За дверью на глаза Оскара навернулись злые слезы: "Какая же она гадкая блядь! Какое говно!" Уже не говоря о том, что Оскар - Наташкин любовник, они оба давно согласились с тем, что Оскар также и Наташкин лучший друг. И вот она опять, в очередной раз, предала своего лучшего друга за несколько линий кокаина и обед в хорошем ресторане. "Ебаное говно! Ебаное говно! Блядь!"
"Русская блядь может спать с кем угодно. С пигмеем пойдет спать. У Наташки было несколько черных любовников, - вспомнил Оскар. И, не будучи расистом, все же не отказал себе в злом ругательстве: - Подстилка для черномазых! Блядь!"
"Кусок слизистой кишки длиною в полметра! Внутренность ходячая! Пизда!" - ругался Оскар, спускаясь в элевейторе, и потом, бродя без цели по улицам Ист-Сайда. Оскар провел одинокий, горький воскресный вечер.
Настоящая женщина откажется от удовольствия, если ее друг, сидящий у нее в доме, не может себе позволить пойти в ресторан, и проведет вечер с другом. Разделит этот вечер с Оскаром, у которого нет денег. Кроме того, Наташка сама вызвала к себе Оскара вчера. "Но к тебе же приходит Джеф", - заметил Оскар. "Ну и что, я пригласила его на дринк. Приходи и ты, придет еще Анн. Посидим, выпьем…"
"Посидели, - думает Оскар. - Какая сука!" Оскар пробыл у Наташки вчера полтора часа и вынужден был убраться на улицу. Наташка давно потеряла совесть. И порядочность. Даже по отношению к нему, Оскару, который как будто бы ей ближе других…
5
Оскар ждет уже десять минут, но автобуса все нет. Оскар выходит на мостовую и вглядывается в глубину улицы. Нет, над автомобилями высятся только широкие туловища траков. Оскар возвращается на остановку, где уже стоят с десяток человек, в основном черные женщины, направляющиеся на Ист-Сайд чистить и мыть богатые дома и агартменты. Вечером они, уже усталые, будут стоять на автобусных остановках на Мэдисон, чтобы вернуться к себе в Гарлем. Обратно им ехать удобнее, автобус, взбираясь в аптаун по Мэдисон, на 110-й улице поворачивает на Вест-Сайд.
Мысли Оскара возвращаются опять к Наташке, к неприятному ощущению от вчерашнего вечера, проведенного в одиночестве из-за нее, предательницы и бляди, и натыкаются вдруг на самый конец вечера, на сцену в "Макдональдсе". "Убил, интересно, "шофер" Марка или только ранил? - размышляет Оскар. - Следует купить "Нью-Йорк пост"", - решает он и, пересекая улицу, идет к газетному киоску. В "Нью-Йорк пост" наверняка есть уже информация о случившемся вчера в "Макдональдсе" на 59-й улице. Именно кровавыми происшествиями живет газета. В наилучшие свои времена, когда Оскар жил в двухкомнатной квартире на Вест-Сайде, рядом обвалился вдруг реставрируемый дом. Наутро фотоснимок: скучный пейзаж их улицы, руины соседнего дома глядели на Оскара с первой страницы "Нью-Йорк пост". Со множеством нужной и ненужной информации, с кучей деталей о том, кто из рабочих последним покинул накануне место работы, чьи машины оказались погребенными под грудами кирпичей, какая компания производила перестройку дома…
Первая страница "Нью-Йорк пост" несла на себе жирный заголовок. Черные буквы кричали: "Убийство садиста!"
Оскар взял верхнюю газету и, вглядевшись в мутную фотографию под заголовком, узнал распластанное на полу "Макдональдса" тело Марка. Только тогда он положил в вопросительно сложенную ковшиком грубую ладонь киоскера двадцать центов. Не так много центов оставалось в карманах Оскара. Читать газету сразу он, однако, не стал, решив расположиться с комфортом в автобусе, определить сумку на пол, между ног, и тогда уже прочесть рипорт.
6
Устроившись в металлическом углублении сиденья, покачиваясь в брюхе несущегося на рысях уже через Централ-парк мамонта, Оскар стал читать:
Марк Хатт, профессиональный садист, работающий в кабаре-шоу "Зловещие ребята" на Восьмой авеню возле 44-й улицы, был убит вчера ночью, около 1 часа 10 минут эй. эм., в "Макдональдсе" на Ист-Сайде.
"Марк Хатт был убит в результате ссоры с человеком среднего роста, одетым в джинсы, клетчатую рубашку и серый коттоновый пиджак, предположительно шофером такси", - сообщила полиции мисс Даяна Грейберд, 19, служащая отделения "Макдональдса" на Ист 59-й улице, свидетель происшедшего.
"Они пришли вместе около 00:45 эй. эм. и заказали два биг-мака, одну рыбу, мидиум фрэнч-фрайс, одну кока-колу и один кофе, - сообщила мисс Грейберд. - Платил старший - "шофер такси". Затем между ними произошла ссора, во время которой оба громко кричали. Ссора прекратилась, когда шофер выхватил револьвер и выстрелил в Марка Хатта четыре раза", - утверждает мисс Грейберд.
"Последний выстрел был произведен с очень близкого расстояния, почти в упор. Я думаю, не более двух ярдов разделяло убийцу и жертву. Именно последний выстрел в область сердца и оказался роковым, - заявил лейтенант 17-го отделения полиции Джек Вашингтон, которому поручено вести расследование. - Мотивы убийства пока неизвестны, личность убийцы тоже. Но мы предполагаем, что убийство совершено из ревности. Мистер Хатт выступал в шоу "Зловещие ребята" в роли доминантного садиста и, затянутый в кожу, производил, по свидетельству очевидцев, весьма жесткое мужское впечатление. Мистер Хатт, гомосексуалист, был также частым посетителем гомосексуальных баров в районе Кристофер-стрит и Хадсон-ривер, - добавил лейтенант Вашингтон. - По всей вероятности, убийство совершено одним из его многочисленных любовников. Мы уже начали расследование. Не думаю, что дело окажется сложным", - сказал в заключение лейтенант Вашингтон.
Оскар сложил газету вдвое. Действительно, ничего необыкновенного в этом деле не было. Для лейтенанта. В одиннадцатимиллионном городе части трупов, найденные в мусоре, были нормальным явлением. Но "профессиональный садист" звучало интригующе. Какого сорта жизнь скрывалась за этой профессией? Странная, должно быть, была жизнь у Марка Хатта. Даже если он играл в профессионального садиста. Даже если он только зарабатывал на этом деньги…
7
Дверь в Наташкину квартиру была открыта. Оскар вошел и захлопнул за собой дверь. Сумку он бросил у порога и, пройдя через ливинг-рум, вошел в спальню. Наташка лежала в своей постели куртизанки под балдахином.
- Это ты? - спросила Наташка, приоткрыв один глаз.
- Нет, не я, - ответил Оскар и уселся на стул.
Шторы у Наташки в спальне были задернуты, и на ее десятом этаже царил полумрак, хотя на улице уже щедро сияло осеннее нью-йоркское солнце. Наташка ненавидела солнце. Простыни на Наташкиной постели были специальные, сделанные по заказу. Черные.
- Привез? - спросила Наташка, недоверчиво завозившись под одеялом.
- Ну и сука ты! - сказал Оскар, - Дешевка!
- Потом, потом, - зашептала Наташка, - иди сюда сейчас. Привяжи меня и изнасилуй.
- Недоебал он тебя? - враждебно и полувопросительно проговорил Оскар, но все же встал со стула, вернулся за сумкой и принес ее к кровати.
- Недоебал, недоебал, - согласилась Наташка, хихикая. - Я не могу с ним кончить, ты доебешь, ты. Я тебя люблю…
- Ебаная дыра, - сказал Оскар и снял куртку.
- Дыра конечно, - радостно согласилась Наташка. - Я ебаная блядь! - И заворочалась опять. - Что ты так долго ехал, я уже мастурбировать начала.
Оскар ничего не ответил, он разделся и, сняв с Наташки одеяло, смотрел на нее теперь. Пизда эта русская возбуждала его как никакая другая женщина в его жизни. Разве только Эльжбета могла сравниться с русской блядью Наташкой по степени сексуального жара, ею испускаемого. Эльжбета - его первая женщина.
Наташка очень тонкокостная, скелет ее неширок, как скелет ребенка, хотя ростом она только чуть меньше Оскара. В Оскаре 5 и 9, следовательно, в Наташке где-то 5 футов и 8 инчей. На изящных костях у Наташки достаточно мягкого тоненького мяса, и жопа у Наташки необыкновенно пышная, есть и животик, однако, когда Наташка одета, из-за ее тоненьких костей кажется, что она худая.
Под изучающим взглядом Оскара Наташка вдруг уперлась головой в подушку, приподняла и выпятила живот и раздвинула ноги. Разрез у нее между ног раскрылся, и оттуда на Оскара бесстыдно выглянула всегдашняя Наташкина розовость. "Наташка постоянно делает что-то со своей пиздой, потому что она у нее постоянно раздраженная, - подумал Оскар неприязненно. - Если случается день, в который ее никто не ебет, она мастурбирует". Даже если Наташка просто читает книгу, знает Оскар, одна рука ее непроизвольно находится у нее на щелке. Трогает, гладит, копается. Как дети копаются в носу или сосут палец…
Оскар протянул руку, достиг Наташкиной раскрытой пизды и слегка провел по ней и по белой шерстке, ее покрывающей, пальцами. Вздрогнув и закрыв глаза, Наташка опустилась на кровать…
Через полчаса, натягивая никелированные цепи кожаных наручников, Наташка стояла коленками на подушке у края кровати, а Оскар медленно двигал своим членом в ее попке. Наташка всегда любила, чтоб ее трахали в попку, но только уже после того, как достаточно, до изнеможения, выебут в пизду. Сейчас Оскар, не обращая внимания на Наташкины мольбы, - она же просила ее изнасиловать, - ввел ей член в попку до срока.
Более того, двигая членом в попке русской женщины, Оскар чувствовал, как член его, разделенный только тоненькой перегородкой Наташкиной слизистой плоти, царапается о шипы и колючки искусственного резинового дилда, которое он вставил глубоко в Наташкину пизду и время от времени поворачивал одной рукой, чтоб Наташке не было скучно. Оскар был еще зол на Наташку за вчерашнее предательство, и ему хотелось, очевидно, отомстить ей, сделать ей больно.
- Не н-ааа-до! - достанывала Наташка, но уже не очень уверенно. Боль, по-видимому, стала проходить, сменяясь удовольствием. - Не н-ааа-до…