Фэнни Флэгг - Рай где то рядом стр 11.

- Точно не знаю, меня всего лишь попросили тебя встретить и проводить сюда.

- Спасибо тебе большое, Ида. Когда видишь родное лицо, уже не так страшно, правда?

- Да, - согласилась Ида. - Ни за что не угадаешь, кто меня здесь встретил, когда я умерла.

- Кто?

- Миссис Герберт Чокли.

- Кто это?

- Бывший президент Женского Клуба Америки. - А-а… наверное, тебя это порадовало.

Ида встала, открыла верхний ящик стола и принялась в нем рыться, не переставая говорить:

- Кстати, меня так срочно вызвали - что же с тобой случилось, сердечный приступ?

Элнер подумала.

- Не знаю точно, то ли осы до смерти закусали, то ли упала с дерева и разбилась. Я-то надеялась умереть в своей постели, да, видно, не судьба.

- Сердечный приступ, не иначе, - отозвалась Ида. - И папа умер от инфаркта, и Герта. У меня-то сердце было здоровое, но ведь ты старше меня и умерла скоропостижно… а я - нет. Врач говорил, у меня редкое заболевание крови, им страдали потомки королевских династий Германии.

"Опять она за свое! - подумала Элнер. - Двадцать два года как в могиле, а спеси не убавилось". Ида умерла в семьдесят лет от лейкемии, но ей всегда хотелось чем-то выделяться из толпы. Всю жизнь. Отец их - простой фермер, но послушать Иду, так он был барон, потомок Габсбургов, с родовым поместьем. А выйдя замуж за Герберта Дженкинса, Ида еще пуще задрала нос. Элнер приходилось то и дело напоминать ей, кто она и откуда, но теперь уже поздно. Раз уж и могила Иду не исправила, то это навечно.

Ида долго рылась в ящике, чем-то звякая. Наконец достала ключ: "Вот!" Затем развернулась и пошла отпирать тяжелые двойные двери. А когда все было готово, позвала Элнер:

- Ну, пойдем.

Элнер двинулась было следом - и вдруг застыла как вкопанная.

- Постой! Это ведь рай? Я не угожу в ад?

- Не угодишь, - заверила Ида.

У Элнер отлегло от сердца. Поразмыслив, она решила, что если даже Иду взяли в рай, то надежда есть у всякого. Оставался еще один вопрос.

- И что теперь?

Ида изумленно воззрилась на сестру:

- Как - что, Элнер? Встретишься с Создателем. Я и веду тебя, глупая, на встречу с Создателем.

- Да ты что! - ахнула Элнер. - А я-то… в старом халате с дырявыми карманами, и губы не подкрашены.

- Теперь на своей шкуре испытаешь, каково было мне.

- Могу представить…

- Готова?

- Думаю, да. Иначе меня бы здесь не было, так ведь?

- Верно. А теперь скажи, ты о многом жалеешь?

- То есть?

- О том, что хотела сделать, но не успела.

Элнер, подумав, отвечала:

- Я так и не побывала в "Долливуде"… Жаль, не посчастливилось туда попасть, зато я была в парке "Мир Диснея", значит, жаловаться не на что. А ты?

Ида вздохнула.

- Я мечтала съездить в Лондон, побродить по дворцовым садам, выпить чаю с королевской семьей, но, увы, не довелось.

С этими словами Ида торжественно распахнула двери, отступила на шаг и сказала: "Опля!"

Вербена Уилер разносит весть

11:25

В химчистке "Голубая лента" Вербена Уилер, вконец расстроенная звонком мужа, кинулась обзванивать всех подряд, чтобы сообщить о смерти Элнер. Первым делом она набрала номер Кэти Колверт в редакции, но там было занято. Позвонила Лютеру Григзу, другу Элнер, - никто не отвечал. Вновь попыталась дозвониться до Кэти, опять занято. Вербена лихорадочно перебирала в памяти, кому бы еще позвонить, и набрала номер любимой радиопередачи Элнер. Нужно им сказать непременно.

За много лет утренний "Вестник фермера" на местном радио, который вели Бад и Джей, мало-помалу превратился в программу для жителей пригородов: утренние новости, прогноз погоды и вести с дорог. Ферм на пятьдесят миль вокруг осталось немного, но Элнер хранила верность любимой передаче и частенько туда звонила. Бад и Джей были от нее без ума. С тех пор как они придумали конкурс "Вопрос дня", Элнер всегда в нем участвовала, и ответы ее порой становились гвоздем программы. Если правильного ответа не давал никто, Элнер все равно отправляли приз. В числе спонсоров передачи была фирма "ПЕТКО", и Элнер не раз выигрывала корм для Сонни. Бад, который вел еще и программу "Обмен-Продажа" с одиннадцати до двенадцати, ответил на звонок Вербены во время рекламной паузы. Через пару минут он объявил в эфире: - Друзья, только что поступил очень печальный звонок из Элмвуд-Спрингс, и мы с глубокой скорбью сообщаем, что сегодня утром не стало нашего доброго друга, Элнер Шимфизл. Она была прекрасным человеком и одной из наших любимых участниц, и нам будет очень ее не хватать… Мы пока не знаем, когда похороны, но как только станет известно, сразу объявим. Так, что у нас дальше? Ровена Снайт из Сент-ралии меняет мужской портфель с инициалами "Б. С." на старые номера журнала "Ремесла для всех" или на дамские часы. А сейчас - несколько слов от клиники мануальной терапии Валери Жирар.

* * *

Лютер Григз, в белой футболке и кепке, вел грузовик в Сиэтл, в шестидневный маршрут. Перекусывая соленым арахисом с колой, он услыхал по радио печальную весть, тут же съехал на обочину, выпрыгнул из кабины и застыл как громом пораженный. Казалось бы, старушка за восемьдесят - не самый подходящий друг для Лютера, но ближе мисс Элнер у него никого на свете не было. Еще накануне вечером они обсуждали, не сойтись ли Лютеру вновь с прежней подружкой, - на его вкус, кожа да кости, но Элнер посоветовала к ней вернуться.

Понемногу до него дошел смысл услышанного. В горле пересохло, в животе заныло. Не ехать бы сейчас в Сиэтл, а свернуть на ближайшую автостоянку, накуриться травы, выхлестать ящик пива и забыться - но ведь он дал мисс Элнер слово не пить и не курить. И овощи в кузове испортятся. Да и ради мисс Элнер нужно продолжать путь. Когда Лютер брал ссуду на грузовик, мисс Элнер поручилась за него, чтобы у Лютера была приличная работа… Ради нее одной он вернулся за руль, тронулся с места и прибавил скорость.

И до самого поворота на Канзас-Сити лишь мысль об обещании, данном мисс Элнер, поддерживала его. Но как жить дальше? Ведь он потерял самого лучшего друга.

* * *

Лютер Григз, здоровяк-дальнобойщик под два метра ростом, и Элнер Шимфизл подружились при весьма любопытных обстоятельствах. Двадцать восемь лет назад восьмилетний Лютер скакал мимо дома Элнер, а та вышла на крыльцо и окликнула ласково:

- Эй… малыш… иди-ка сюда на минутку.

Лютер притормозил, покосился на нее и вспомнил: эта старуха на днях подсунула ему вместо конфеты какую-то гадость.

- Иди сюда, дружок, - вновь позвала она.

- Не пойду, - отрезал Лютер. - Кто вы мне - мама, что ли? С чего мне вас слушаться?

- А я для тебя кое-что припасла.

- Не надо мне ваших конфет, от них блевать тянет. - Лютер скривился.

- Это не конфета, а подарок. Не поднимешься - не получишь.

- Что за подарок?

- Не скажу, но тебе понравится. Гляди, пожалеешь, если не возьмешь.

Лютер прищурился: что у нее на уме? Доброта его всегда настораживала. Он швырялся камнями в ее мерзкого кота - вдруг она хочет подманить его и отколотить? В общем, надо быть начеку.

Лютер крикнул в ответ:

- Врете вы все, нет у вас никакого подарка!

- А вот и есть.

- Какой?

- Секрет. Подойдешь - узнаешь.

- Где взяли?

- В магазине.

- В каком?

- Не скажу, но купила специально для тебя. Отдать другому мальчику?

- Плевать. Хотите - отдавайте.

- Дело твое. Нужен тебе подарок - иди сюда, а не нужен - ну и ладно. - И с этими словами Элнер исчезла за дверью.

Лютер сел на бордюр возле дома Уилеров и стал ломать голову: что же все-таки на уме у старухи? В тот день он к Элнер не пошел, но спустя несколько дней она увидела из окна, как он слоняется взад-вперед, поднимая ботинками пыль. Интересно, скоро ли он решится? Еще дня через три, когда Элнер вышла за газетой, во дворе ее поджидал Лютер.

- Не отдали еще никому ваш чертов подарок?

- Может, и не отдала, а что?

- Да так, интересно.

- Не отдала, но будешь грубить - не получишь. А попросишь вежливо - отдам.

Вернувшись в дом, Элнер притаилась в ожидании. Минут через десять в дверь тихонько постучали, и Элнер едва удержалась от смеха. Она бессовестно подкупила восьмилетнего мальчугана и сделала это с умыслом, но плох тот взрослый, что не может обхитрить ребенка. Да и подарок она приготовила замечательный. Пару недель назад Элнер подсунула мальчику слабительную конфету, но тотчас же раскаялась и день за днем молила Бога о прощении.