Число детей-сирот с каждым годом увеличивается, потому что в Греции углубляется экономический кризис. Представьте себе, безработица среди молодежи уже достигла шестидесяти процентов! Растет число детей, которых забирают из семьи по прокурорскому запросу, чтобы защитить ребенка от родителя. Крайняя нищета влечет за собой насилие.
– Ощущают ли дети разницу между жизнью в "Ковчеге" и дома? Влияет ли пребывание здесь на психологическое состояние ребенка?
– Это очень важный момент. Мы стараемся направить и жизнь родителя в нужное русло. Поэтому, хотя многие родители не в состоянии помогать детям с учебой, мы их привлекаем к процессу воспитания. У каждого ребенка есть специальный дневник, в котором записано все, что было сделано за день, и есть перечень заданий, которые мать должна с ним сделать дома. Мы пишем: ребенок вел себя сегодня так, таким-то образом мы с ним справились, ту же линию поведения должна продолжить мать дома. И в результате у нас с матерью есть общая стратегия действий, что очень важно для нормального психического развития ребенка. Разницы между нашим воспитанием и домашним не должно быть.
Должен сказать, что самый большой дар для ребенка – его мама. Мы могли бы организовать большой детский приют для сотен детей. Но мы выбрали более трудный путь: оставить ребенку его мать, которая отчасти тоже ребенок, и ее надо вырастить вместе с ребенком. Для психического здоровья ребенка мать – это альфа и омега. Без матери он больше чувствует себя сиротой, чем без отца. Я узнал об этом от самих детей. Мать может быть плохой, но на исповеди, когда мы наедине, ребенок плачет и говорит: "Как можно ей помочь? Она делает мне больно, злит меня… Но она моя мама, она – все, что у меня есть. Как можно ей помочь, батюшка?.." Здоровье ребенка, его психическое развитие очень зависят от матери.
Прагматичное милосердие
– У нас есть приют для женщин, подвергшихся насилию. Им мы тоже помогаем самим растить своих детей. Работа с такими женщинами – самая трудная. Многие из них стали жертвами торговли людьми. Поэтому на здании приюта нет никаких отличительных знаков, так что никто не знает, что это за дом. Есть и охрана. Для того чтобы помочь таким женщинам, надо вырвать их из окружения, которое их эксплуатирует, пресечь всякое общение между ними и их "хозяевами". А кроме того, дать им возможность зарабатывать на жизнь достойным образом. В приюте женщины учатся, чтобы затем жить нормальной самостоятельной жизнью.
То есть наши основные принципы действуют и здесь. Попав к нам, ты не будешь просто сидеть в предоставленной центром квартире и оплакивать свою судьбу. Тебе надо мобилизоваться и сделать что-то самому для себя. В этом тебе помогут. Психологические проблемы ты сможешь решить с помощью специалистов, психологов, педагогов, социальных работников. Или же правовые вопросы… Многие из женщин судятся с кем-то, но, как правило, они плохо знают свои права и у них нет денег. Мы предоставляем им бесплатных адвокатов, рассказываем об их правах. Например, к нам обращаются жены, которые хотят уйти из дома, потому что мужья не только их бьют, но и торгуют ими. Они спрашивают, что можно сделать, имеют ли они на это какое-то право, то есть фактически – есть ли у них право на жизнь?
И мы помогаем им. Помогаем также многим юным беременным женщинам, которые хотят сохранить ребенка, хотя их партнер против этого. Мы помогаем им родить, а затем предлагаем следовать нашей программе, чтобы завтра-послезавтра своими силами вырваться из нищеты…
Итак, главное, на что мы обращаем внимание, – это человеческое достоинство. Мы стремимся не просто проявить милосердие. Ведь в этом случае завтра я опять им понадоблюсь, и они снова будут стоять у наших дверей с протянутой рукой. Из Евангелия видно, что Христос не раздавал милостыню просто так. Он прежде всего лечил душу человека, прощал его и затем говорил: "Иди, живи сам и не совершай больше тех же ошибок". Работая с женщинами, мы следуем этому примеру; наша цель – чтобы они не повторяли своих ошибок.
Делай добро и бросай его в море
– Мы заметили, что в вашем центре не только греки, даже не только европейцы, но и чернокожие дети, и мусульмане. То есть вы принимаете всех, без различий?
– В Ветхом Завете во Второзаконии говорится: если чужеземец приедет к вам в страну, не эксплуатируйте его, не делайте ему зла, не пользуйтесь тем, что он испытывает нужду, но проявите уважение к нему и полюбите его больше, чем себя, так как он нуждается и находится в опасности… (см.: Втор. 10: 17–19, 24: 17, 27: 19).
Мы учим детей, что в лице иностранца, который стучится в нашу дверь, к нам приходит Сам Христос. Поэтому надо использовать свой шанс и не отпускать нуждающегося, чтобы ему не пришлось стучаться к кому-либо еще. Об этом говорит святой Григорий Нисский: когда у ваших дверей стоит нужда, не ждите, пока другой возьмет ее у вас, ибо вместе с этим он украдет ваше сокровище, на которое вы можете приобрести рай.
Когда разразилась война в Персидском заливе, в Ираке, в наш район хлынули толпы беженцев. Они селились в заброшенных домах, предназначенных под снос. Если бы дома обрушились, их бы поубивало. Они сидели там, как мыши, без воды, без всего. И наши двери стали открываться, точнее, дети беженцев их открывали. Они приходили к нам (тогда мы еще арендовали здание кафе) – видели наших детей, которые ели за столиками, и, ничего не спрашивая, шли к столам и ели прямо руками. Что тут скажешь?
И тогда у меня возникла дилемма. Ведь поначалу меня ругали за то, что я открыл двери для всех. Но что было делать, спрашивать: "Кто ты?
Какая твоя религия? Покажи мне свое удостоверение личности, чтобы я посмотрел, откуда ты…" Спрашивать об этом, когда человек голоден, не имеет возможности помыться или что-то изменить?
Мы не закрываем двери перед детьми, которые к нам стучатся, просят что-либо и потом уходят. Но мы не хотим, чтобы дети приходили к нам на короткий срок и потом шли бы к другим дверям. Поэтому сегодня у нас существует программа для детей-беженцев из мусульманских стран.
Я считаю, что мы, священнослужители, не должны заниматься политикой, мы должны видеть в любом человеке образ и подобие Божие. И поэтому мы уважаем детей из стран Ближнего Востока, проживающих здесь, уважаем их традиции. Когда у них Рамадан, наша кухня работает и вечером, чтобы они могли поесть. Мы к этому очень внимательно относимся, показываем хороший пример. И знаете, очень часто слова оказываются лишними.
Эти люди видят, что здесь им помогают только из любви, без всяких задних мыслей, не желая что-то получить от них. Я бы сказал, что это и есть наша миссия. Нельзя заставлять другого сделать что-либо против его воли. Только если он сам к тебе придет и спросит, тогда ты и расскажешь, не так ли? Ты не можешь сказать: "Знаешь ли, твой бог – не тот". Ко мне несколько раз подходили жившие в центре цыганята и дети из Ирака и спрашивали: "Ты что, не знаешь, что мы мусульмане?" И я отвечал им: "Я это знаю". "И почему ты нам помогаешь?" Они не понимали этого. Их научили, как говорит исламская традиция, что помогать можно только своим, а если кто-то тебе предложит что-то, значит, это не просто так. И когда меня цыганенок спрашивает: "А кто тебе велел все это делать?", тогда уж я ему объясняю, что это – Бог, Который велит помогать всем людям и утверждает, что иностранец – наш брат.
Для мусульманских детей у нас нет духовной программы. В воскресенье с утра у нас литургия, Закон Божий, и эти дети приходят после двенадцати часов, когда по программе у нас футбол, баскетбол, пинг-понг. Они играют, иногда мы их водим в театр или музей. Все дети обращаются друг к другу по именам, а не так: "Эй, ты, иракец! Эй, болгарин, румын…" Нет, они уважают друг друга.
За то время, пока существует центр, у нас было много детей-иностранцев, которые теперь разъехались по разным странам. И сейчас они нам звонят и плачут. Дети-мусульмане плачут и спрашивают: "Как дела у батюшки?"
Такие дети – лучшие миссионеры нашей Церкви и послы нашей страны. Потому что они рассказывают про православного священника, который проявил к ним уважение, помог им просто так, не пытаясь заманить в Церковь или что-то еще. Они в себе это хранят…
Вы знаете, они нам теперь помогают деньгами, ведь мы их обучили специальностям. Кто-то, например, стал автомехаником, другой – электриком. А когда они к нам пришли детьми, они говорили: "Мы уедем от вас, нам не нужно сидеть заниматься, учиться". Но мы их все равно включили в программу. "Через сколько времени ты уедешь? Через полгода? Через год? Давай хотя бы месяц позанимайся. Что выучишь, то выучишь…" А часто они вообще не уезжали, или только лет через пять. И, уехав из Греции в какое-нибудь бедное государство, где ситуация иная, они нашли работу, устроились, завели семью. Теперь мы часто получаем деньги из-за границы и даже не понимаем – от кого. Начинаем гадать по подписи, кто бы это мог быть.
Однажды, к примеру, ко мне приехали из Швеции какие-то люди. Оказывается, у нас они были детьми, а тут уже с женами, со своими детьми. Говорят своим детям, указывая на меня: "Целуйте ему ноги, так как благодаря ему мы смогли выжить и нас не уничтожили".
Или другой случай. Каждый месяц в течение какого-то времени нам приходило по пятьсот евро. Неизвестно откуда. Потом выяснилось, что от нашего бывшего воспитанника, мусульманина. Он нашел хорошую работу. Своего ребенка он воспитал нормальным человеком, не фанатиком. "Знаешь ли, – говорил он сыну, – в трудную минуту этот христианский священник помог мне, и я избежал многих проблем. Поэтому теперь есть и ты…"