* * *
КАМЕРА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Скрипит дверной засов, поворачивается ключ в замке. Котя-художник молниеносно прячет ложку с заточенным черенком. Тяпа отрывается от созерцания уличных ног, поворачивается...
Всхлипывающий пацан испуганно будит спящего. Все настораживаются. Открывается дверь камеры.
- Заходи! - командует Рыскулов.
Двое великовозрастных входят в камеру малолеток.
Дверь закрывается. Слышен засов, слышен поворот ключа...
- Тэ-э-экс... - протягивает Первый взрослый парень и внимательно разглядывает своих новых сокамерников.
Второй тут же берет за ноги лежащего на нижних нарах пацана и сдергивает его на пол. Потом второго - того, который плакал.
- Не по чину место занимаете, малыши! - улыбается Первый.
- К парашке, к парашке... - говорит Второй. Первый садится на нижние нары, точно под лежащим на верхних Котей-художником...
- Бугор в камере есть? - спрашивает он.
- Нету... - растерянно говорит один из пацанов.
- Врешь, есть! - уверенно говорит Первый.
- Кто?.. - удивленно спрашивает Тяпа и оглядывается.
- Я! - отвечает Первый.
Он оглядывает Тяпу с головы до ног и говорит корешу:
- А не поставить ли нам этого маленького штымпа на усиленное питание?
Второй смотрит на Тяпу, весело говорит:
- Точняк! - И к Тяпе: - Тебя как звать-то, сявочка?
- Тяпа...
- Это - кликуха. А в протоколе?
- Тяпкин Валентин Петрович.
Первый заржал:
- Вот ты у нас и будешь не Валентин, а Валентина!.. Валюшка ты наша... Сейчас ты у нас, как киска, сосать будешь!..
- Чего "сосать"? - не понял Тяпа.
Двое парней зашлись в хохоте! Даже не заметили, как медленно стали слезать с нар остальные пацаны...
- Пиписечки наши сосать будешь, - объяснил Первый Тяпе. - А потом мы тебя в очко отшворим...
- Поставим в очередь и так аккуратненько каждую ночь харить в жопочку тебя будем. Теперь понял? - ласково сказал Второй.
Первый, сидящий под Костей Черновым, под Котей-художником, сладко потянулся, сказал напарнику:
- Ну-ка, стань к двери, перекрой глазок... Сейчас мы один тренировочный отсосик замостырим.
Второй парень перекрыл собой дверной глазок, а Первый, не вставая, стал расстегивать пуговицы на ширинке, приговаривая:
- Иди-ка сюда, моя кисочка, Валюшка наша ненаглядная... Открой-ка ротик поширше...
Но в эту секунду лежащий на верхних нарах Костя Чернов - Котя-художник - ухватил двумя пальцами левой руки Первого парня за ноздри, рванул его голову вверх, а второй рукой приставил к горлу парня острый как бритва черенок обычной суповой ложки!..
Второй парень захотел было рвануться, но Костя быстро сказал:
- Стой, где стоишь, сучара поганая! А то я сейчас твоего подельничка вскрою!!!
И тут, словно по команде, вся дикая свора малолеток молча бросилась на обоих парней...
* * *
КОРИДОР СЛЕДСТВЕННОГО ИЗОЛЯТОРА
- Теперь, уже в обратную сторону, двое охранников волокли бесчувственное тело Первого парня, а Осадчий и Рыскулов - Второго...
За ними, стараясь не наступать чистыми сапогами на кровавые следы, тянущиеся за искалеченными парнями, шел уже знакомый нам капитан и говорил плачущим голосом:
- Ну предупреждал же - не подсаживайте взрослых в камеры малолеток!!! Десятки же раз предупреждал!..
* * *
ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ЦЕНТР АЛМА-АТЫ СОРОК ТРЕТЬЕГО ГОДА
Старый, солидный трехэтажный купеческий дом.
Широкие двустворчатые двери. Слева от дверей под черным стеклом герб Казахстана, а ниже - золотые буквы: НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ КАЗАХСКОЙ ССР.
Справа от дверей такое же черное стекло, но по-казахски...
У дома НКВД несколько автомобилей - большой роскошный "линкольн", легковая М-1 "эмка", пара американских "виллисов", грузовой "студебеккер", а совсем с краю - белый фургон ЗИС-5 с надписью по бортам - "Казплодовощторг"...
* * *
КАБИНЕТ НАРКОМА НКВД КАЗАХСТАНА
В кресле наркома - потный генерал лет сорока с добрым и простоватым русским лицом.
Напротив него сидит сухопарый человек в гражданском костюме. Заметно, что сухопарый гораздо "выше" хозяина кабинета...
- ...для чего я и прилетел к вам, Алексей Степанович!
- Очень интересное решение, - пробормотал "казахский" нарком.
- К сожалению, пока единственное. К осени мы столкнемся с боевыми действиями по всему югу. А это - горы... Что противопоставить соединениям "Эдельвейс" с их альпинистами и скалолазами?
"Казахский" нарком молча и сокрушенно покачал головой.
- Значит, необходимо создать что-то очень жесткое, компактное, неожиданное. По принципу японских камикадзе. - Увидел, что нарком не понял, переспросил: - Знаете, что это такое, Алексей Степанович?
- Никак нет. Мне еще не докладывали, - смутился нарком.
- Смертники. Добровольные причем... Ну, нашим об этом знать незачем, а мы с вами - обязаны. Ибо если в ходе исполнения будущих акций кто-то из них случайно останется в живых - он становится чрезвычайно опасен как потенциальный носитель сугубо секретной информации.
- Понял. - Нарком вытер пот с шеи и лица большим платком.
- Вот мы в Главке и решили, что ваши Заилийские Алатау могут стать прекрасным ландшафтом для создания такой вот горноальпийской диверсионной школы...
- Благодарю за доверие!
- Вишневецкого вызвали?
- Так точно.
- Давайте его сюда.
Нарком нажал кнопку. В дверях неслышно появился майор НКВД.
- Полковника Вишневецкого! Через тамбур... - сказал нарком.
Человек в штатском и нарком повернулись к стене кабинета за креслом наркома. Между портретами Сталина и Дзержинского в стене была неброская дверь.
Эта дверь тихо отворилась, и в кабинет вошел крепкий бронзово-загорелый человек лет тридцати пяти. Тоже в гражданском, но не в рубашке с галстуком, а в свитере под пиджаком.
Нарком и человек из Главка встали ему навстречу.
- Заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму полковник Вишневецкий, - представил нарком загорелого в свитере.
- Здравствуйте, Антон Вячеславович. - Штатский протянул руку.
- Здравия желаю, товарищ генерал-полковник!
- Меня зовут Николай Александрович, - сказал штатский.
- Слушаюсь, Николай Александрович.
- Присаживайтесь и почитайте вот эти разработочки... - И Николай Александрович пододвинул Вишневецкому бумаги. - Особо обратите внимание на заключения наших психологов. По-моему, там есть очень любопытные выводы.
Вишневецкий внимательно проглядел бумаги, отложил их в сторону.
- Довольно циничная штука, - сказал он.
Нарком с испугом посмотрел на Николая Александровича. Тот спокойно спустил на тормозах фразу Вишневецкого и улыбнулся:
- Вот вам и поручено возглавить эту "штуку".
- Штат? - коротко спросил Вишневецкий.
- По вашему усмотрению. Мы, конечно, отфильтруем, но... Называйте фамилии - будем снимать с фронтов, отзывать из эвакуации. Только у меня к вам просьба, Антон Вячеславович: подбором кадров займитесь лично.
- Естественно, Николай Александрович. Разрешите и мне обратиться к вам с просьбой?
- Слушаю вас.
- Месяц тому назад мы с женой похоронили десятилетнего сына. Брюшной тиф... Жена сейчас в очень тяжелом состоянии. Оставить ее на полгода не имею права. Нельзя ли определить ее куда-нибудь поблизости от меня? Чтобы я мог ее изредка навешать?
- Кто она по специальности?
- Тоже альпинист. Мастер спорта, - подсказал нарком.
- Капитан медслужбы. Травматолог, - уточнил Вишневецкий.
- Что-нибудь придумаем. Есть еще неясности? - спросил Николай Александрович.
- Когда начнет прибывать обучаемый контингент?
- Уже пара дней, как наши люди по всему Казахстану начали самый тщательный отбор этого "контингента", - усмехнулся генерал-полковник в штатском.