Пэпээсники пытались было порскнуть в стороны, однако не успели, ибо предусмотрительный и готовый к такому повороту событий Горыныч использовал методику игрока в американский футбол — наклонив бритую шишковатую голову и широко расставив длинные волосатые руки, он ринулся на кучку блюстителей правопорядка и сгреб их в украшенный двумя фикусами тупичок-курилку, тем самым лишив ментов возможности применить огнестрельное оружие.
В тупичке Даниил уже не торопясь и с большим чувством набил морды тщедушным «скворцам»[9] , непривычным к физическим нагрузкам, а тем более — к рукопашному бою, отобрал имевшиеся у них в наличии восемь коротких автоматов и четыре «макарова», и привел их в полную негодность, поочередно зажимая стволы между мощными стальными косяком и дверью в дежурное помещение, и сгибая их почти под прямым углом.
Напоследок Горыныч смачно плюнул на ворочавшуюся под упавшими фикусами кучу-малу в серо-синей униформе и с гордо поднятой головой убыл из отделения, растворившись во тьме зимней питерской ночи и в лабиринте проходных дворов, коими так славна Северная столица.
Взвод ОМОНа, прилетевший по звонку единственного успевшего спрятаться в одном из кабинетов перепуганного заикавшегося сержанта, прочесал окрестности, отловил трех бомжей и пятерых вооруженных потертыми пистолетами ТТ[10] «лиц кавказской национальности», предотвратив тем самым разбойное нападение на квартиру вороватого помощника представителя Президента по Северо-Западному административному округу по фамилии Яцык, в недалеком прошлом бывшего начальником штаба Северного флота и уволенного в запас после происшедшей с атомным подводным ракетным крейсером «Мценск»[11] катастрофы. Но виновник торжества так и не был обнаружен, о чем гордые своим неожиданным успехом омоновцы и пришедшие в себя пэпээсники из райотдела составили коллегиальный пространный рапорт, изобиловавший грубейшими грамматическими ошибками, но тем не менее попавший на стол аккурат к свеженазначенному начальнику ГУВД.
Пузатый генерал-лейтенант в рассказку о братке-одиночке не поверил, вызвал к себе руководителя опозоренного отдела милиции и долго кричал на подполковника в своем кабинете, обвиняя того в попытке скрыть правду о бешеной ночной пьянке, закончившейся дракой между участниками и порчей казенного имущества.
Подполковник багровел, спустя секунду бледнел, потом икал и кашлял, затем пукал и нервно почесывался, лепетал что-то невразумительное, и тем самым лишь подтвердил подозрения генерал-лейтенанта.
В конце беседы взбешенный главный правоохранитель Северной столицы вынес строгий выговор начальнику РОВД и приказал вычесть стоимость пришедшего в негодность оружия из зарплат патрульных...
— Чёрт! — Антон почесал в затылке и бросил взгляд на росшие всего в десятке метров от дороги тополя. — Завязли конкретно. И лебедки нет. Не предусмотрена, блин. А то б прицепились к дереву и рванули...
— Надо было «Хаммер»[12] у Кабаныча[13] взять, — вздохнул Денис. — Я тебе предлагал. Или «Ниссан патруль» у Циолковского[14] . У него их всё равно два. Зеленый и черный. Причем обоими он не пользуется. Стоят в качестве элементов декора интерьера гаража...
— Надо было... Но поздно уже. Сколько до места-то?
— Если напрямки, — Рыбаков махнул рукой в сторону раскинувшегося слева от дороги заливного луга, — то километра два всего. По дороге все пять будет, она в объезд свинофермы идет.
Антон достал из нагрудного кармана куртки серебристый мобильник «Siemens SL45» и набрал номер Гугуцэ[15] .
— Боря! Слушай, мы тут застряли... Ну... — невысокий бригадир сплоченного братанского коллектива поджал губы, услышав рекомендацию Гугуцэ в следующий раз брать нормальный вседорожник, а не выпендриваться, раскатывая перед деревенскими девками на спортивных универсалах[16] . — Диня то же самое говорит... Да, я знаю, что у Циолковского есть...