– …А потом это дитя гиены и шакала еще и пришло требовать, чтобы его взяли на службу придворным волшебником, а взамен, дескать, так и быть, он перестанет на нас колдовать! Милость окажет!
– И ему отрубили за это голову, – подытожила Эссельте.
– Ага! – довольный, что его мысль наконец-то была понята, радостно закивал ветеран, умильно взирая на луноликую гурию.
– И все безобразия тут же прекратились? – спросила Сенька.
– Как отрезало! – заверил Селим и чиркнул большим пальцем себе по шее.
– А вот не надо было его казнить, – запоздало подал строгий голос Агафон, словно задумавшийся о чем-то ранее.
– Это почему еще?.. – ошарашенно заморгал сулейманин и, на всякий случай, попятился, нащупывая у стены алебарду.
– Взяли бы его на работу, оклад положили хороший, глядишь, от других бы колдунов защищать вас стал, – то ли из упрямства, то ли из профессиональной солидарности его премудрие предложил свой вариант разрешения трудового спора.
– А-а, вы про это!.. – с некоторым облегчением перевел дух Охотник. – Так на кой такыр его сиятельному величеству при дворе два чародея?
– Так у него один уже был? – удивленный таким поворотом сюжета, поднял брови волшебник.
– Ну да!
– И какая с него польза, если он не мог с тем колдуном справиться?
Селим внезапно посуровел.
– Какая от кого тут польза – не мне решать! Вот предстанете пред ликом его сиятельного величества, у него и спросите, если уж вас это так волнует! И вообще – разговорились вы тут что-то, я смотрю! Лицо при исполнении отвлекаете! Вместо того чтобы по инстанциям перемещаться!
– Что у тебя тут, Селим, за собрание? – вслед за скрипом рассохшихся ступенек донесся снизу, из лестничного проема, слегка подозрительный и более чем слегка недовольный хриплый голос.
– Воздушные путешественники по важному делу к его сиятельному величеству калифу Ахмету Гийядину Амн-аль-Хассу, господин сотник! – рьяно отрапортовал стражник, вытягиваясь во фрунт.
– Воздушные?.. – из квадратного проема люка показалась сначала кольчужная чалма начальника Селима, потом грозно насупленные брови, почти закрывающие мечущие громы и молнии глаза, затем – крючковатый мясистый нос над искривившимися в высочайшей степени неодобрения толстыми губами. – А почему ты до сих пор ко мне их не направил? А, подлец? Сказки им тут рассказываешь? Сплетни распускаешь? Слухи мусолишь?
– Никак нет, господин сотник! Описывал им место вашего нахождения, господин сотник! Только что подлетели, господин сотник! – во все пересохшее от страха горло отрапортовал Охотник и испуганно замер, как кролик перед удавом.
– Зна-аю я тебя, Охотник… – ничуть не умиротворенный, протянул начальник караула, ухватился за перила и тяжелым рывком полностью извлек себя на смотровую площадку. – Соврешь – недорого возьмешь. Всё тебе неймется, блоха ты верблюжья. Стихоплётец… Все вы такие… трепачи безмозглые… Распустились… языки распустили… бездельники… дармоеды…
– Кстати, о бездельниках. Мы как раз собирались отправиться на твои поиски, – конунг поспешно вклинился в обвинительную речь командира, дипломатично выгораживая попавшего в немилость разговорчивого, но невезучего охранника дворцового порядка.
– Он так замечательно объяснил, где вас можно найти, что и ночью безлунной, наверное, отыскали бы, – елейно хлопая глазками и усердно кивая, поддержала его Серафима.
– И ни слова лишнего – речь чеканная, как шаг на параде! Левой-правой! Равняйсь-смирно! Руби-коли! – старательно вплел и Кириан свой убежденный голос в хор спасателей.
– Он – настоящий воин! – хвалебным мажорным аккордом завершила речь защиты Эссельте.
– Угу… настоящий… – перекосило брюзгливо сотника, всем своим видом дающего понять, кто у них тут настоящий воин, а кто – верблюжья колючка прошлогодняя.
Но, оглянув сладким глазом северную принцессу, кокетливо обмахивающуюся пучком пальмовых листьев, Хабибулла лишь продемонстрировал исподтишка волосатый кулак Селиму, застывшему подобно деревянному истукану, и дискуссию на этом закрыл.
– А вообще-то, – заносчиво скрестил руки на груди и проговорил чародей, – мы прибыли сюда с другого конца Белого Света для того, чтобы встретиться с калифом Ахметом Гийядином по очень срочному и важному делу!
– Срочному? Важному?
Позабыв на время про притихшего, как мышь под веником, Селима, сотник окинул путешественников оценивающим взором, задумчиво пожевал длинный напомаженный ус, неспешно потер кулаком подбородок, потом шею, и, наконец, кивнул.
– Ну хорошо. Я провожу вас.
– К калифу? – доверчиво спросила Эссельте.
– К его превосходительству караул-баши. А уж он, если сочтет нужным, проведет вас к его великолепию визирю правой руки, – многозначительно и напыщенно выговорил сулейманин название высокого чудесного титула. – В это время они обычно изволят разбирать счетные книги на ковре у фонтана во внутреннем дворике центрального дворца. Они и решат, достаточно ли важное ваше дело, чтобы отвлекать от государственных вопросов самого пресветлого калифа, или лепешки коровьей не стоит. Летите за мной!
– Полетели?
– А-а-а!!!..
Начальник караула вдруг с ужасом почувствовал, что действительно взлетает. Но не успел он как следует включить звук, как оказался усаженным на ковер, а могучая рука, оторвавшая его от пола башни, уже отпустила ворот его бурнуса и успокаивающе, словно гвозди заколачивала, захлопала по спине, выбивая пыль и спесь.
– Закрой рот и показывай дорогу, настоящий воин.
Сосредоточенные стражники у дверей покоев калифа при виде визиря вытянулись по стойке "смирно", вскинули головы и ревностно прижали к плечам алебарды устрашающего вида.
– На данный момент его сиятельное величество пребывают во внутренних покоях, – легким наклоном головы визирь правой руки указал на дверь, изукрашенную инкрустацией из драгоценных пород дерева и слоновой кости. – Подождите здесь, в Агатовом зале, пока я о вас доложу.
– Конечно, подождем, не беспокойтесь, – дружелюбно улыбнулся Иванушка, и чиновник, одарив его странным взглядом, приоткрыл одну створку и юркнул внутрь.
– Мог бы и присесть предложить усталым путникам, – брюзгливо прокомментировал Кириан, оглядываясь в поисках скамеек или диванов, и находя лишь усыпанные подушками ковры на полу, да резной бортик изящного фонтана посреди зала. – Специально все стулья повыносили, что ли?
– Еще не насиделся? – фыркнул Агафон.
– Во народ… как спали вповалку, так бросили всё и уперлись куда-то… – осуждающе покачал головой отряг при виде живописного беспорядка. – Перед гостями бы постыдились…
– А лучше бы остались и попить чего-нибудь предложили. И побольше, – обмахиваясь шляпой и интенсивно потея, пробурчал волшебник. – Я уже седьмую фляжку выдул – и всё равно словно месяц ни капли во рту не было.
– От излишней выпитой жидкости потоотделение в такую жару только увеличивается, – поучительно сообщил Иван, утирая лицо, покрасневшее под южными лучами.
– Где бы ее еще взять – излишнюю… – скроил кислую мину маг.
– В фонтане великому магу на раз попить хватит? – с ехидной заботой предложил бард.
– Ах, в фонтане… В фонтане – хватит.
Чародей задумчивым взором, словно что-то подсчитывая, уставился на мраморную чашу фонтана, посредине которой отплясывала танец живота толстая, веселая и не менее мраморная рыба, потом закусил губу, прикрыл сверкнувшие хулиганскими искорками глаза и быстро зашевелил пальцами, лежащими на посохе.
Сейчас я тебе устрою попить из фонтана, мучитель дудок…
Журчание воды резко прекратилось.
Друзья и стража ахнули.
Агафон насторожился слишком поздно. И поэтому могучий толчок Олафа отбросил его в дальний угол на подушки ошалелого, с закрытыми глазами и приоткрытым в произнесении незаконченного противозаклинания ртом. В то же мгновение сверху на него приземлились очумелые стражники и Сенька с Эссельте.
А на то место, где только что стоял маленький отряд, куда распахнулись вычурные двери – мечта любого дворца, и куда собирался поставить левую ногу визирь правой руки, с грохотом низверглась розовая чаша фонтана вместе с рыбой, ее постаментом и двенадцатью сотнями литров ледяной воды. Ударная волна цунами из воды и осколков мрамора накрыла рассыпавшихся вокруг путешественников, сбила с ног визиря и стремительным наводнением растеклась по мозаичному полу зала, смывая в импровизированные запруды подушки, ковры и оставленные придворными безделушки.
– Я так п-поняла… его калифство… нас ж-ждет?.. – царевна высунула голову из-под мокрого подола гвентянки и встретилась слегка расфокусированным взглядом с изумленно-укоризненным взором осевшего на порог визиря.
– Ж-ждет, – слабо кивнул тот, и с чувством выполненного долга обрушился без чувств на мокрый ковер покоев своего повелителя.
– Ему надо воды! – озабоченно отодвинул Кириана и вскочил Иванушка.
– Во дворе я видел фонтан… – приподнимаясь на карачки, любезно сообщил менестрель. Чем честно заработал полный кипящего яда взгляд его премудрия.
Его калифство и вправду их ждало.