"Обсуждение после просмотра"
- Да, блин… Во дела… Че, так и уехала?
- Да дура она, однозначно! Ты вон какой, упакованный и все такое, стихи пишешь. Дура…
О женщины, вам имя - непонятность!
Да ладно, проехали. На, выпей, братан, и не грузись, все, что в жизни происходит - к лучшему!
Еще одна история
Бампер
Понедельник - день фашиста. Это я понял еще в голозадом детстве, и с тех пор каждый божий понедельник только подтверждал этот тезис.
Да, давайте познакомимся, если кто меня не знает. Сергей, русский, не был, не участвовал, опять не был, не я, не мой, не виноват. Словом, биография а-ля "серое большинство". Школа, первые пьянки, институт, вылет из него на почве юношеской глупости, армия, снова институт, уже столичный, залет, женитьба на москвичке, НИИ, Перестройка, развод, алкоголизм, безработица, словом, "этапы небольшого пути" вкратце…
В конечном итоге кузен моей бывшей супруги, с которым я сохранил "добростаканные" отношения, принял участие в моем трудоустройстве, и я был принят в охранную фирму "Залп" вертухаем на автостоянку с испытательным сроком в месяц и окладом в триста баксов.
После того, как с моего лица спала двухлетняя алкогольная опухоль, и мир вокруг из светло-розового стал разноцветным, я немножко сориентировался в сути своей новой работы и меня просто поразила та нелогичность, с которой было организовано функционирование охраняемой мною стоянки:
Владелец, пожилой толстый грек, нанял нас, охранников из "Залпа", для оберегания машин, оставляемых владельцами, и тут все было понятно.
Но он, помимо "Залпа", платил еще и каким-то бандитам небритого брюнетистого вида, контролировавшим этот участок Садового, за право разместить свою стоянку на их территории. А еще он платил Правительству Москвы, причем за то же самое. И, наконец, он платил налоги государству…
По моим расчетам получалось, что сумма, с которой регулярно расставался хозяин, превышала все мыслимые доходы от содержания стоянки, либо он драл три шкуры с клиентов. Когда я полез с этими вопросами к своему начальнику, тот посмотрел на меня, как на умалишенного и посоветовал заниматься спортом, чтобы в голове не заводились дурные мысли…
А пробка просто открывалась!..
Клиенты, ставившие свои автомобили на нашей стоянке, были, в основном, очень известными людьми. Конечно, во всяких там художниках и писателях я не силен, но актеров и эстрадников более-менее знаю, и когда мне как-то пришлось помогать поменять колесо на желтом "Жигуленке" высокому худому мужичку в кожаной кепке и засаленной куртке, который при ближайшем рассмотрении оказался известным актером, моему удивлению не было предела!
Ребята из другой смены, старожилы, отпахавшие на стоянке почти год, удивили меня еще больше, рассказав, что у нас ставят машины такие изветсные люди, которых можно только по ящику увидеть или в кино.
За девять лет своей жизни в столице я ни разу не встречал никого из отечественных "звезд", и поэтому несколько оробел, узнав о таком количестве клиентов-знаменитостей, с которыми я могу встретиться в любую минуту.
Но история эта никакой связи с клиентами нашей стоянки не имеет, и произошла она скорее по вине того самого фашистского дня понедельника, о котором я упоминал в начале…
В тот понедельник жизнь не заладилась с самого утра. Все валилось из рук, небо цвета каленой стали давило на уши и болела к перемене погоды сломанная еще в детстве нога.
Я, как всегда, к трем дня приехал на стоянку, заполнил журнал, пересчитал машины, отметил количество свободных мест и сел читать книгу, дожидаясь напарника, отставного ментовского капитана, который почему-то опаздывал, наверное, застряв в своем Солнцево.
Капитан приехал аж в седьмом часу. Был он бледен и сильно "нервичен", да что там нервы - капитана просто колотило от внутреннего возбуждения! Извинившись за опоздание, и как-то неприятно пряча глаза, капитан достал из сумки бутылку водки:
- Серега, у меня повод. Дочку замуж отдаю, давай выпьем сегодня, ближе к ночи? Событие все же…
Пить мне, честно говоря, не хотелось. Во-первых, я боялся снова надраться и впасть в так мне хорошо знакомое состояние запоя, во-вторых, на службе нам пить было строжайше запрещено, и, наконец, в третьих, я совершенно не хотел пить с рябым капитаном - ну о чем нам было с ним разговаривать? Вспоминать его минувшие "подвиги" на ниве гаишного мздоимства? На фиг надо!
Но повод все же обязывал - свадьба дочери, святое дело, и после одиннадцатичасового телефонного рапорта "Спите, жители Багдада, на стоянке все… спокойно!", мы сели, разложив закуску, капитан разлил водку и мы выпили по первой, за здоровье молодых.
Неприятное чувство неестественности возникло у меня где-то на третьем тосте - слишком уж моя доза превышала капитанову. Но, за анекдотами и всякими прибаутками, я не придал этому значения - мало ли, может человек хочет как следует угостить напарника!
Обычно ночью мы спали по очереди - три часа один, три часа другой. Но сегодня капитан, сославшись на опоздание, предложил мне поспать побольше ему, мол, не спиться…
Мы допили водку, покурили, и в половине третьего я, сморившись, улегся на топчан, укрывшись бушлатом - на улице подморозило. Глухо шумели машины, проносясь по залитому оранжевым светом фонарей Садовому, бормотало что-то радио на подоконнике, капитан ушел делать обход, и я уснул, успокоенный теплом и водкой…
Проснулся я резко, очумело сел на топчане, выглянул в окно - все тихо. Но что-то внутри меня все же шевелилось, трогало холодными пальцами за сердце, что-то толкало меня - вставай, вперед, иди!
Я поднялся с топчана, нетвердой походкой вышел на железное крылечко, вдохнул в себя относительно свежий воздух Садового, закашлялся, и тут же заметил серую тень, метнувшуюся в дальнем углу стоянки, где стояли на хранении битые, старые и невостребованные владельцами машины.
"Вор!", - обожгла меня тревожная мысль: "Где же капитана черти носят?".
Я соскочил с крыльца и крадущейся походкой, стараясь не шуршать подошвами, двинулся вперед. Тень человека опять метнулась, прячась от меня за старую "Победу" какой-то лауреатки Сталинской премии. Я затаился на время, а потом сделал несколько молниеносных прыжков, на ходу отстегивая от пояса табельную дубинку.
Человек за "Победой" слишком поздно понял свою ошибку - я заходил со стороны бампера машины, а улизнуть, обогнув ее с тыла, было невозможно покатый задок "Победы" упирался в сетчатый забор.
- Стоять, сука! - рявкнул я, замахиваясь дубинкой.
- Че ты, че ты, Степаныч! - скороговоркой забормотал "вор", при ближайшем рассмотрении оказавшийся мои напарником-капитаном.
- Ты что тут? - удивленно спросил я, опуская дубинку.
- Патрулирую… - неуверенно пробормотал капитан, пряча за спину какой-то яркий журнал.
Что то тут было не так! Я нутром чуял, что капитан финтит, и собрав всю свою "грозность", сурово спросил:
- В чем дело, капитан?!
Он замялся, неуверенно потоптался на месте, а потом махнул рукой:
- Ладно, все одно одному не справиться! Но поклянись, что все это останется между нами!
- Да что "это"? - спросил я, подходя ближе к напарнику.
Капитан весь как-то изогнулся, губы его вытянулись в трубочку, и он свистящим шепотом просипел:
- Золото!!!
- Чего? - не понял я.
- Да тихо ты! Золото! Вот смотри!
Капитан сунул мне под нос яркий иностранный журнал, который прятал за спиной.
- Это - американский журнал про машины, 65-ого года! Вот гляди, на сорок седьмой странице тут говорится про новинку - "Кадиллак-Люкс"! Такой же у Пресли был, только весь золотой! А у остальных из золота делали только бамперы! Видишь…
Он ткнул скрюченным пальцем в страницу, грязным ногтем отчеркнув несколько слов:
- …Написано: "Golden buffer"! Я со словарем переводил! Золото бампер значит! Пятьдесят пять килограммов чистого золота, понял!
- Ну, а мы-то тут причем? - неуверенно спросил я.
- Смотри туда! - капитан ткнул рукой в самый темный закуток стоянки, где стояли несколько крытых брезентовыми чехлами машин:
- Крайняя, ну длинная такая, это и есть "Кадиллак-люкс"! Я проверял! Тот самый, все сходится! А бампер закрашен белой краской!
- А чей он, этот… "люкс"? - поинтересовался я.
- Хрен его знает! Стоит тут уже два года, заржавел весь. Какой-то "новый русский" купил его на распродаже во Франции, пригнал, поставил, а сам может и не живой уже, у них это быстро… Факт, что машину два года никто не трогал! Если мы бампер снимем, никто и не заметит!
- А ты уверен…
- Да уверен, уверен! Я его ножом поцарапал - золото! Пятьдесят пять килограмм, прикинь! Это же работать больше никогда не надо будет! И еще детям останется! Ну, ты согласен?!
Теперь уже я в нерешительности топтался перед капитаном. С одной стороны было очень заманчиво, с другой я просто не верил в подобные чудеса… Хотя кто их, американцев, знает, ведь у Пресли действительно был золотой "Кадиллак", почему бы какой-нибудь шоумен поскромнее не заказал себе такой же с золотым бампером?
- Ну? - торопил меня капитан.
- Как делить будем? - спросил я идиотским голосом, и сразу почувствовал корыстную дрожь в руках.
- Как-как… По справедливости! Мне - семьдесят пять процентов, тебе двадцать пять! А что, я же все нашел!
- Ладно, идет! - кивнул я, быстро согласившись (все же до конца в "золотой бампер" мне не верилось): - Веди, показывай!
Капитан кособокой рысью помчался к зачехленному "Кадиллаку", подождал меня, а потом сорвал брезент с передней части машины:
- Гляди!