- Мир, - голос его смягчается, рука отклоняется от определенного мною места дислокации, проходит вниз от груди. Он ведет кончиками пальцев до живота и гладит вокруг пупка. Я какое-то время напряженно дышу, но он, как всегда, неправильно все истолковывает. Рука его движется дальше.
- Пожалуйста, не сегодня, - не выдерживаю я. - Никаких сил не осталось: ни на войну, ни на мир. Извини, так спать хочется. Ты знаешь, у меня такой момент бывает. Сначала много сил - деревья готова с корнем выворачивать, а потом вдруг глаза слипаются, будто клеем намазали. И потом я проваливаюсь и вижу себя свернувшейся под этим деревом… Вот сейчас как раз…
Я закрываю глаза, прячусь под одеяло. Завтра у меня День рождения! Неужели он на меня и в праздник будет обижаться? Если бы он знал, сколько я всего за день успеваю! И не будем забывать, мне за это хорошо платят. Гораздо больше, чем ему за его работу до шести. И если бы я не выполняла других обязанностей, меня бы заместителем начальника не назначили. Кто-то же и организацией праздников должен заниматься! Причем на должном уровне! Вот сегодня бы поздравили Татьяну, съели все, разошлись и забыли. А я Татьяне стихотворение сочинила! Теперь у всех в воспоминаниях останется!
Я медленно погружаюсь в сон, вижу себя в нашем кабинете. Зачитываю оду Татьяне. Толик с Володей и даже Анжела смотрят на меня восхищенно и хлопают. Татьяна чуть не плачет. Лёша говорил, что нужно подумать о Сердобольном, когда буду засыпать. Где же я слышала эту фамилию? Сердобольный. Сердобольный. Вроде благозвучная фамилия, а ощущения такие неприятные! Стоп! Я знаю! Лёша когда-то упоминал это слово. Мы тогда только познакомились! Сердобольный был его профессором! Он стучал на него отцу. Точно! Лёша учился одновременно на психологическом факультете и на стоматологическом. Для себя - на первом, для папы - на втором. Отец заставлял его, так как хотел потом передать Лёше свой бизнес - сеть стоматологических клиник в Москве. У этого Сердобольного с его отцом какие-то деловые отношения были. И еще он следил за каждым движением Лёши на факультете! И когда Лёша ушел из университета, Сердобольный сразу сообщил отцу. Я подумала: "Вот гад!" Поэтому у меня такое нехорошее чувство возникало! Прямо тошнота! Хорошо, что я сегодня его не пропустила и запросила у Славика дополнительные документы. Чувствую, что-то там не то. Нельзя пропускать это дело.
Глава 2
Мраморный пол блестит, черноглазые официанты улыбаются. Я нетерпеливо перелистываю страницы меню. Ну где ее носит? Будто она не знает, что у меня сегодня времени в обрез. Сказала, что плохо себя чувствует и, возможно, вечером не придет, но поздравить бы хотела лично. Все-таки сегодня юбилей!
Я всех предупредила, что фуршет на работе начнем ровно в шесть, чтобы мне к восьми успеть в "Дантес". Татьяна отпустила на два часа, чтобы я еще успела продуктов закупить, но если Света через три минуты не придет, то я снова ничего не успею! Достаю телефон, чтобы поторопить ее, но в этот момент, подруга, будто услышав мои мольбы, появляется в кафе с огромным букетом. Господи! Как я с ним в магазин потащусь!
- С Днем рождения, дорогая! Желаю тебе всего самого хорошего! Подробнее я написала в открытке. Отдай Леше на вечере, пусть он прочитает. И подарок, я надеюсь, подойдет. Из Италии привезла.
Света целует меня в щеку, в моей руке оказываются цветы и небольшая голубая коробка, очевидно с какой-то одеждой или нижним бельем. Я благодарю ее и помещаю букет в вазу, которую предусмотрительно подносит официант, а коробку прячу в сумку. Света выглядит неважно. Темные круги под глазами и мелкие морщинки в уголках, которых я раньше не замечала, несмотря на весь традиционно яркий макияж, выдают то ли бессонную ночь, то ли действительно болезнь.
- Что с тобой? Простыла? - спрашиваю я, с беспокойством глядя на подругу.
- Кажется, отравилась. С утра мутит. Сейчас получше. Может, даже чего-нибудь поем.
Света подзывает официанта, и мы заказываем по комплексному обеду.
- Тошнота? - спрашиваю я, улыбаясь.
Она вдруг замирает, в глазах ее появляется непонимание и страх, но тут же исчезает.
- Ты уже послушала?
- Нет, руки не дошли. Почему ты мне ее прислала?
- Не обращай внимания, - Света на секунду останавливается, будто что-то обдумывает, и продолжает в несвойственной ей медленной манере. - На меня в последнее время находит. Я в субботу на семинаре одного гуру была. Меня после его слов на экзистенционализм потянуло. Хожу, ищу смысл своей жизни, но вижу только работу. Она - пока единственное оправдание моего никчемного существования.
- Что это за гуру такой, что людей в депрессию вгоняет? Может быть, тебе не на семинары ходить, а лучше на свидание?
- Ты думаешь, что смысл жизни в спаривании?
- Ну зачем же так, - я морщусь, будто мне в капустный салатик, который принес только что официант, скипидару налили, - смысл есть в отношениях, в любви…
- В любви? - Света отвечает с такой горечью в голосе, будто ей уже пришлось отведать этого блюда (со скипидаром). - Любовь живет три года. Это в лучшем случае.
- А как же люди всю жизнь вместе живут?
- Маются, а не живут. Покажи мне хотя бы одну счастливую пару после трех лет, и я тут же выйду замуж и нарожаю кучу детей.
Она оглядывается по сторонам, но счастливых пар мы не замечаем.
- Всё-таки здесь все с работы на обед ходят. Не до личной жизни, - комментирую я.
- Любовь, ты знаешь, если она есть, ее не спрячешь. Она везде: в глазах, в речах, в каждом дуновении ветерка, на работе и дома. Знаешь ты таких? Кто живут всю жизнь душа в душу и пылинки друг с друга сдувают? Кто действительно любит - так, что мурашки по коже. И не только первый год, а всю жизнь!
Пока моя голова перебирает подходящие варианты, Света продолжает:
- Можешь не искать. Таких нет. Природе нужно продолжение нашего вида. Любовь - это ловкий трюк, чтобы заставить людей размножаться. Вот и все!
Что такое на мою оптимистку-Свету сегодня нашло?
- Может, тебе просто выспаться нужно? - я протягиваю к ней руку и осторожно глажу по рукаву жакета. - Поесть? У меня Лёша тоже, если голодный, сразу ошибки в моем детстве искать начинает.
- Да, наверное, ты права, - она достает из сумочки пудреницу и смотрится. - Устала. Новый проект заканчиваем. Домой в двенадцать возвращаюсь. А тут еще эта тошнота. Каждый раз себя спрашиваю: зачем я это делаю с собой? Ведь в любой день могу уволиться и найти другое место - поспокойнее.
- Ты думаешь, что уйти - это выход?
- А ты думаешь, выход - это не уйти?
Света совсем сбивает меня с толку. Куда она собралась уходить? Что это у нее за кризис такой среднего возраста? Нам ведь всего по 25!
- Прости, что-то я все о себе. Вечером празднуете в Дантесе, где я вас тогда познакомила? Как у вас с Лёшей?
Зачем она напоминает, что нас познакомила? Света ведь когда-то выбрала Алексея для себя, но он решил по-другому.
- Все хорошо, - отвечаю я. - Вот решили ребенка завести.
- Что? - у Светы изо рта выпрыгивает кусочек ржаного хлеба, который она только что туда положила. - Ребенка? - она восклицает так громко, что несколько посетителей с соседних столов смотрят на нас, будто мы парочка нетрадиционной ориентации, которая только что узнала про незапланированную беременность одной из них.
- Мы еще ни о чем не договаривались, - шепчу я. - Это я решила, но думаю, он будет не против.
- Подожди…
Света вскакивает и убегает. Вот эта реакция на нашего ребенка… Возвращается обратно, грудь ее тяжело вздымается. У нее одышка, как у старика, который на Эйфелеву башню забрался.
- Может тебе ко врачу сходить? - я начинаю по-настоящему беспокоиться.
- Не обращай внимания! Само пройдет. Так что там с вашим ребенком?
- Я думаю, это хорошая идея. Знаешь, у нас с Лёшей в последнее время трения. Небольшие совсем, но я пришла к выводу, что пора предпринять меры. Он говорит, что я слишком поздно домой прихожу, внимания ему не уделяю. Поэтому я решила сделать шаг конем. Женщине на восстановление отношений с молодым человеком законодательством ничего не полагается, а на ребенка - 70 дней до родов и 70 после. Думаю, нам за глаза хватит, чтобы восполнить недостаток общения! Ребенок нас сблизит. Все равно его нужно когда-то рожать. В Интернете пишут - никогда не наступит подходящего момента. Нужно просто решиться и родить.
- Ты думаешь?
- Конечно. Ну и пожениться придется, наконец, - я невольно улыбаюсь.
- Ах, вот что ты задумала! Теперь мне все понятно! - Света хохочет так громко, что посетители снова оборачиваются. Я не знаю, куда деваться от стыда за нее.
- Ничего я не задумала! - бормочу я. - Потише, пожалуйста. На нас смотрят. Ну а насчет женитьбы - я его ни к чему не принуждаю. Он сам женится…
- Конечно, куда ему деваться!
- Зачем ты такое вообще говоришь? - я хмурюсь. - Ведь можно ребенка и без женитьбы завести. Сколько людей заводит!