Юз Алешковский - Предпоследняя жизнь. Записки везунчика стр 15.

Шрифт
Фон

Вдруг - звонок… Опс с дикой яростью, как на живого врага, бросается на клеенку двери, достаточно уже изорванную его когтями… выждав с полминуты, открываю… Опс и дама с первого же взгляда начинают обжимать друг друга и со страстными стонами лизаться от счастья встречи - о, боже мой, о, боже! - и от умилительно взаимной любви с первого взгляда.

"Меня зовут Жозефина, если коротко, Джо".

"Очень приятно, Джо… я, извините за необходимую тут у нас конспирацию, не Игорь, а всего лишь Владимир… не удивляйтесь, ваш язык зубрю с детского садика, затем, само собой, английская школа… на нашем стараюсь читать как можно меньше - очень уж тошнит от тутошней хренотени соцреализма".

"О-о! Чей это портрет? Кажется, Глазунов?"

"Совершенно верно, у вас глаз - алмаз, это портрет нашего очень видного писателя… рядом тоже Глазунов, верней, портрет супруги писателя, оба они родители моего лучшего друга… я сторожу их квартиру, являясь камердинером и слугой данного пса".

"Что такое хренотень?"

"Что-то вроде туалетной бумаги, использованной не по назначению".

"Ха-ха-ха, хрено-тень соцреализма - мне нравится бесстрашный русский юмор… транскрибируйте, будьте добры, вот мой "Монблан" и специальный блокнотик для ваших идиом и необыкновенно замысловатого сленга… если можно, впишите что-нибудь новенькое".

Я транскрибировал и вписал на русском очередной шедевр народной речи: "ни капли в рот, ни сантиметра в жопу"; выражение совершенно восхитило Джо, заверившей, что оно непременно зазвучит в фильме знакомого голливудского режиссера об алкоголике-пидарасе, взявшем себя в руки и мужественно ставшем гетеросексуальным миллионером.

С этой минуты Опс, как ревнивый рыцарь, видел врага и соперника исключительно во мне; он ворчал и глухо порыкивал, словно бы предупреждая, что сегодня не так-то уж будет просто от него отделаться.

Я ни с того ни с сего на секунду закомплексовал; выходит, я, неблагодарная свинья и подонок, хаваю тут чужую номенклатурную бациллу, истощаю бар, к тому же зазываю забугровую телку для незаконной валютной сделки, возможной фарцовки и, кто знает, пары палок… а если вдруг наедут менты или, что еще хуже, гэбэшники?.. писатель моментально сделается невыездным, его понизят в звании, пошарят из списков будущих лауреатов, вышибут к чертям из спецраспределителя, вам, скажут, пиздец, забейте крест на домах творчества… что станет с Котей, с Галиной Павловной?.. мгновенно же решаю, что в этом случае буду о них заботиться, как-нибудь не пропадем, писателя посадим сочинять сценарии подпольной мультипорнухи для японцев… это принесло потрясный барыш одному моему шустрому знакомому…

"Этот Глазунов продается?"

"Если вы о портрете, то он мне не принадлежит… у меня есть для вас кое-что поинтересней плакатной хренотени".

Стол у меня уже накрыт, по-быстрому зажигаю газ под кастрюлькой с потрясным вегетарианским борщом, потом под сковородкой с бараньим жарким, слегка подогреваю картофельные, с грибной подливой, оладушки… всего такого, уверен, Джо вообще в жизни своей за щекой не держала… тем не менее игривое настроение я умело сдерживал… ну, как говорится, слово за слово, хером по столу, аперитивчик, закусываем самодельными моими воланчиками с икоркой, с грибочками… ужасно аппетитная Джо по-деловому оглядывает стены столовой - картинки всякие, портретики, пейзажики, фигурки, гобеленчики, преподношения благодарного народа, то да се… вижу, что она старается скрыть деловой азарт, следовательно, и нетерпеливое желание поскорей начать сделку… однако жратва пришлась ей в самую масть.

"Стряпня, - говорю, - это мое хобби, как и лингвистика, рад, что нравится, но дело у меня вот какое: во-первых, готов с большой для вас выгодой обменять наши деревянные на ваши драгоценные баксы… во-вторых, могу показать кое-что интересненькое… в-третьих, ваше дело - верить мне или не верить, но нас никто здесь не видит, не слышит, дела я привык вести исключительно в одиночку… какой курс вас устроит?"

"Более высокий, чем ваш зверский - не меньше рубля восьмидесяти за бакс".

"О'кей, - говорю, чтоб не жадничать, - на первый раз пусть будет ровно два рубля, зачин - святое дело".

Разными купюрами отсчитываю пять штук рубликов, зеленью получаю две с половиной; вскоре я увеличу сию сумму в два раза, отдав за деревянные богатющему дантисту Шварцману, со всем своим семейством сваливающему на историческую родину; он будет счастлив, ибо крайне удручен тем, что пухнут мозги - не знает человек, куда девать "прессованную фанеру".

"Спасибо, Владимир, теперь я с удовольствием посмотрела бы что-нибудь интересненькое".

О'кей, притараниваю из своей комнатушки несколько отличных досок, по дешевке купленных у одного шаромыги, пару замечательных - с бирюзой - складней и обалденную акварель Зверева, у него у самого случайно взятую за литр водяры… прекрасного мазилу так ломало с бодуновой трясучки, что кисточка из пальцев выскользнула на пол… он с трудом ее отыскивал, ползая по полу, и не находил… а когда врезал на халяву виски из горла моей фляги - моментально нашел… конечно, ничего этого я гостье не рассказал.

"Выбирайте, Джо, что хотите, я назначу невысокую, но, извините уж, твердую цену, не сомневаюсь, что она вас устроит".

Глаза у Джо невольно разбежались; предложенный мною товарец был не паленым и весьма привлекательным, но вовсе не таким уж ценным; на крутые ценности я пока что не тянул; главное было - заделать хорошую репутацию и приличную клиентуру; в сей бизнес и следовало вмазать первоначальный капиталец.

"Очаровательно… это все, что у вас есть?"

"Завтра должно быть кое-что еще… тут у нас свои, знаете ли, трудности".

"Отлично, сегодня я взяла бы вот это, это и, пожалуй, это… нет, еще и это… пока что хватит… я себя разоряю".

"О'кей, - говорю, - во-первых, туфты у меня не бывает, во-вторых: 3 доски, XVIII век - по 200 баксов, 1 складень - 150, пьяный акварельный Зверев - 100, цена (мысленно сам с собой каламбурю, не зверская), цена - ниже нормальной… всего - 850… это очень выгодная для вас сделка, мэм, очень… многие, поверьте, хотели бы быть сейчас на вашем месте… мы ведь тут отлично знаем тамошние ваши цены".

"Хорошо, я вам благодарна… если не исключен дискаунт - он для нас дороже денег, - я взяла бы еще это и это… и, пожалуй, вот это, пардон, просто не могу остановиться".

Азартному русскому покупателю я б не преминул шутливо заметить: чего уж тут думать - или, как говорится, хер пополам, или манда вдребезги, но ведь с американской теткой не поболтаешь по душам.

"Пусть, - говорю, - будет по-вашему: 850, плюс 2 доски по 200, плюс последний у меня в данный момент складень - 150, всего - 1400, дискаунт - 5 процентов, всего - 1330, поздравляю, вы умножили свою коллекцию, не говоря о будущем профите… помните мое слово: цены вскоре станут фантастически бешеными, главное, баснословно увеличится спрос на вещи… Россия, сами понимаете, не исторически бездонная бочка с сокровищами, хотя скоро уж век как их расхищают".

"Для меня, Владимир, это не бизнес, а хобби… завтра, если не возражаете, приду с тремя друзьями, естественно, мы будем крайне осторожны… как вам нравится русское слово, придуманное приятельницей, она известная славистка: бес-по-коитус".

Я искренне посмеялся.

"Замечательное слово… ваша подруга, видимо, фригидна?"

"Что вы, наоборот, просто она голубая… вы не находите, что всем нам нужно руководствоваться не логикой нравственности, а внимать зову мыслей и эмоций так, как поступали Раскольников и Митя Карамазов?"

"Митя, по-моему, внимал не просто животным эмоциям, а духу истинной любви и образу красоты, которая окрыляла его и чуть было не довела до убийства папашки… философия Раскольникова никогда не была мне близка, а "беспокоитус" будет мною взят на вооружение, передайте спасибо приятельнице".

"Великолепно… ваш английский прекрасен… интимный выбор партнера, Владимир, очень нелегкое дело… более трудное, чем принятие решения, кому отдать свой голос… особенно если ты имеешь гражданскую совесть республиканки, а психика твоя воспитана демократически и в духе новорожденной политкорректности, но когда и наоборот… впрочем, у вашей страны все это впереди… скажу по секрету вот что: личность Солженицына мне неприятна, но чисто политологически я всегда соглашалась с ним в одном: сегодняшней России нужна не безбрежная, саму себя, как у нас, уничтожающая либеральная демократия, а просвещенная политическая система, способная возродить саморазвитие всех порядков существования общества в оставшемся после Советской власти социальном и культурном хаосе, понимаете?"

"Как говорят русские, вашими бы устами мед пить, дорогая Джо", - сказал я, запоздало поняв, что говорю двусмысленные вещи, похожие на похабный намек, в стиле будущей эпохи Клинтона, большого любителя "ввинтить болт в башню", как любил выражаться мой уркаганистый дядюшка.

На мои слова Джо демонстративно не отреагировала, из-за чего я пристыженно покраснел, инфантил проклятый, и поинтересовался, что у нее за профессия; оказалось, что она профессиональный "байографер" - создательница, видите ли, популярных политических жизнеописаний республиканцев, пожелавших стать конгрессменами, сенаторами, иногда и хозяевами Белого дома.

"А вы могли бы тиснуть биографию демократа, кандидата в президенты?"

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Скачать книгу

Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу файлом для электронной книжки и читайте офлайн.

fb2.zip txt txt.zip rtf.zip a4.pdf a6.pdf mobi.prc epub ios.epub fb3

Популярные книги автора