В 1914–1916 годах в Оптину Пустынь приезжали: Великая Княгиня Елисавета Феодоровна, царственный новомученик Великий Князь Димитрий Константинович Романов, расстрелянный в Петрограде в 1919 году; также новомученик князь Константин Константинович Романов (он был брошен безбожниками в ночь на 18 июля 1918 года в старую шахту под Алапаевском вместе с Великой Княгиней Елисаветой Феодоровной, Великим Князем Сергием Михайловичем, инокиней Варварой, князем Владимиром Палеем и Феодором Ремезом, а также с двумя своими братьями Игорем и Иоанном). Вместе с Великим Князем Димитрием Константиновичем посетила Оптину княгиня Татьяна Константиновна, сестра новомучеников князей Константина, Иоанна и Игоря.
После событий осени 1917 года трудности, вызванные войной, усугубились. В обители появилась нехватка всего нужного. Однажды о. Феодосий отправил скитского цветовода монаха Мартирия и послушника Иоанна закупить пшеницы. Проехав на повозке несколько уездов, они увидели, что везде досмотр, проверяют каждую телегу, реквизируют зерно. Купить ничего не удавалось. Стали они, остановившись в виду храма или часовни, молиться Богу о помощи, обращаясь с тем же и к приснопамятным Оптинским старцам. Надо было купить пудов тридцать. И вот вдруг им повезло: купили двадцать пять. Засыпали мешки сеном и на авось поехали – пронеси, мол, Господи… Проехали семь уездов, везде заставы и осмотр, а их словно никто и не видел: едут мимо… Привезли хлеб в Скит. Хватило на время и монастырю, и беженцам из мест, куда пришли немцы, – этим беднякам отдана была одна из гостиниц для проживания. Когда вернулись иноки из хлебного похода, скитский летописец (иеродиакон Кирилл Зленко) записал: "Святые отцы своими святыми молитвами явно помогают родному Скиту".
В Скиту в это время было тридцать насельников: скитоначальник отец Феодосий, старец иеромонах Нектарий, иеромонах Адриан, иеромонах Пиор, иеромонах Кукша (уставщик), иеромонах Арсений (библиотекарь, чередной священник и регент), иеромонах Осия (чередной священник), иеромонах Зосима (чередной священник), иеромонах Вениамин (чередной священник), иеродиаконы Спиридон, Иоанникий, Пантелеимон, Гамалиил, монах Иоиль (пасечник и эконом), монах Патрикий (смотритель за соборной келлией), монах Иоанникий (письмоводитель), монах Исихий (вратарь), монах Амвросий (письмоводитель), монах Евтихий (заведующий скитской дачей), монах Нестор (пономарь), монах Макарий (келейник у скитоначальника и певчий), монах Мартирий (цветовод), монах Маврикий (певчий и чтец Псалтири), монах Ермоген (ночной страж); рясофорные монахи – Иларион (хлебник и певчий), Стефан (келейник у старца и певчий), Константин (свечник), Павел (садовник и канонарх), Даниил (трапезник), Григорий (келейник у скитоначальника и певчий).
25 января 1918 года скитский летописец записал: "В 11 ч. дня в Скит заявились четыре солдата Красной гвардии и один, очевидно, их старший. Они потребовали к себе о. игумена Феодосия и, когда он вышел к ним, то они заявили, что пришли осмотреть храмы и все вообще в Скиту. Ибо, как они заявили, про Скит ходят слухи, что здесь много лежит серебра и золота. О. игумен потребовал у них удостоверения… Они направились в каменный храм в сопровождении о. игумена. Все было осмотрено. Церковная утварь и сосуды, иконы в ризах переписаны, но золота, конечно, не было найдено… Была осмотрена и колокольня, там думали найти пулемет… После сего все отправились в храм Св. Иоанна Предтечи… И здесь все описали".
Тревожное было время. Но эти события были предвестием событий гораздо более тяжких… Вскоре скитяне вынуждены были образовать сельхозартель. О. Феодосий благословил засадить овощами и плодовыми деревьями всю территорию Скита. Садовник, монах Павел (Драчев), руководил работами. И он сделал чудо: лучшие плоды и овощи в губернии были из Иоанно-Предтеченского Скита Оптиной Пустыни… Надо сказать, что обычный распорядок жизни тогда еще не был нарушен: молитвенная жизнь, службы – все продолжалось. А к старцам так же во множестве шел простой народ…
После известия о расстреле в Екатеринбурге Царской Семьи начались события такого рода, что инокам все труднее было сохранять обитель как молитвенное место, хотя бы и под видом артели… Монашеский "элемент" (как говорили чекисты), как лишенный гражданских прав, постепенно увольняли и из артели, и из музея, устроенного в Оптиной… Вытесняли в Козельск, окрестные деревни, арестовывали, ссылали…
О. Феодосий не дожил до окончательного разорения обители и Скита. Он отошел ко Господу схиигуменом 9 марта 1920 года и был погребен в монастыре возле южной стены правого придела Введенского собора. Архимандрит Исаакий поручил управление Скитом старцу иеромонаху Нектарию, который по благословению епархиального архиерея в том же месяце был пострижен в великую схиму.
15. "Ищите во всем великого смысла"
Двадцать лет было старцу Нектарию, когда он пришел в 1876 году в Скит. О. Амвросий принял его с любовью. Вскоре юноша стал пономарем. В марте 1887 года состоялся его постриг в мантию. Внешний путь инока Нектария был более или менее обычным, а внутренний – таинственным, рассказать о нем невозможно. Вот был в Скиту иеромонах, были у него своеобразные черты характера и поведения, он слегка юродствовал… А потом стал великим духоносным старцем. Как? Кто же может это знать? – Неисповедимыми путями Господними.
А все же и внешнее кое о чем говорит. Из келлии он старался выходить, по завету отцов-аскетов, только по необходимости – в храм, к старцу, на трапезу… Вроде и не в затворе, но похоже, что отчасти и в нем: окна келлии у него были заклеены синей бумагой… Молитва и чтение книг… Чтение книг и молитва… Он собрал довольно большую келейную библиотеку, где были книги не только духовные, но и научные, и литературные – светского характера. Не имея никакого специального образования, он, по благословению старцев, приобрел весьма пригодившиеся ему потом обширные познания в науках – истории, философии, географии. Изучал латынь и французский язык… С. А. Нилус писал, что о. Нектарий "начитанностью своей поражал не одного меня, а многих". Он просил всех привозить ему книги. Считал, что науки, если к ним правильно относиться, приближают к Богу, а не уводят от Него. Однако большую часть времени он уделял чтению Священного Писания и святоотеческих трудов. В монастырской и скитской библиотеках он не оставил без внимания ни одной почти книги… И вот, хотя и цитировал он иногда стихи русских классиков, но замечал, что "все стихи в мире не стоят строчки Божественного Писания".
Однажды ему удалось уклониться от старчества – назначен был старцем скитоначальник о. Варсонофий. Но когда в 1912 году о. Варсонофию пришлось покинуть Скит, о. Нектарию уже не удалось отказаться. Елена Александровна Нилус рассказывала, что "принимал он в хибарке покойных старцев, отцов Амвросия и Иосифа, где и стал жить сам. Но по глубокому своему смирению старцем себя не считал, а говорил, что посетители приходят собственно к батюшке Амвросию в его келлию, и пусть келлия его сама говорит с ними вместо него. Сам же о. Нектарий говорил мало и редко и притом часто иносказательно, как бы полуюродствуя. Часто давал что-нибудь, а сам уходил, оставляя посетителя одного со своими мыслями. Но этот молчаливый прием в обвеянной благодатью келлии величайшего из Оптинских старцев, где так живо ощущалось его личное присутствие, как живого, эти немногие слова его смиренного заместителя, унаследовавшего с даром старчества и его дар прозорливости и любви к душе человеческой, это одинокое чтение и размышление оставляли в душе посетителя неизгладимое впечатление".
В 1920 году скончался скитоначальник о. Феодосий, и старец Нектарий был назначен на его место. В 1922 году мирно почил старец Анатолий младший. А в 1923 году увезен был в Козельск и помещен в тюрьму, а потом выслан в деревню старец Нектарий.
Оптина Пустынь, а также и Скит, были закрыты. До поры…