Впервые рассказ опубликован в журнале "Новый Мир" 1995, № 9.
Михаил Кураев
* * * *
"Встречайте Ленина!"
Архивная быль
Никогда не думал, что придется писать предуведомление в духе литераторов ленивых и лишенных воображения.
"Совершенно случайно ко мне попала рукопись, с автором которой я не был никогда знаком…"
Рукопись попала ко мне не случайно!
Рукопись попала ко мне благодаря моей известности, благодаря тому, что я известен не только почти по всей нашей лестнице (семь квартир), но отчасти и во дворе (два дома, один завод и одно общежитие). Здесь-то и произошла моя встреча со "случайной" рукописью.
Ранней весной, когда о наступлении весны в нашем городе невозможно еще и предполагать, я увидел, как молодой доктор из Политехнического института громоздит на багажник своего "Запорожца" какие-то дрова типа бытовой рухляди.
За двадцать лет знакомства мы привыкли говорить только по существу.
- На дачу? - вместо "здрасьте" поинтересовался я.
- Тесть умер, - кивнув на стянутые веревками деревянные спинки, ножки и прочую дребедень, сказал сосед, тут же пояснив: - Комнату освобождаю.
- Это все, что осталось? - полувопросительно и достаточно скорбно проговорил я, сообразив, что на багажнике не дрова, а тщательно разобранная мебель.
- Нет, есть еще макулатура. Не знаете, где теперь принимают? Вы же у нас человек тоже пишущий?
Пока я соображал, обижаться или сказать, где принимают, сосед вытер руки и направился в свой подъезд. На полпути он обернулся:
- Вы меня подождите, у меня для вас кое-что есть…
Через минуту я держал в руках завернутый в газету и перетянутый бумажной веревочкой жиденький сверток. Газета была несвежая, с фотографией К. У. Черненко на избирательном участке. Бумага казалась сухой, ломкой, пропитанной пылью. Автор, судя по всему, не раз возвращался к тексту, может быть, дополнял, совершенствовал, но заворачивал все в ту же газету, изрядно обветшавшую.
- Хорошо, я прочитаю и обязательно верну, - сказал я, обрадованный тем, что рукопись невелика.
- Нет-нет, - запротестовал сосед, втискивая в машину облезлые стулья без сидений. - Вы уж употребите как-нибудь… у меня сейчас ремонт… дача… все равно потеряется или на подклейку пойдет…
В современных условиях жесткой конкуренции в литературе на свет не имеют права появляться сочинения, если они не несут в себе чего-нибудь небывалого.
Есть у Неопехедера небывалое!
Впервые в истории мировой литературы текст сочинения написан мелким, по-ленински убористым почерком на обратной стороне протоколов Выборгского районного комитета КПСС!
Естественно, сами протоколы свято хранятся там, где положено, а вот черновики, наброски, проекты, все без исключения носящие строго секретный характер, те, что готовил, надо думать, покойник, вот они - перед вами.
Несжатой полоской на ниве отечественной истории остался приезд В. И. Ульянова (Ленина) поздним апрельским вечером в город на Неве и несостоявшаяся его встреча с тысячами трудящихся, пришедших его приветствовать.
Быть может, я и неловкий жнец в вопросах истории, но история - моя слабость, а когда видишь, как уже более четверти века стоит несжатая полоска и с каждым днем опадают, безвозвратно осыпаются бесценные зерна исторических подробностей, приходится отринуть природную застенчивость, отбросить ложный стыд и взяться за перо.
Огрехи памяти и промахи стиля потомки, на чье снисхождение я надеюсь, простят, молчание - никогда.
Встреча Владимира Ильича Ленина на Финляндском вокзале, та, первая, в 1917 году, поражает воображение не только массовостью (хотя массовостью в первую очередь и поражает, его же десять лет в России не было!), не только торжественностью (легендарный Иисус Христос въезжал в Иерусалим с меньшей помпой) - поражает это событие прежде всего той волшебной внутренней силой, давшей неизбывную энергию множеству последующих событий.
Но вот что удивительно: огромной энергией оказываются заряжены и непроизошедшие события, не говоря о том, что отсутствующий предмет также может оказаться символичным.
Мысль простая, даже очевидная, но кое-кому может оказаться не по зубам, погодите немного, я ее разжую чуть позднее.
Идея повторной, или мемориальной, встречи Владимира Ильича на Финляндском вокзале в рамках юбилейных торжеств в связи с пятидесятилетием Великого Октября, пришла в голову мне , что бы там потом ни говорили.
Исторические мысли легче всего приходят в голову в исторических местах.
Именно таким, удивительным по исторической насыщенности, местом является средостение проспектов Карла Маркса и Энгельса, там, где один естественно переходит в другой, на пересечении с улицей Сердобольской, у подножия неожиданного для ленинградского ландшафта взгорка, обозначающего древнее русло отошедшей на пять километров в сторону Смольного Невы.
Почему именно на пересечении с улицей Сердобольской проспект Карла Маркса заканчивается приютом? Почему проспект Энгельса, начинающийся от пересечения с улицей Сердобольской, начинается с богадельни, построенной безутешной графиней Новосильцевой на месте злосчастной дуэли ее сына с семеновским гвардейским офицером Черновым.
Стрелялись на восьми шагах. Оба наповал.
А через перекресток, по диагонали, усадьба генерала Ланского, взявшего в жены вдову с четырьмя детьми, осиротевшими после роковой дуэли на Черной речке. А если подняться на островерхую башенку на даче Ланского (теперь это хозпостройка интерната для глухонемых детишек), с нее видны и Черная речка, и место дуэли.
Случайно ли на противоположной стороне проспекта, напротив вышеупомянутой богадельни, устроился хлебозаводик имени Максима Горького?
О! запах свежего хлеба уведет нас далеко, к могиле Демокрита, о котором, кстати, писал диссертацию Карл Генрих Маркс на заре своего поприща.
Как умирал Демокрит? Многие уже подзабыли, как я убедился.
Он умирал в глубокой старости, исчерпав жизненные силы, исчерпав интерес к окружающей его монотонно повторяющейся жизни. Рассудив, что голодная смерть самая тихая и безболезненная, преклонных лет мудрец отказался от пищи, в остальном положась на природу.
Служанка, ходившая за ним, а последнее время лишь подававшая воду, попросила хозяина не портить своей смертью надвигающуюся праздничную декаду, то есть пожить еще десять дней. Угасающий в голоде философ попросил принести ему свежеиспеченный хлеб и кувшин с медом. Решивший умереть от голода старик, впрочем, уже умирающий, стал дышать через ломти свежеиспеченного хлеба и поддерживать свои силы, вдыхая аромат меда. По завершении празднеств в Абдерах служанка поспешила сообщить, что больше препятствий к осуществлению задуманного нет.
Демокрит отложил хлеб, отставил мед и тихо угас во сне.
Хлебозавод напротив богадельни и богадельня в благоухающем травами и цветами парке Лесотехнической академии…
Вы следите за моей мыслью? Следите лучше за сцеплением исторических фактов, за перекличкой исторических рифм!
Не подумайте только, что я забыл о несжатой полоске и вожу вас вокруг да около, нет, перед тем как войти в храм, человек должен очиститься, настроить свою душу и мысль надлежащим образом, также, я полагаю, прежде чем прикоснуться к несжатой полоске истории, надо очистить слух, промыть взор, укрепить нервы и вспомнить про закон, по которому живет земля, где происходят в высшей степени наглядные события.
Проект
(Строго секретно)
О передаче членов КПСС 5-й жилконторы на партучет в 17-ю жилконтору.
О составе и движении районной партийной организации за первое полугодие 1966 года:
- улучшен качественный состав: I квартал 65,7 % рабочих, II квартал 72,6 % рабочих;
- в числе принятых в КПСС снизился удельный вес женщин;
- наложено взысканий - 70, снято взысканий - 29.
О выведении из номенклатуры РК КПСС должности директора фабрики-прачечной № 19.
Об утере штампика-гасителя в партийной организации цеха № 9 завода им. Климова. (Поставить на вид.)
Об утере штампика-гасителя парторганизации завода "Лентеплоэнергоприбор". (Поставить на вид.)
Об утере штампика-гасителя парторганизации п/я 731. (Указать.)
О переносе отчетно-выборного партийного собрания в Первом дошкольном педагогическом училище.
Да, от богадельни, от приюта, от сирых, убогих, больных и калек, от земли, политой кровью декабриста Чернова и флигель-адъютанта графа Новосильцева, шел Владимир Ильич в Смольный, к штурвалу революции.
Теперь это место отмечено многоэтажной громадой, которая высится над станцией "Ланской", высится над необъятным парком с прудами и лесопитомниками, огромная арка по-братски приобнимает соседний шестиэтажный дом, тот самый, где Владимир Ильич успешно скрывался от ищеек Временного правительства. Над углом, выходящим на пересечение проспектов, водружена башня с колоннами и фронтонами, и сверху просится шпиль. Ну конечно, шпиль. А шпиля нет!
Не вавилонский ли столп напоминает людям, знающим историю, эта обезглавленная башня?
Какая сила остановила здесь, на этом возвышенном во всех смыслах месте, рвущихся в небо строителей?