— Может, их менты повязали, или рыбнадзор. Они ж такой фейерверк устроили ночью, что только слепой не увидит.
— Со мной был аналогичный случай, — вспомнил Глюк.
— Тоже в круиз ходил? — поинтересовался Ортопед.
— Не, дома у себя... Помните, год назад я с наркодилерами с Некрасовского[31] сцепился?
— Как не помнить! — улыбнулся Денис. — Тебя ж потом ОБНОН[32] разыскивал. Дабы отблагодарить за разгром лаборатории по производству экстази...
— Это позже было, — хмыкнул Аркадий Клюгенштейн. — А тот случай — чутка раньше, в самом начале.
— Ну, поведай, — предложил Грызлов.
— Мне тогда семена конопли под видом орегана вручили, — Глюк пошевелил густыми бровями, вспоминая прошедшие денечки. — Перепутали коробки, типа. Я травкой шашлычок на даче и обсыпал... Вкус — специфический! Но плохо потом — не передать!
— Само собой, — согласился Комбижирик, однажды принявший на грудь литр настоенной на анаше чачи и затем два дня вспоминавший, как его зовут, и зачем какие-то незнакомые крепкие ребята, представлявшиеся, к тому же, его друзьями, предлагают ему съездить на непонятную «стрелку»[33] .
— Поехал разбираться, — продолжил двухметровый борец за здоровый образ жизни. — Нашел, блин, торгаша давешнего, что коноплю подсунул, дал, соответственно, в дыню... Тут кореша его набежали, во главе с папиком ихним. Ну, слово за слово, жопой по столу... Те вообще оборзели, орут, что травка дороже орегана будет, и я, типа, им еще должен! Это они мне! Прикидываете?
— Прикидываем, — за всех ответил Ортопед.
— Конечно, я не стерпел, — суровый, но справедливый Клюгенштейн всем своим видом выразил презрение к наглому барыге-наркоторговцу, посмевшему хамить уважаемому братану.
— Верим, — кивнул Рыбаков.
— Разумеется, — Аркадий засунул в рот очередной кусок пиццы и пожевал, — я дал ему в фанеру...[34] Но! У этого чудика во внутреннем кармане клифта[35] лежал пакет кокса[36] эдак на полкило... В общем, через секунду всё вокруг покрыто тонким слоем белого порошка...
— Душераздирающее зрелище, — согласился Денис.
— Дядя Ася приехал, — хмыкнул себе под нос развеселившийся Ортопед. — Вернее, дядя Изя.
— Барыга лежит, его кореша — врассыпную, мусора, что рядом случились, рты пораззявили, я весь в коксе, торчки местные уже нацелились меня нюхать, на халяву, — Глюк отпил сока. — Картина Репина «Приплыли»! Ну, ОМОНа ждать я не стал, дал дёру. Кое-как до дома добрался, шмотье всё на помойку вынес, сам отдраился под душем и спать бухнулся... Три часа ночи, тишина, — браток понизил голос и немного наклонился вперед. — Вдруг — звонок в дверь... Открываю... Бли-и-ин! На лестничной площадке стоят хомячок, небольшой такой жираф и здоровенный синий попугай. И хомячок мне говорит — «К нам поступила информация, что здесь злоупотребляют галлюциногенами!»...
Рыбаков подавил смешок и сжал зубы.
Идея подшутить над Глюком принадлежала ему.
Вместе с Гоблином[37] , Мизинчиком и Нефтяником[38] он заехал в магазин игрушек, где были приобретены прекрасно изготовленные французские куклы трех вышеперечисленных представителей фауны. Хомячка, жирафа и попугая разместили перед дверью одной из квартир Аркадия, где тот остался ночевать, позвонили, и, когда сонный хозяин распахнул дверь, спрятавшийся в закутке возле лифта Денис тонким голосом произнес заранее подготовленную фразу.
Реакция Клюгенштейна оказалась непредсказуемой.
Вместо того, чтобы вступить в разговор со зверюшками или хотя бы попытаться пнуть их ногой, браток захлопнул дверь и более к ней не подходил, несмотря на настойчивый стук в нее и звонки по телефону, на которые Глюк тоже не отвечал.