- Как тяжело дела иметь с людьми, Ленуся. Ну что же ты не докумекаешь сама? Я гений, детка, гений - все так просто. Ваш банк тщедушный - пешка для меня. Через полгода, крошка, все забудут, кто создал радио, придумал телефон. Останется одно лишь имя - Волков. А Волков это я. Ну что, вопрос решен?
- До свидания, молодой человек.
И эта идиотка повесила трубку. Неужели они и правда настолько тупы, что не понимают свалившегося на них счастья? Всего лишь за десять тысяч вонючих баксов они могли получить то, что вскоре не получат и за миллион - крупицу внимания. Как теперь отвязаться от Наташи? Ведь не объяснишь же ей, что в банках работают одни болваны! Ее мозг тоже слишком ограничен, чтобы понять прописные истины… А теперь придется мучаться, оправдываться, искать иные решения. А все ради чего? Чтобы спасти этот проклятый мир! И для чего эта жертва, для чего он несет свой крест? Как спасти эту неблагодарную планету, если она даже в мелочах не желает идти навстречу?…
***
Между тем, клуб "Господствующая искренность" развивался с каждым днем, а собрания его членов стали носить регулярный характер. После того, как Маврикий и Августин создали в интернете специализированный сайт, от желающих прийти на пустырь и представить свои произведения не было отбоя. Но приглашения получали далеко не все, а лишь те люди, чье творчество, по мнению основателей клуба, гармонировало с их собственной философией, несло в себе мощный энергетический заряд, было направлено против общества, его моральных принципов и устоев. Так, сегодня Августин и Маврикий ждали сразу трех гостей - Эль Матадора, Ласкалу и Багиру.
Но если первые двое особого впечатления на Августина не произвели - да, интересные творческие натуры с нестандартным мышлением и красивыми стихами, но не более того - то Багира запала в самое сердце. Высокая, статная девушка в черных кожаных штанах и вязаной кофте влетела на пустырь, как ураган. В каждом ее движении чувствовалась сила, после каждого шага словно сотрясалась земля. Черные тени под глазами и черная же губная помада делали ее и без того таинственный образ вызывающим и дерзким, от горящих огнем глаз хотелось спрятаться. А ее стихи… Когда она вышла на импровизированную сцену и принялась читать - равнодушным не остался никто. Она читала их с придыханием, слова будто отскакивали от ее губ и ударялись в стены, настолько эмоциональной и яркой была эта речь. Такая же дерзкая и вызывающая, как и сама Багира…
Я слышала где–то в толпе:
"В продаже старые клоуны".
Один из них жалобно пел,
умело боль зарифмовывая.
Иссякла улыбок река,
в душе нынче климат засушливый,
и вот все они с молотка
пойдут, став живыми игрушками, -
и будет, хрустя, их жевать
толпа, как большая столовая.
…Осталась моя голова -
по–клоунски размалёванная…
Августин не смог сдержать эмоций и зааплодировал, а затем сам взобрался на сцену, желая представить стихи, написанные вчера на полупьяную голову в порыве очередной депрессии.
Удар по сердцу, и боль наружу.
Понял я, что свет мне больше не нужен.
Лишь только тьма меня не осудит,
И Бога теперь в моей жизни не будет.
Я испытывал боль, позор и презренье,
Лишь когда умирал - я был счастлив мгновенья.
Теперь я понял, что враги бесконечны,
А слезы мои, как и силы не вечны.
Зачем ты придумал людей, о мой Боже?
Я ухожу, и ты мне больше не нужен.
Тебе принципы, Боже, важней разуменья,
И адовы муки ты зовешь избавленьем.
А люди в руках твоих словно игрушки,
Захочешь - черви, а захочешь - лягушки.
А мы, о Боже, мы ведь тоже живые,
Но мы старики, а они молодые…
А люди твои нас презирают,
Одних калечат, а других убивают.
Ты подумай, мой Бог, в эту зимнюю стужу,
А я ухожу - твой светлый мир мне не нужен…
И вновь раздались аплодисменты, и Августин с огромным удовлетворением заметил, что Багира, эта чертовка с бесноватым взглядом, тоже приветствовала его…
- А может курнем травки? - произнес Эль Матадор и извлек из кармана несколько косячков.
- А что, какой же творческий кружок без марихуаны? - ответил Маврикий. - Давай!
Через пять минут все помещение заволокло сладковатым дымком. Потом кто–то вновь вышел на сцену и читал стихи, кто–то устроился рядом с холодильником и пил водку, Августин же, подгоняемый наркотическим дурманом, подкрался к Багире и прижался к ней всем своим телом.
- И как тебе у нас, моя принцесса, еще вернешься или сгинешь навсегда? Смогу ль тебя обнять еще за плечи, взглянуть хоть раз в безумные глаза?
Повернув голову и направив на Августина свой пристальный взор, Багира улыбнулась и облизнула кончиком языка его нос.
- Конечно, я приду еще, коль пригласишь. Кстати, у тебя хорошие стихи.
- Спасибо, ангелок. Из уст твоих и мат звучал бы песней!
- Нет, мне не нравится, когда меня называют ангелом. Я дьяволица, черная пантера. Это люди тянутся к солнечным лучам, а мне он причиняет боль. Моя стихия - ночь. Она придает сил, вдохновляет, заставляет жить. Ночью я не вижу на улицах марионеточных людей, их лживые улыбки, не слышу их мерзкий смех, не вдыхаю их запах. В это время они забираются в свои жалкие лачуги и трясутся от страха, а я наоборот покидаю обитель и брожу в одиночестве.
- Не страшно ли тебе бродить одной, ведь мир людской таит в себе угрозу?
- А они меня сами боятся, Августин. Они ведь пустышки, в них нет стержня. Мне достаточно посмотреть в глаза - и они с криками разбегутся. Ну а кроме того, меня хранит моя заступница ночь. Прочитай, пожалуйста, еще какие–нибудь свои стихи.
- Слушай:
Не плачь, мой маленький бунтарь,
Когда увидишь боль людскую,
Не плачь, мой маленький палач,
Когда пролью я кровь густую.
Не плачь, мой маленький птенец,
Когда порвутся крылья жизни,
Не плачь, мой милый патриот,
Когда солдат предаст Отчизну.
Не стоит отдавать себя
Во благо девственного счастья,
С небес так падать высоко
На землю боли и ненастья.
Когда красивая душа
С тоски вдруг режет себе вены,
Ты понимаешь, мой малыш,
Что жизнь и счастье не бесценны.
Не плачь, мой сладкий лицемер,
Обидев юную подругу,
Ведь разделивши с ней постель,
Уже зовешь туда другую.
Не стоит плакать, мой алмаз,
Когда тебя кидают в лужу,
Когда не ценят и не ждут,
И говорят, что ты не нужен.
Не плачь, мой глупенький малыш,
Я защищу тебя от боли.
Хотя так трудно устоять,
Когда уже не держат ноги…
- "Когда красивая душа с тоски вдруг режет себе вены", - шепотом повторила Багира. - Ты удивляешь меня все больше, хотя мне казалось, что я давно уже разучилась удивляться…
Они еще долго болтали, читали друг другу стихи, целовались и обнимались на холодном полу, который в этот самый момент казался им нежнее пуховых перин…Августин парил в облаках и очень не хотел идти в душную квартиру, выслушивать нарекания жены, заниматься формальными поисками никому не нужной подработки. Не хотелось выходить на улицу и видеть слуг с опущенными головами, мчащихся продавать свои жалкие умения за жалкие гроши. Вот бы остаться в клубе навсегда - читать свои стихи и слушать другие, писать здесь роман, а потом предаваться празднествам и веселью. Что еще нужно для счастья? Что еще нужно для того, чтобы чувствовать себя полноценным человеком, радоваться жизни и наслаждаться ею? Как некоторые могут находить призвание в деньгах и карьере, ведь все это такая жалкая мелочевка, недостойная трясина для по–настоящему творческих и одухотворенных натур, которые останутся в веках и будут радовать своими произведениями не одно поколение, в отличие от пустоделов и пустобрехов, чей удел забвение…
Глава 5
Обычно рабочие дни Андрея представляли собой сущую рутину. Так было и сегодня, за тем исключением, что на календаре стояла особая дата - 14 июня - день рождения Волкова. Андрей уселся за компьютер и принялся строчить нудный текст, который от него потребовало начальство, утешая себя спасительной мыслью, что разделавшись с ерундой, он сможет взяться за роман, благо свободного времени на работе всегда имелось в избытке. Это было самое главное и, пожалуй, единственное достоинство конторы, где трудился Волков, но большего ему и не требовалось. После выхода книги и неминуемой славы, заполучить его к себе захотят самые крутые корпорации, так к чему торопить события и искать иные варианты трудоустройства? Андрея совершенно не вдохновляла мысль о том, что его будут выбирать из других кандидатов - он хотел выбирать сам.
Комната постепенно наполнялась людьми, которые сегодня почему–то были при параде, некоторые держали в руках цветы. А затем, словно по взмаху волшебной палочки, они покинули помещение и с диким гвалтом побежали куда–то по коридору. Андрея эта суета совершенно не интересовала - он был занят своим делом и на заботы остальных ему было в общем–то наплевать - лишь бы не мешались. Вдруг в комнату влетел опоздавший сотрудник и, увидев, что никого кроме Волкова нет, заметно огорчился.
- Андрюха, а что все уже ушли?
- Ну да, куда–то упорхнули.
- А чего ж ты с ними не пошел? Сегодня ведь у генерального день рождение.
- Мне дела нет до этой ерунды, а коль полизоблюдить ты задумал, беги по коридору за толпой - их гогот ты услышишь непременно.