а не на переменках.
Каменев подошел к доске, обвел чертеж тонким концом указки.
- Перед вами, товарищи, схема нового круглого парашюта П-семьдесят шесть. Именно с таким придется вам совершать в Степновске тренировочные прыжки.
- Попутный вопрос, - снова перебил Субботин. Каменев покоробленно вздрогнул. Ему показалось, что реплики Андрея направлены против него, и от этого он еще более оробел.
- Да, я слушаю, - разрешил он.
- Скажите, - приподнялся Андрей, - лично вы свой рекордный высотный прыжок совершили с этим парашютом или нет?
- Газеты надо читать, - буркнул Олег Локтев. Субботин снисходительно на него поглядел:
- Благодарю за совет. Однако в печати тип парашюта не назывался. Действительно газеты надо читать. Только повнимательнее. Поэтому я и спрашиваю у капитана Каменева: с таким ли парашютом он прыгал с аэростата, устанавливая рекорд?
- Это к теме нашего занятия не относится, - сухо ответил Георгий. Но Субботин лишь распалился и, вставая со стула, упрямо заявил:
- Нет, относится. Если вы прыгали именно с этим парашютом, это ж самая лучшая аттестация ему.
Каменев улыбнулся, настороженность сразу исчезла. Так вот, оказывается, что - Субботин хочет его приободрить. Он вовсе далек от мысли о какой-либо обструкции.
- Я действительно прыгал с парашютом данной конструкции, - признался Каменев, - правда, мой экземпляр имел некоторые усовершенствования, но схема такая же.
- Вот это и требовалось доказать, - Андрей одобрительно кивнул головой и сел, - теперь продолжайте, товарищ капитан, будем с интересом вас слушать, - закончил он приветливо, и у Георгия растаяли последние опасения. "Странный народ эти космонавты, - подумал он, - пытливые, колкие, требовательные и в то же время такие участливые к чужим затруднениям".
- Парашют П-семьдесят шесть - последняя новинка нашей авиационной техники, - заговорил Каменев. - Он предназначен для индивидуальных и групповых прыжков с больших высот. Купол его отличается большой прочностью. Я в космонавтике дилетант, но думаю, что во время дальнейших полетов мы не можем застраховать пилотов звездных кораблей от необходимости приземляться не с кораблем, а отдельно от него, покидая корабль путем катапультирования. Вполне вероятно, что при этом само катапультирование будет в целях безопасности происходить на больших высотах. Как мне кажется, в этом случае прыжок космонавта будет коренным образом отличаться от обыкновенного спортивного или тренировочного прыжка.
- Чем жe? - спросил Алексей Горелов.
Каменев скрестил на груди руки и подошел к нему.