Беглец и Беглянка - Андрей Бондаренко

Камчатка - призрачный, загадочный и таинственный Край.

Охота.

Охота - серьёзная, многоуровневая и настойчивая, без малейших правил и милосердия.

На вас, тринадцатилетних.

Ладно, дяденьки, ловите.

Только будьте, ради Бога, осторожнее: никто, ведь, не обещал, что беглецы сдадутся без боя…

И ещё одно. О многих событиях, описанных ниже, уже упоминалось в романе "Дорога к вулканам". Но там это делалось, так сказать, "с точки зрения фантастики". А в этой книге рассказывается - как оно всё было на самом деле.

Как было - так и рассказано. Ничего не приукрашивая…

Содержание:

• От Автора 1

• Миттельшпиль, середина Игры 1

• Глава первая. Удачливый 1

• Глава вторая. Шаман - лучший друг беглеца 4

• Глава третья. Полигонные реалии 8

• Глава четвёртая. Камея с оленем 12

• Глава пятая. Мёртвый лес 15

• Глава шестая. Дорога к Реликтовой роще 17

• Глава седьмая. Затишье перед бурей 20

• Глава восьмая. Светлая Небесная Тень 23

• Глава девятая. Первый наступательный бой 25

• Глава десятая. Новый попутчик и очередная схватка 28

• Глава одиннадцатая. Ительмен Миня 31

• Глава двенадцатая. Грозовой перевал 33

• Глава тринадцатая. Сбывшаяся примета 35

• Глава четырнадцатая. Влас 37

• Глава пятнадцатая. Речные коллизии 39

• Эпилог 41

• Примечания 41

Андрей Бондаренко
Беглец и Беглянка

От Автора

Картинки из Прошлого.

Картинки.

С возрастом они приходят всё чаще и чаще. Во сне. Или же, наоборот, не давая уснуть до самого утра.

С почётным, скучным и безвозвратным возрастом. Практически на пороге…

На пороге - чего? А хрен его знает, если честно. Но некоторые итоги, пусть и сугубо промежуточные, подбить будет не лишним.

"Свои" картинки. Да и "чужие". То есть, навеянные чьими-то запутанными рассказами, и уже - за давностью лет - воспринимаемые как "свои".

Итак, Камчатка - призрачный, загадочный и таинственный Край.

Охота.

Охота - серьёзная, многоуровневая и настойчивая, без малейших правил и милосердия.

На вас, тринадцатилетних.

Ладно, дяденьки, ловите.

Только будьте, ради Бога, осторожнее: никто, ведь, не обещал, что беглецы сдадутся без боя…

И ещё одно. О многих событиях, описанных ниже, уже упоминалось в романе "Дорога к вулканам". Но там это делалось, так сказать, "с точки зрения фантастики". А в этой книге рассказывается - как оно всё было на самом деле.

Как было - так и рассказано. Ничего не приукрашивая…

Автор

Миттельшпиль, середина Игры

Он осторожно выглядывает из-за крайней разлапистой берёзы Эрмана.

Возле дотлевающего костра на земле сидит Костька. Его седовласая голова окровавлена. Шаман, ухватившись обеими ладонями за древко своего чёрного посоха, пытается подняться на ноги. Рядом с ним, мерзко ухмыляясь, стоит низенький мужик в пятнистом камуфляже, с автоматом Калашникова в руках.

Второй "камуфляжник" (высокий и очень широкоплечий), крепко обхватив за талию и плечи, тащит к сборно-щитовому домику упирающуюся Дарью. Автомата у здоровяка нет, но на широком поясе брюк закреплена чёрная кобура.

План рождается сразу.

Олег ложится на землю и ползёт по-пластунски в сторону костра. В кулаке его правой руки по-прежнему зажата рукоятка охотничьего ножа.

"Первым делом, надо разобраться с автоматчиком. В том смысле, что отключить его и разжиться автоматом", - колотятся в голове мысли. - "Всё остальное - потом. Потом. Потом. Потом…".

Он ползёт вперёд, стараясь делать это максимально быстро и бесшумно, а до его слуха долетают различные звуки.

- Сиди, дед, не дёргайся, - советует вальяжный мужской баритон. - Но почему же ты такой упрямый?

- Хр-р, - болезненно хрипит Ворон. - Хр-р-р…

Даша испуганно повизгивает и отрывочно ругается.

Раздаётся тоненький скрип дверных петель. Ещё через пару секунд - негромкий стук.

"Облом затащил Дашуту в домик и захлопнул дверь", - понимает Олег. - "Надо поторапливаться…".

- Э-э-э, дед, ты что? - напрягается баритон.

- В глаза мне смотри, путник, однако.

- Аккуратней, старикан…

- Бах! - звучит одиночный выстрел.

Олег вскакивает на ноги и метает в низенького "камуфляжника" нож.

Он умеет хорошо метать ножи? Хорошо - только в теоретическом плане. Много читал об этом высоком искусстве: и в толстых приключенческих романах, и в профильной учебной литературе. А на практике получалось не очень. Много раз ходили с одноклассниками в лес, метали. Результаты, честно говоря, были так себе…

Тем не менее, вскакивает и метает.

Нож, сделав полтора оборота (как и полагается по теории), вонзается - по самую рукоятку - в горло низенького "камуфляжника".

Брызнула кровь? Может быть. Но Олег этого не заметил.

"Главное, что коротышка, выронив из рук автомат, упал", - проносится в голове. - "Теперь - вперёд. Не теряя времени…".

Олег уже возле упавшего: подхватывает в ладони автомат и, даже не взглянув в сторону Ворона, бежит к сборно-щитовому домику.

"Главное сейчас - Дашута", - монотонно стучит в голове. - "Дашута - главное…".

А ещё он на бегу переводит автоматный предохранитель из положения "одиночные выстрелы" на "короткие очереди".

Для чего и почему - переводит? Просто ему кажется, что так надо сделать. Мол, для пущей надёжности…

Салатово-зелёный домишко уже совсем рядом.

Снова раздаётся противный тоненький скрип. Дверь медленно приоткрывается.

Олег резко останавливается и вскидывает автомат. Но уже через секунду опускает его стволом вниз: на крыльце домика стоит Дарья, в ладони её правой руки - пистолет, а верхняя часть сине-голубого спортивного костюма и половина лица - в крови…

Глава первая. Удачливый

"Эх, мама-мамочка моя, как же так? Зачем? Ну, рак поджелудочной железы. Бывает. Мол, плохая наследственность и нездоровое питание в юношеские годы…. Плохая наследственность? Ну, да - в глобальном плане, если родители происходили из семей репрессированных. "Я помню тот Ванинский порт, и крик парохода угрюмый…". Откуда, спрашивается, было появиться несокрушимому здоровью, передаваемому по наследству? Бред бредовый…. А здоровое питание? В семидесятые-восьмидесятые нищенские годы? Откуда, спрашивается, ему тогда было взяться на Богом забытой Камчатке? Где они тогда были - полезные витамины и всякие там редкоземельные элементы? Только если в местных травах, ягодах и корешках, до которых так и не добрались всеядные медвежьи пасти…. Значит, рак навалился и скрутил - буквально-таки за полтора месяца. Сука грязная и позорная…. Извини, мама, само вырвалось. Я больше не буду так грязно выражаться. Честное слово. Ты этого никогда не любила…. Но папа же договорился тогда обо всём с одной известной московской клиникой. И оплатил - комплексное лечение. И "эмчээсовский" самолёт, оборудованный всякими современными медицинскими штуковинами, заказал. Вместе с квалифицированным персоналом. И оплатил. Я все бумаги сам видел. Лично. Была реальная надежда на выздоровление. Была. Надежда. Ещё восемь с половиной месяцев тому назад…. Зачем же ты, а? Да ещё так? Не понимаю…. Бросилась с обрыва. С высоченного. Говорят, что пролетела больше ста семидесяти метров. Прямо на острые-острые камни…. Даже проститься с тобой не дали, чтобы, мол, не травмировать хрупкую подростковую психику. Закрытый скромный гроб. Сырая чёрно-серая земля. Мелкие гранитные камешки, брошенные из дрожащих ладоней на крышку гроба. Лопаты могильщиков. Совковые…. Почему же ты опять мне снишься? Зачем? Снишься и снишься. Снишься и снишься…. Нет-нет, снись, сколько захочешь. Хоть пятьдесят лет. Хоть все пятьсот. Как захочешь…. И повторяй-повторяй-повторяй. Повторяй. Раз так тебе хочется. Мол: - "Сыночек, ты совсем большой у меня. Тринадцать с половиной лет - это уже серьёзно. Почти взрослый. И веди себя соответственно - по-мужски. И, главное, ничего не бойся. И никого. Ты всё сможешь. Всё выдержись. Всё перетерпишь. Всё преодолеешь. И никого никогда не предашь. И отомстишь…". Мама-мама, мамочка моя. Любимая…. А мстить-то я кому должен? И за что? Подскажи, пожалуйста…. Молчишь, смущённо отводя глаза в сторону? Ладно. Попробую сам во всём разобраться. Всенепременно попробую. Спасибо - за совет…. И…. Можно, я попрошу тебя об одном? Спасибо…. Ты снись мне, пожалуйста, и дальше. Обязательно - снись. Хоть каждую ночь…. А я обязательно попробую…. Попробую - соответствовать твоим ожиданиям. Клянусь…".

- Бух-х-х! - призывно гремит где-то - на самом изломе сонного подсознания.

- Тз-цинь-нь-нь, - тихонько и жалобно дрожат стёкла в оконных рамах.

- Бух-х-х!

- Тз-цинь-нь-нь…

Олег приподнимает голову над подушкой.

- Бух-х-х-х-х…

- Тз-цинь-нь-нь-нь-нь…

- Вот же, старикан неугомонный.