И, наконец, в - третьих, он был единственным среди них, кто не был лично знаком с Иисусом и не учился у него непосредственно. А поэтому, в отличие от исходных 12 апостолов, Павел видел перед собой не "харизматического Учителя с мессианскими устремлениями", но "группу учеников с кризисом нереализованной надежды, отвергаемых остальным еврейским обществом". Соответственно, он взялся преодолеть этот кризис, обратившись не к евреям, а к язычникам, и создания таким путем новой формы религии - по сути, ветки иудаизма, предназначенной для распространения этического монотеизма среди народов мира.
Титул Павла в христианстве - это "Апостол язычников", и этот термин объясняет всю его позицию. Этой цели посвящена вся его деятельность, именно на ее реализацию была направлена его религиозная философия.
20. Создание "иудаизма для народов мира"
Павел стремился одновременно и остаться иудеем, и создать новую религию для народов мира. Несомненно, он признает еврейскую избранность, как в прошлом, так и в будущем, неотменимость Божественного Завета с евреями и мессианскую роль еврейского народа в истории человечества. Но при этом он считает, что самое важное (или, по крайней мере, что это его личная миссия) - это начать распространение Божественного Света, монотеизма и библейского мировоззрения среди язычников. А для этого требуется создать "иудаизм для народов мира", т. е. такую форму религиозного мышления, которая несла бы человечеству главные еврейские религиозные идеи: монотеизм, этику, любовь Бога к человеку и человека к Боту, любовь к ближнему и вообще все библейское мироощущение - без того, чтобы обязывать неевреев соблюдать то, что эти неевреи (даже и с точки зрения иудаизма!) соблюдать не обязаны: Субботу, кашрут, обрезание и т. д. При этом Павел вовсе не против Субботы или кашрута, но утверждает, что христианам можно обойтись и без них - поскольку он, "Апостол язычников", обращается к неевреям. Соответственно, мы видим в Деяниях Апостолов (гл. 15) именно такую постановку вопроса: должны ли прозелиты из язычников для вступления в общину первохристиан делать обрезание? Если первохристиане являются общиной внутри иудаизма, как считали, помня подход Иисуса, некоторые из апостолов, то должны; но если первохристианство перестает быть группой внутри иудаизма и разворачивается в "открытую форму иудаизма для народов мира", как этого хотел Павел, - то в обрезании для таких людей нет необходимости, даже и по Торе.
Павел как человек, по своему личному характеру, был фанатичным "ревнителем и воителем за веру"; поэтому он в молодости был активным гонителем христианства, ибо видел в нем религиозную угрозу. Но в результате "видения Иисуса по дороге в Дамаск" (приведшего к обращению Павла в христианство) он вдруг осознал, что христианство - это не помеха, а новая возможность.
Харизматический и трагический образ Иисуса раскрылся Павлу как уникальная возможность с помощью "проповеди Христа" и новой схемы спасения передать язычникам еврейскую библейскую идею, и Павел посвятил свою жизнь реализации этой возможности.
21. Один из фарисеев, взявшийся за работу приобщения народов мира
Павел сам однозначно определяет себя как фарисея. Не только в начале жизни, но и в конце ее, когда он уже является лидером христианской общины, он провозглашает о себе: "Я фарисей, сын фарисея" (Деяния 23:6).
Таким образом, Павел всю свою жизнь был убежден, что его деятельность соответствует основам фарисейской религиозной концепции, - т. е., в сегодняшних понятиях, ортодоксальному иудаизму.
Хотя Павел для привлечения неевреев говорил им о необязательности для них Закона - сам он, как еврей, признавал обязательность соблюдения Торы для себя и для других евреев. (В частности, в Деяниях (21:21–24) подчеркивается, что Павел, вопреки создавшемуся о нем, из‑за его проповеди язычникам, мнению, отнюдь не учил евреев хоть в чем‑нибудь пренебрегать Законом Торы, и сам его полностью соблюдал. В Деяниях (16:3) даже рассказано, как, встретив совершенно ассимилированного необрезанного еврея (мать - еврейка, уже "уверовавшая во Христа", отец - эллин), Павел настоял на том, чтобы тот сделал обрезание.)
Иными словами, Павел принимал все учение фарисеев (т. е. обычный иудаизм) в отношении евреев, но поскольку цель его была в "апостольстве язычникам", в обращении их в "иудаизм для народов мира" - то все, что он писал и провозглашал, было подчинено этой цели.
22. Выделение и подчеркивание части иудаизма, важной для неевреев
Часто можно встретить мнение, что "кардинальная реформа Павла" состояла в том, что он отменил существующее (якобы) в иудаизме "оправдание делами" и заменил его на "спасение через веру"; и что это был шаг от (якобы) "законнической религии иудаизма" к "благодатной религии христианства", шаг от "религии ограничений" к "религии любви".
Однако в этом бытующем представлении почти все является иллюзией, возникающей по причине незнания основ иудаизма.
Во - первых, иудаизм отнюдь не является "законнической религией". В иудаизме Божественная Благодать и Любовь занимают столь же важное место, как и Божественный Закон и Справедливость воздаяния. Другое дело, что иудаизм не приемлет "перекоса в сторону Благодати по сравнению с Законом"; иудаизм считает необходимым равновесие Закона и Благодати, любви и трепета. Точно так же и вера (т. е. монотеистические представления о Боге) является в иудаизме очень существенной; но иудаизм против возведения на пьедестал одной лишь веры в ущерб остальным заповедям. Вера должна быть частью общего комплекса Завета, но не должна подменять его.
Во - вторых, неверно считать, что иудаизм - это "оправдание перед Богом путем соблюдения Закона". Павел акцентирует проблему оправдания ("чем может оправдаться человек - верой или делами Закона?"), поскольку такая постановка проблемы была понятнее в то время для приходящих к монотеизму язычников, к которым Павел обращался. Но на самом деле иудаизм вообще не озабочен "оправданием человека перед Богом", но - "приближением человека к Богу".
С точки зрения иудаизма, само онтологическое понятие "оправдания" вообще довольно странно. Бог создал человека совсем не для того, чтобы его "обвинить" или "оправдать", и вообще не с целью того, чтобы вершить над ним суд. Конечно, Бог осуществляет Свой суд, но это только "техническое средство для воспитания человека"; цель же создания мира и человека, насколько мы вообще можем ее понять - это духовный подъем человека, его диалог с Богом и, посредством этого, приближение к Богу, в этом и в будущем мире.
Поэтому вопрос о том, "оправдывается ли человек делами или же верой" - это вообще ложно поставленный вопрос, рассчитанный на восприятие язычников, для которых Божественный Суд над человеком происходит в тех же параметрах, в которых действует обычный человеческий суд (т. е. этот суд решает, обвинить или оправдать). Но, согласно представлениям иудаизма, здесь нет ситуации "или - или". Каждый человек одновременно в чем‑то виновен перед Богом, а в чем‑то - заслуживает награды; и за свою вину он будет наказан или помилован, а за свои заслуги и просто по Божественной благодати - вознагражден. И все это - и суд, и наказание, и милость, и награда, и благодать - осуществляется в концепции "все вместе", а совсем не в противопоставлении "Суд - Закон или же Вера - Благодать?", "оправдается или нет?". При этом для Бога имеют значение все параметры - как вера человека (монотеизм), так и его дела, а потому одно вовсе не отменяет и не вытесняет другое.
Итого, во всех этих случаях Павел вовсе не создал новое, но лишь взял часть иудаизма - веру и любовь - и представил их как достаточное условие для "оправдания и спасения", считая, что только так он сможет выполнить свою задачу привлечения язычников к монотеизму.
23. "Спасение через веру" как инструмент для распространения религии
Поскольку Павел - "Апостол язычников", и призван нести еврейский Божественный свет народам мира, "эллинам", то он формирует свое учение и расставляет в нем акценты так, чтобы оно - продолжая следовать идеям Торы! - могло максимально быстро и широко распространяться, чтобы оно соответствовало мироощущению "эллинов" и их представлениям. И поэтому вопрос должен был быть поставлен жестко: "Принимаешь - спасаешься, не принимаешь - не спасаешься".