- Конечно, - кивнула Тарасова. - И неоднократно. Да что говорить, мы им звоним раз в квартал - вдруг там собственники сменились и пришли более вменяемые люди? Но ничего не меняется, представляете? Как только они не разорились еще без наших услуг?
- В общем, ситуация мне ясна. Не обижайтесь, Елена Михайловна, но мне кажется, что к этим особым клиентам нужен особый подход. Предлагаю выделить этих скупердяев в отдельный спецпроект. Назначить ответственного, который занимался бы только этими "особыми" ресторанами и больше ничем. Пусть передаст всех своих клиентов другим рекламным агентам и выяснит, почему Алеев и ему подобные жадничают. Надо выколотить из них денег - необходимо расширять клиентскую базу и увеличивать поступления от рекламы за счет новых клиентов. Понятно? Подумайте, кому вы это можете поручить.
- Вряд ли кто-то захочет взяться, - с сожалением помотала головой Тарасова. - Вы уж извините - с этими придурками можно полгода провозиться и не получить ни рубля. А ведь агента процент кормит, сами понимаете. Как же человек на голом окладе в 300 долларов все это время жить будет?
- Ну так увеличьте оклад этому "особому агенту". Или процент! В общем, придумайте что-нибудь, но чтобы человек нашелся, - Петров уже начал потихоньку кипятиться, недовольный тем, что его гениальная идея не принята "на ура". - Пусть будет оклад 1000 долларов и 40 процентов от суммы, которую удастся выбить из жадин. Неужели не найдется желающих?
Присутствовавшие на совещании рекламные агенты и агентши, общим числом семь человек, нервно заерзали. Но руку никто не поднял. Никто не горел желанием ради "журавля в небе" хоть на какое-то время расстаться со своими, "ручными" рекламодателями, обеспечивающими агентам стабильный и немаленький доход. Но не такова была Наташа. Сердце ее часто забилось, а в голове пронеслась яркая, как апельсин, мысль: вот он - мой шанс!
И Наташенька решительно, как в школе (которую она, кстати, закончила с золотой медалью), подняла руку:
- Я!
- Вот видите! - довольно воскликнул Петров. - Надо уметь работать с людьми! - и благосклонно посмотрел на г-жу Ростову.
Г-жа Тарасова нервно повела плечом, так что с него чуть не спала тоненькая лямка изысканного шелкового платья.
- Давайте установим срок в полтора месяца. Если за это время не будет результата - думаю, его не будет уже никогда.
- Поживем-увидим, - расплывчато согласился Семен Семенович. - Приступайте, Наталья. О первых результатах доложите мне лично через три дня. Хотя… сегодня у нас пятница? Значит, доложите в четверг.
Г-жа Ростова энергично кивнула, а про себя крикнула: "Йес!" Наташу просто распирало от счастья. Наконец-то белая полоса в жизни! Теперь она получит козырную возможность общаться один на один с генеральным! Уж она-то этот шанс не упустит и докажет ему, кто достоин служебной "Шкоды", оклада в 3000 долларов, лакомых премиальных по итогам квартала и просторного кабинета с кожаным креслом! Где-то на горизонте уже маячила фотография на первой полосе корпоративного сайта с заголовком: "Наши передовики". Нет, конечно, там напишут что-нибудь более современное. Но все поймут, что на самом деле хотела сказать им Наташа своим самоотверженным трудом.
- Вот, пожалуйста, - не без радостного сарказма процедила Тарасова, бросая на стол перед Наташенькой тоненькую папку. - Здесь все злостные уклонисты от участия в рекламных акциях. Желаю удачи. Между прочим, этим самым Алеевым из "Трали-вали" я занималась лично. Очень тебе сочувствую. Заранее. Мерзкий тип. Все время смотрит поверх головы собеседника во время разговора. Если и говорит, то что-нибудь бессвязное, как пациент Кащенко. Спрашиваешь: "Почему вы экономите на рекламе?", отвечает: "А вы знаете, есть ли жизнь на Марсе? Ну то-то же". Нормально, да? И вообще предпочитает молчать. А добиваться личной встречи с ним тебе придется как минимум месяц.
Все агенты на секунду оторвались от мониторов и посмотрели вслед Тарасовой, уверенно поцокавшей к выходу. Кажется, они тоже выражали взглядом г-же Ростовой сочувствие: мол, чего только с человеческими мозгами от жары не случается?
Но Наташе не требовалось сочувствия, ей было достаточно списка. Впрочем, слова Тарасовой произвели на г-жу Ростову некоторое впечатление: она поняла, что с этими "особыми" клиентами стандартные приемчики не работают, - чем-чем, а "джентльменским набором рекламного агента" Елена Михайловна владела отменно! Придется искать индивидуальный подход. Наташа открыла папочку и даже крякнула от разочарования: в ней находился всего лишь один листок, отпечатанный на компьютере.
Там было написано:
1. "Трали-вали". Алеев Алексей Александрович.
2. "Свои люди". Козлов Геннадий Андреевич.
3. "Квартира". Леонидов Станислав Леонидович.
4. "НИИЧАВО". Садковой Даниил Львович.
5. "Будуар". Кустова Клара Юрьевна.
6. "Sweet home". Романова Жанна Александровна.
И только-то? Всего-навсего шесть ресторанов? Тарасова что, с ума сошла, когда составляла эту фитюльку? Ну подумаешь, каких-то шесть мелких рекламодателей?! Наташенька ведь уже строила планы о том, как приручит целую свору глупых работников общепита, а тут - жалкая кучка.
Да! Не густо! Милые коллеги не потрудилась даже сообщить адреса и телефоны этих заведений. Не говоря уж про то, чтобы рассказать, кто, когда и что предлагал им в плане рекламы. Ну что ж, Наташа обойдется и без их помощи. В конце концов, она очень опытный рекламист и уже приводила в этот жалкий журналишко таких клиентов, благодаря которым тупицы из отдела культуры чуть ли в полном составе ездили в Канны на кинофестиваль, Тарасова получала суперпремии, а сама Наташа купила себе очень милый "Форд фокус". Правда, в кредит.
Г-жа Ростова решительно кликнула мышкой на значок "Интернет-эксплорер" на экране компьютера. Тут же с монитора на нее уставилась фотография Мишки Кузнецова из отдела продаж с подписью: "Тираж в полмиллиона не за горами!" В короткой заметке на внутриредакционном сайте говорилось, что благодаря самоотверженному труду г-на Кузнецова тираж еженедельника "Все удовольствия столицы" уже перевалил за 400 тысяч. Наташа прикусила губу и перешла с корпоративного сайта на поисковик "Яндекс". Минут через десять у нее уже были все адреса и телефоны кафе и ресторанов из списка Тарасовой. Без всякого удовольствия Наташа распечатала информацию, засунула листок в свою стильную летнюю сумочку из бересты (хенд-мэйд, куплена в магазине для иностранных туристов за 150 долларов) и с отвращением отправилась изучать потенциальных клиентов - г-жа Ростова уже понимала, что эти шесть "карликов" никак не помогут ей завалить Тарасову. Наташа вообще начала подозревать, что рестораны эти окажутся разновидностью общественных сортиров, рядом с которыми мужики в рваных джинсах и студенты-провинциалы пьют по вечерам пиво из плохо промытых кружек. Настроение с отметки "плохое" все ближе сползало к показателю "прескверное".
Ближайший из неплательщиков под названием "НИИЧАВО" прописался на площади Белорусского вокзала. Наташенька неторопливо проплыла Тверскую и припарковалась в конце Тверской-Ямской улицы.
- Итак, где же ты, милый друг? - вслух спросила она, ступая на раскаленный асфальт милыми оранжевыми босоножками от Prada.
Г-жа Ростова все больше подозревала, что заведение это - ничем не примечательная пивнушка, потому что, как ей казалось, она уже давно вдоль и поперек изучила все приличные кафе в этом районе. "Карта Москвы с каждым домом" велела ей идти на сторону, противоположную вокзалу. Наташа с красивым прищуром посмотрела сквозь солнечные очки от Gucci в указанном направлении: ничего завлекательного, никакой огромной вывески, никаких мерцающих огоньков! Только какие-то палатки, а за ними старый дом с табличкой - по-видимому, какое-то государственное учреждение. Другая бы на месте г-жи Ростовой уже плюнула на все и поехала дальше. Но Наташа привыкла все доводить до конца, и потому решительно перешла Лесную улицу, направляясь к палаткам.
Брезгливо переступая розовыми ножками с напедикюренными пальчиками через какие-то мутные лужи, обертки и окурки, г-жа Ростова прошлась вдоль палаток. За пыльными стеклами торчали бутылки с выгоревшими на солнце этикетками, пахло чем-то несвежим, громко играла группа "Вирус". Двери в палатках были открыты и в них виднелись крашенные под блондинок упитанные продавщицы с покет-буками в руках. Наташа осторожно постучала костяшками пальцев в косяк одной из палаток. Продавец не реагировала. Наташа постучала громче.
- А? Чего? - встрепенулась женщина, отрываясь от потрепанной книжки Донцовой.
- Скажите, пожалуйста, где здесь кафе "НИИЧАВО"? - спросила г-жа Ростова.
- А вот, в желтом доме. Сразу тут, где табличка, - в неопределенном направлении махнула рукой ларечница и снова судорожно уткнулась в книжку.
Наташа осмотрелась. Дом с табличкой? Неужели речь идет вот об этом здании, похожем на госконтору? Может быть, "НИИЧАВО" - это вообще какая-нибудь занюханная столовая в этом учреждении?
Наташа неуверенно поднялась по ступенькам крыльца и прочитала надпись на табличке: "АН СССР НИИЧАВО. Ресторан для научных сотрудников младшего возраста". Фасад желтого особнячка выглядел пыльным и старым. Два этажа по десять окон в каждом. Но весь первый этаж как будто вымер - даже невозможно было понять, что творится за этими окнами. Там как будто пролили танкер темноты.