Да, чёрт возьми, он был зол! Почему, ну почему кому-то, как бездельнику князю, достаются сокровища, замок и наложницы, а ему, честному воину, – тесная хибарка, ежедневный суп и любовь к стране? Любовь? Он забыл, что значит это слово, а теперь пришло и осознание, что он никогда никого не любил в жизни. Но ведь имелась причина, и веская: королевство отнимало у него годы молодости, ничего не предлагая взамен. Да, он воевал. Да, получал награды. Но что те награды? Песчинка в пустыне. Тогда как князь и подобные ему приобретали баснословные богатства просто по праву наследования. Вот почему Ктар пошёл на преступление – чтобы заполучить то, что причиталось ему по праву!
Туннели продолжали переходить один в другой, но путаница ходов не обрывалась. Устав от бега, устав от мыслей, устав от темноты с беззвучием, Ктар остановился, чтобы перевести дух. С глаз срывались слёзы обиды, и он смахнул их рукой. Ещё чего! Ему, потомственному воину, не пристало плакать, точно ребёнку, и метаться, будто испуганной скотине. Он найдёт выход, найдёт!
Но выхода, похоже, не было…
И в этот момент ушей достиг незнакомый звук: словно перешёптывание, словно кто-то звал его, обещая показать дорогу. Позабыв об удаче и не веря в успех, Ктар двинулся на мистический шёпот – а что ему было делать?
Ставшие уже привычными однообразные коридоры текли тёмной рекой без конца. Но звук приближался. Приближался! Сначала он походил на шёпот, потом превратился в лёгкое дуновение ветра, а следом – в шквал. Новый поворот, ещё один. Чутьё подсказывало Ктару, что следующий туннель – последний; за ним ждёт разгадка либо повторное разочарование.
Ктар свернул за угол и ринулся было дальше, но вдруг замер. Звук моментально стих. Что-то тут не так, подсказывали все чувства, и он, загнанный, не сразу понял что. А когда догадался, дыхание перехватило. Он стоял в начале огромного круглого помещения, высотой раз в десять превосходившего пройденные коридоры. Купол украшали знакомые пластины из металла, преграждавшие путь дневному свету. И, несмотря на это, он ощущал на себе жёлтые лучики и отблески. Свет попал внутрь лабиринта, но не снаружи; источником ему служила колоссальная сгорбленная фигура. Высотой метров десять, а то и пятнадцать и шириной метра три-четыре, она выдувала свет в виде огненных сполохов.
То был… невероятно… дракон!
– Здравствуй, Ктар, – пророкотал исполинский ящер, и звук его голоса десятками колесниц разнёсся по громадному помещению.
Ктар молчал, не в силах вымолвить и слова.
– Полагаю, ты не ожидал встретить меня, – продолжал дракон. – Конечно, многие считают меня – вернее, нас – выдумкой, которой лишь младенцев пугать. Но для кого тогда лабиринт, хочу тебя спросить? И кто его построил?
Ктар всё ещё пытался прийти в себя.
"Дракон – помощник князя? – метались в голове предположения. – Или даже не помощник, а…"
Он боялся закончить мысль.
– Вижу, ты на верном пути, – пророкотал дракон. Хвост длиной с дерево обвил чешуйчатые ноги-колонны, крылья-паруса сложились за мощной спиной, и зверь произнёс: – Давай я тебе кое-что расскажу. Не волнуйся, это не займёт много времени. Ты ведь дорожишь своим временем? Ты всегда считал себя важной персоной, верно? Важнее, чем прочие. Что ж, я проявлю к тебе уважение.
– Зачем… – выдавил наконец Ктар, – зачем я тебе нужен? – И он сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло.
Дракон издал громыхающий звук, который, судя по всему, сходил у его брата за смех.
– Когда-то нас было много, – начал рассказ дракон. – Мы правили планетой и парили в небесах, ходили по земле, плавали в воде. Мы были неописуемо богаты и несказанно счастливы. Но потом реальность воспротивилась и решила уничтожить нас. Выжили немногие, и я среди них. Благо, мы выносливые и живём достаточно долго.
Так, спустя столетия, я застал эру человека. Одним из достойнейших людей стал твой князь Парал, владыка Северных земель. Мы, драконы, обладаем острой интуицией… ну, помимо всего прочего. А потому, когда князь предложил мне сотрудничать, я не раздумывая согласился. Эпоха драконов неизбежно клонилась к закату, и надо было принимать серьёзные и смелые решения.
Я подарил Паралу знания и сокровища; он же расплатился со мной спокойствием и уединением, наиболее ценной для меня монетой. Князь вершил правосудие наверху, в свете, в новорожденном мире. Я – внизу, во тьме, в мире угасающем.
Слушая дракона, Ктар сильнее сжал кость и выставил перед собой подобно оружию.
Ящер опять рассмеялся.
– Твоя "дубина" тебе не поможет, – проговорил он. – Выбрось её.
– Ни за что! – выкрикнул Ктар. – Я тебя не послушаюсь!
– А как думаешь, – спросил дракон, – чем ты занимался то время, пока блуждал по лабиринту?
Ктар промолчал, не зная, что ответить.
– И кто посылал тебе звуки ручья? Кто сгущал вокруг тебя тьму? – принялся перечислять древний исполин. – Кто направил тебя к скелету? Кто зародил в твоей душе страх, сомнение и отчаяние?…
– Замолчи! – взорвался вдруг Ктар. – Я не желаю слушать!
– Всё это творил я, маг и вельможа Древних Времён Йир’Ат. Именно поэтому, – указал дракон, – ты и очутился здесь. Ты не слушал, но хотел, чтоб слушали тебя. Ты завидовал, однако не пытался заслужить лучшей жизни.
– Я не боюсь! – ещё громче прокричал Ктар. – Изыди!
Йир’Ат, словно собака, склонил голову набок.
– Ты и вправду не боишься, – прозвучали его задумчивые слова. – А посему я не имею права лишать тебя жизни. Иные, посетившие мою обитель, с ума сходили от страха, и я вынужден был их умертвить. Ты же по-прежнему уверен в собственной правоте.
– Ну, и что ты сделаешь мне? – зло процедил Ктар. – Давай! Действуй! Хватит болтать!..
Он не успел договорить: многометровая фигура хранившего молчание ящера подёрнулась таинственной дымкой, побледнела, сделалась прозрачной и вовсе исчезла. А через мгновение испарилось и помещение с куполом. Ктар замер посреди круглой земляной площадки, почти доставая головой до потолка. Металлические пластины, что крали наверху солнечный свет, куда-то подевались – их место заняло необъятное чёрное пространство. Кусок неизведанного мира тонул в растёкшейся от пола до потолка чернильной темноте.
Ктар обернулся, посмотрел назад; затем стал озираться по сторонам. Не один, не два, а десятки проходов манили к себе, предлагая призрачную надежду. Однако Ктар понял, что хотел сказать ему дракон. Сейчас бывший воин ни капли не сомневался в своей правоте. Он очутился в самом центре лабиринта – не того, возведённого князем, а совершенно на него не похожего. Это перепутье дорог создал с помощью волшебства один из последних выживших драконов.
Сам же тысячелетний кудесник Йир’Ат, как и прежде, вёл неторопливое, сонное существование в той реальности, где родился и Ктар. А Ктар попал в загадочное место, куда не распространялась великая сила дракона. И даже если летающему магу под силу вызволить преступника отсюда, он никогда этого не сделает.
Любая жизнь – лабиринт. Однако Ктар угодил в самую кошмарную её разновидность.
В лабиринт, откуда попросту не было выхода.
(Апрель 2015 года)
Гоблины и гремлины
Витя знал, что ягоды с огорода воруют вовсе не птицы. И не соседка – тётя Агриппина. Малину с ежевикой обирали те же, кто умыкнул его "лего"-машинку. Да, машинка лежала у него в комнате, и вокруг не скопилось столько пыли, чтобы остались следы. Однако отчего-то Витя был уверен. Редко встречаются дети, знающие слово "интуиция", а тем более, его значение, и сын Рожденковых к их числу не относился. Но именно чутьё руководило дальнейшими поступками мальчика.
Во-первых, он никому не сказал, что машинка пропала. Спроси мама – он ответил бы: "Где-нибудь потерял". Мама же не спрашивала, да и к лучшему. С папой проще: он подобные мелочи не замечал – разве что мама обратила бы его внимание. Сейчас всё складывалось как нельзя более удачно: мама не знает, а значит, папе не расскажет, а значит, никто не помешает планам Вити. Главное, вести себя тихо.
След, который мальчик нашёл в малине, за дачей, был очень странный и даже страшный. Довольно крупный – крупнее, чем, допустим, у вороны. И необычной формы: три треугольных пальца расходились, один немного влево, другой чуть вверх и третий слегка вправо. Последний же смотрел вертикально вниз. Витя стёр след и, на всякий случай, забросал место, где тот находился, опавшими малиновыми листьями.
За обедом и особенно за ужином мальчик с трудом мог усидеть на месте. В голове одна за другой рождались притягательные картинки, аж сердце замирало. От предвкушения он выронил ложку, но родители не придали тому значения: с кем не случается.
После ужина они всей семьёй смотрели вечернюю развлекательную программу. Потом новости, потом сериал, ну а затем папа, наконец, выключил телевизор и задал непонятно кому вопрос:
– Не пора ли спать?
Откликнулась, как всегда, мама:
– Да, давай укладываться.
Они поцеловали на ночь сына и принялись расстилать постель.
У Вити постель была расстелена, надо лишь расправить. Что он и сделал, после чего погасил лампу, забрался в кровать и натянул одеяло до носа. Вскоре перестали тихие шумы в соседней комнате: родители тоже улеглись. Минуты тянулись очень медленно, но вот раздался храп папы – кажется, родные уснули.
Сердце запрыгало в груди Вити; никогда ещё он так не волновался. В том числе и дома, новогодней ночью, когда пытался выследить деда Мороза. Но теперь мальчик не уснёт, ни в коем случае!
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...