Неделин оставил денег столько, чтобы можно было выпить, но не напиться, а сам отправился в гостиницу, где принял ванну, побрился, поспал - и оказался в полной боевой готовности.
Ему всегда было неловко проходить через вестибюль и видеть администратора. Хотелось ещё раз извиниться перед ним, сказать что-то. Но, когда он набирался решимости сделать это, администратора не оказывалось на месте или была не его смена, а когда администратор появлялся - исчезала решимость. На этот раз он сумел, подошёл, сказал просто и задушевно:
Парень, ты всё-таки на меня сердишься, да? Извини дурака.
Да бросьте вы! - улыбнулся администратор. - С кем не бывает. У всех нервы! -И вздохнул, сожалея о всеобщей нервности, сожалея как патриот, как человек.
Глава 12
Неделин помнил, что дверь в квартиру Куролапова, если это обиталище уместно назвать квартирой, не запиралась, поэтому не стал звонить или стучать, а пошёл прямо на балкон.
Куролапов возлежал на подушках в окружении трёх красавиц, которым народ дал прозвище "синюхи" или "синеглазки". Первое прозвище оправдано синевой их подбитых своенравными кавалерами скул, синевой также, но уже с багровым оттенком, их алкогольных носов и щёк, синевой дешёвых косметических теней, которыми они густо намазывают веки, а второе - тем, что они в действительности в большинстве своём почему-то синеглазы. Красавицам было: младшей около тридцати, старшей не менее сорока. Средняя выглядела одновременно и на тридцать, и на сорок, и дело тут не во внешности, а в том, что глаза её смотрели тускло, вне момента, как бы из всей прожитой жизни разом. Устало.
Альберт пришёл! - закричал Куролапов. (Какой ещё Альберт ему приснился?) - Сейчас выпьем! Альбертик, дай денежку. Сейчас, девчонки! -и вытеснил собой Неделина в комнату, закрыв двери на балкон.
Ты кого привёл? - спросил Неделин.
- Я не понял! -возмутился Куролапов. - Ты просил бабу, а я тебе сразу трёх! В чём претензии?
Мы говорили о двоюродной сестре. Которая это самое. Проститутка.
Всё правильно! Любка и Сонька, сестры мои двоюродные, они проститутки, как заказано. А Нинка, иха подруга, она не проститутка, но выпить любит, а если захочешь, то пожалуйста. Все со справками, никогда не болели. Отличные женщины, я тебе говорю!
Валютная проститутка, - напомнил Неделин, уже понимая, что Куролапов наврал.
Можно и без них обойтись, - сказал Куролапов. - Что нам, умным людям, поговорить не о чём?
Беги за вином, - сказал Неделин.
* * *
Он лежал на балконе среди подушек, не стесняясь разглядывал красавиц, изумляясь их уродству, их нелепым потасканным нарядам, их жадности к вину, их мутному хмелю, их грязным загорелым рукам, их беззубым ртам, их попыткам говорить при постороннем культурно, но попытки эти не удавались, они срывались то и дело на привычный мат. Куролапов блистал, рассказывая срамные анекдоты.
Музыки нету, - пожалела Нина, старшая. - За чем проигрыватель пропил, Куролапов?
Я сам музыка! - сказал Куролапов и принёс из комнаты гитару, на которой уцелело только три струны.
Женщины, однако, отнеслись к гитаре серьёзно, сели поудобнее, но и строже: приготовились.
На Муромской дороге! - сказал Куролапов и стал нащипывать струны, верно и чисто выводя мелодию песни. Начала тихим грудным голосом Нина, подхватила Соня, средняя, тоже тихо и глубоко, а на припеве высоко, но без баловства и лишнего ухарства, как это бывает в пьяном застолье, вступила младшая - Люба. Куролапов аккомпанировал, сам не пел, только изредка вплетал в песню низкую басистую ноту, он глядел на женщин внимательно, а они старательно, как школьницы, следовали указаниям его головы, он дирижировал ею, показывая и такты и необходимую высоту звука.
Песня кончилась, и только тогда женщины дали себе волю - заплакали. Куролапов зарыдал. Неделин почувствовал, как щиплет в глазах.
Вы, - сказал он Любе, взяв её за руку и проникая в "ё синие глаза, - кто по профессии?
Минетчица! - ответила за неё Нина.
У вас есть дети? - не обратил внимания Неделин.
Детей топим в унитазе! - опять ответила за неё Нина.
Куролапов ударил её гитарой по затылку (струны загудели):
Не лезь, дай человеку пообщаться!
А чего тут общаться? - сказала усталая Соня. - Шли бы в комнату. Любка, видишь, мужчина не терпит. Не динамь.
А я что? -Любка шустро подхватилась, потащила за руку Неделина. - Пойдём, любимый! - кричала она. - Пойдём, золотой! Сю-сю-сю, холосенький мальсик! Ся-ся-ся! Бу-бу-бу! Ня-ня-ня!
И потащила, повалила в комнате на какой-то топчан, заскрежетавший пружинами, стала грубо лапать и хотеть. Неделин отворачивался от её мокрых губ.
Бабы, он отлынивает! - хохоча, закричала Люба. Хохоча, вбежали Соня и Нина, тоже стали хватать, тормошить, стаскивать штаны и прочее. Куролапов, стоя в балконной двери, громко одобрял.
Не хочу я! - закричал Неделин.
Он не хочет! - закричал Куролапов и закрыл дверь. - Бабы, он не хочет. Мы ему поможем! Ты не хочешь?
Нет!
Момент! Бабы, держи его!
И он возник перед Неделиным, которого бабы распяли на топчане, держа в руках ножницы.
Ты…что? - выговорил Неделин.
Ты же не хочешь? Мы тебе раз - и нету!
Что за шутки! - заорал Неделин.
Какие уж тут шутки! - заплакала, заголосила Нина, лаская и теребя. - Какие уж тут шутки!
Неделин рванулся, но женщины держали крепко, особенно Соня, лицо которой стало сосредоточенным и злым.
Чик - и нету! Чик - и нету! - бодро кричал Куролапов и щёлкал ножницами всё ближе, ближе. Неделин вырвал одну руку и стал бить кулаком по синеглазым лицам, расшвырял, бросился на Куролапова, неистово ударил его несколько раз - и побежал из квартиры, на ходу натягивая штаны.
Глава 13
Два дня он пролежал в номере, выходя только в буфет взять минеральной воды и бутербродов: боялся чего-то. На третий день стало стыдно собственного малодушия, оделся в лёгкое и светлое, пошёл к морю. По пути купил местную газету, где прочитал заметку, называющуюся "Городу-курорту - моральное здоровье". В этой заметке туманно говорилось (времена были ещё подцензурные) о необходимости оздоровления кое-где в отдельных случаях нравственного климата как среди отдыхающих, так и среди местного населения. Есть случаи спекуляции. Есть случаи пьянства, ведущие к последствиям. Например, в квартире нигде не работающего гражданина К. произошло совместное распитие спиртных напитков вместе с женщинами, что привело к драке, участники получили взаимные побои, ворвался некто незнакомый и тоже пьяный, причинил увечье хозяину квартиры: сотрясение мозга с временным расстройством рассудка. Госпитализирован. Пусть это будет всем уроком.
Чтоб ты сдох, мстительно пожелал Неделин Куролапову.
Весь день он ходил по пляжу, разыскивая валютную женщину, но безрезультатно. Причём Неделину не хотелось от неё чего-то определённого и плотского, он. хотел просто поговорить с ней, просто побыть вместе, он ей расскажет о себе, и оба поймут, почему так недовольны жизнью.
Лежать и жариться на солнце не хотелось, купаться тоже. Неподалёку катер катал всех желающих на водных лыжах. Красиво, заманчиво, Неделин раньше видел такие катания только по телевизору и всегда завидовал, но теперь, когда мог сам испробовать это изящное морское удовольствие, - не было охоты, к тому же он ещё не доверял вполне телу предшественника, боялся, что в какой-то момент оно выйдет из-под контроля, и это может кончиться плохо: вон с какой скоростью лыжники скользят по волнам, так недолго и голову свернуть. И вообще, хрупок человек, страшно сказать: любой шальной камень, попавший в висок, может прекратить жизнь. Ходячий мешок крови. И как нелепы эти руки, эти ноги, как, в сущности, нелепо всё устройство человека, как он уродлив, если вдуматься! И привык к своему уродству. И совершенствует его - как этот вот лежащий вверх животом дядя, наевший, кроме живота, и щёки, и шею, и три подбородка, всё тучное, белое, но уже схваченное кое-где первым красным загаром. Толстый человек убрал газету с лица, и Неделин увидел Андрея Сергеевича Гаралыбина, заместителя директора учреждения, в котором он работал. Он чуть было не поздоровался с ним, и уже улыбнулся - независимой от службы улыбкой, простосердечной, ему приятно было встретить здесь, среди чужих людей, кого-то своего.
Вы мне солнце загораживаете, - сказал Гаралыбин сварливо.
Я вас спасаю, - сказал ему приязненно Неделин. - Вы обгорите.
Это моё дело, - сказал Гаралыбин. - Отойди, говорят.
Привык грубить, подумал Неделин. Но тут тебе, брат, не учреждение, тут подчинённых нет.
Не отойду, - сказал он.
Хамство какое-то, - сказал Гаралыбин вполголоса, так как кругом люди, зачем привлекать внимание.
Сам хам, - озорничая, срифмовал Неделин. Подцепил ногой камешек, камешек скакнул на живот Гаралыбина, спружинил и упал на лежащую рядом женщину
Вы чего это бросаете? - подняла женщина сонное лицо
Это не я, - сказал Гаралыбин. - Это тут какие - то идиоты ходят.
Это он, - сказал Неделин и присел возле Гаралыбина. - Молчи, Гаралыбин, - шёпотом произнёс он. - Ты разоблачен!
Вы кто? Я вас не знаю.
Зато я тебя знаю. Пока ты тут отдыхаешь, там, - он указал пальцем в небеса, - решается вопрос о твоём снятии с заместителей. Тебя хотят сделать рядовым работником, а потом сплавить на пенсию. Ты обречён. Стой, слушай дальше. Ты сам виноват. Зачем ты развалил работу? Почему ты такой невежливый, Гаралыбин? Почему ты не здороваешься с сотрудника ми низового звена? А они ведь издали, издали с тобой раскланиваются. Понимаешь ли ты глубину своего падения, Гаралыбин?