С этой девушкой она познакомилась в прошлом месяце в приемной зубного врача. Они обе ждали своей очереди. Их врачи задерживались. Все журналы были давно пролистаны. И девушки сами не заметили, как заболтались. С тех пор прошло меньше трех недель.
- Что ж, срок вполне еще приемлемый, чтобы возобновить случайное знакомство, - пожала плечами Мариша и недрогнувшей рукой набрала записанный у нее номер.
Насколько она помнила, Жанна была девушкой симпатичной, приветливой, веселой и общительной. Во всяком случае, за полчаса общения у Мариши сложилось именно такое мнение.
Еще у Жанны были темно-каштановые волосы, которые вились крупными локонами. Карие глаза. И она явно тщательно следила как за своей внешностью, так и за модой. Во всяком случае, те сапожки, которые были на ней на приеме к зубному врачу, Мариша изучала в деталях и с легкой завистью, хотя и ее сапоги были ничем не хуже.
У Мариши даже закралось сомнение, а захочет ли такая девушка знакомиться с какими-то сомнительными молодыми людьми, о которых будет знать лишь то, что они холосты и-симпатичны. Но, к ее изумлению, Жанна согласилась, не раздумывая.
- Видишь ли, - тоном задушевной подруги, сказала она Марише, - только вчера я рассталась со своим козлом. И ужасно хочу ему отомстить. Или хотя бы просто куда-то выбраться. А то в четырех стенах, мне кажется, я вообще с ума сойду.
- А разве ты не работаешь? - опрометчиво спросила у нее Мариша.
И тут же пожалела. Потому что обрадовавшаяся новой слушательнице Жанна тут же вывалила на нее весь ворох своих проблем. Нет, она не работала. А зачем ей это нужно? Ведь этот козел, который вчера ушел, до сих пор обеспечивал ее всем необходимым и даже сверх того.
- Что ни говори, а жадным он никогда не был, - вынужденно признала Жанна. - И даже обещал, что будет выплачивать мне ежемесячное содержание вплоть до того момента, когда я снова выйду замуж.
- Ого! - удивилась Мариша. - Он у тебя был иностранец?
- Какой иностранец! - воскликнула Жанна. - Из деревни Пердуево Потемкинской области. Чего ржешь? Я не шучу. Так и называется его деревенька.
- Благородный он тем не менее человек, - заметила Мариша. - Русские мужчины обычно женам алименты избегают платить даже при наличии общих отпрысков в количестве десяти штук.
- Да какое там благородство! - почти разрыдалась Жан-ночка. - Жлобяра! Всего штуку в месяц обещал мне отстегивать на жизнь. Вот и скажи мне, разве же это деньги?
Мариша в душе поразилась. До того, как на нее золотым дождем посыпалась благодарность ее дяди - мужа ее родной тетки Серафимы, - она жила в своеобразном финансовом вакууме. То есть деньги вокруг нее в этом самом вакууме вращались, только она до них дотянуться никак не могла. Мариша отлично помнила те времена, когда и вполовину меньшая сумма казалась ей настоящим богатством.
- А твои родители? - осторожно поинтересовалась она у Жанночки. - Они люди обеспеченные?
- Ох, сирота я! - окончательно расстроилась Жанна. - Сиротинушка горькая! С детства лиха хлебнула. Мать больная, отцу я не нужна была никогда. Бабка, оказывается, только о моей сестре и думала. А теперь от меня еще и мужик ушел! Гад! Подлец! Холера! Знала бы ты, сколько сил мне стоило его к себе привязать. И все равно сорвался! Урод!
Мариша не очень-то прислушивалась к проклятиям Жанны. Однако интересно у нее выходит. С детства, по ее словам, пустыми щами да черным хлебом питалась, обноски от прочей родни донашивала, из милости у тетки - сестры отца летом у нее в деревне жила, однако же умудрилась приобрести привычки инфанты. Штуки в месяц ей мало!
В конце концов Мариша поняла, что дольше слушать жалобы Жанны она не в силах. Да и, взглянув на часы, она поняла, что вполне можно уже начинать собираться на свидание.