Но Палеонтолог описывает, что устроил лабаз на ветвях дерева, над речкой – на тропе, где встречали "биби-гулям". В книге очень художественно описано, как шумела река, кричали птицы, бликовала луна на стволе ружья. Как раздались страшные крики, приписываемые "биби-гулям", как появился на тропе вертикальный силуэт… Палеонтолог выстрелил. Почти человеческий стон, существо пыталось уползти… после второго выстрела оно не шевелилось, но палеонтолог не решался спуститься с лабаза до первого света. Спустившись в сером полусвете утра, он разглядел существо ростом с четырнадцатилетнего подростка, самку с почти человеческим лицом.
История завершается неожиданно: Палеонтолог… проснулся.
Мы встретились с ним у Палеонтолога дома, 23 октября 2008 года. Проговорили около двух часов – о старых временах, о Вавилове, я рассказал ему семейные легенды о встречах с этим человеком. Поговорили и о мамонтах, конечно… В конце концов я задал вопрос:
– Николай Кузьмич… Если это важно, обещаю никому не рассказывать. Но скажите честно, ведь история с "биби-гулям" была вовсе не во сне. Вы просто выбросили в реку труп, чтобы не вступать в конфликт с местными людьми… Понимаю: они могли бы проявить к вам нешуточную агрессию.
Трудно описать ироничный до предела взгляд Палеонтолога… уперевшись в мои глаза своими голубыми выцветшими глазками, Палеонтолог быстро облизнул губы острым язычком и очень серьезно произнес:
– А я забыл.
Больше о "биби-гулям" мы не говорили, а 27 октября 2008 года Палеонтолога не стало. Видимо, кроме членов семьи, я был последним, кто с ним встречался. Но эта история имела неожиданное продолжение…
О нашей встрече я рассказал своей маме, Елена Вальтеровне Буровской. И о "биби-гулям" тоже.
– А знаешь, Андрейчик, твой дедушка тоже искал "биби-гулям"… – задумчиво произнесла мама. – Они с дядей Сашей Плетневым засаду делали на это создание…
– Где?!
– На Гирканском участке… И в горы ездили.
– Не поймали?
– Не знаю… Знаю только, что раза два ездили, искали.
До этого я никогда не слышал об этом эпизоде в жизни деда, Вальтера Эдуардовича Шмидта. Человека этого я считаю исключительно умным и образованным и очень хорошим ученым. Что именно он слышал о "биби-гулям" и находил ли он это существо, не имею никакого представления.
Лесной наездник
Истории про лесного наездника локализованы в Томской, Омской областях, на юге Ханты-Мансийского национального округа, на востоке Тюменской области. Для меня эти истории интересны еще и тем, что за ними, вполне может быть, стоит нечто более реальное, чем кажется.
Сама история очень проста. Происходит это всегда с человеком, который впотьмах в одиночестве возвращается домой. Когда он проходит мимо крупного дерева, раздается шорох, и на спину идущего обрушивается мягкая тяжесть. Не очень большая, не раздавливающая, но и не маленькая, порядка 2–3 пудов. Тонкие черные мохнатые руки обхватывают человека крест-накрест через плечи, нижняя пара таких же (или почти таких же) конечностей обхватывает поперек живота. Происходит это всегда как минимум в нескольких километрах от ближайшего жилья, и встает дилемма: или самому избавляться от наездника, или идти "в жилуху", к людям.
Для того, кто слыхал о "лесном наезднике", тут вопрос не стоит: надо как можно быстрее идти к деревне. Освобождаться от наездника, пытаясь ударить его об ствол или ранить его слепым ударом ножа назад, бессмысленно. При любой попытке причинить вред "наезднику" конечности стискиваются с такой силой, что пресекается и очень не сразу восстанавливается дыхание.
С наездником надо идти к людям, стараться не делать резких движений, ничем не вызывая гнева или страха "наездника". "Наездник" исчезает сам, когда путник подходит уже к самым освещенным окнам или если кто-то стоит на улице или выходит из дома. При появлении людей "наездник" мгновенно отпускает захваченного человека и отпрыгивает в сторону. Интересно, что при этом он никогда не отталкивается от того, кто его нес, заставляя терять равновесие или отбрасывая человека. "Лесной наездник" ведет себя весьма корректно, спрыгивая за спиной человека, мгновенно сигая в заросли папоротника, кустарника или высокотравья: "Только зашелестело, а его уже и вовсе нет…".
Точно так же он отпрыгивает, когда до дома или до входа в ограду остается буквально несколько шагов. Некоторые считают, что для благополучного избавления необходимо произнести "Изыди Христа ради", но они же описывают, как удирает наездник при появлении новых людей и независимо от того, была ли произнесена молитвенная формула.
Может ли "наездник" заставить человека идти вовсе не к дому? Тут мнения расходятся. Нельзя исключить, что попросту те, кого заставили уходить от жилья, уже не могут рассказать о своих приключениях.
Как правило, "наезднику" попадаются родившиеся и выросшие в тех местах, где он появляется; знающие, как себя вести. Но есть история про "железнодорожника", который в Сибири жил недавно, про "наездника" ничего не знал… его нашли со свернутой шеей в одно осеннее утро совсем недалеко от трассы. Никакая шайка в это время здесь не орудовала, да и сам способ убийства как будто указывал на "лесного наездника".
Могут ли женщины попадаться "лесному наезднику"? Конечно, могут; рассказывают об истории давней, произошедшей еще на рубеже XIX и XX веков, но как будто достоверной, когда вышедшая "до ветру" женщина подверглась нападению. "Наездник" не подпускал женщину к дому, пока она не сделала нескольких кругов вокруг усадьбы с ним на спине. Эта история, кстати, служит подтверждением того, что "наездник" при желании может контролировать поведение человека, не подпускать его к спасению. В случае с женщиной "наездник" просто развлекался.
По всем описаниям хорошо видно, что "наездник" – существо вполне материальное. Никакими мистическими свойствами он не наделяется, никаких волшебных действий для избавления от него совершать не надо. По рассказам это весьма необычное, но принадлежащее этому миру существо.
Осмелюсь высказать предположение, что "лесным наездником" вполне может оказаться молодь "человека лесов" – "реликтового гоминоида". Детеныши всех крупных человекообразных обезьян – существа исключительно игривые и энергичные, вполне способные к развлечениям типа катаний на зазевавшихся людях. Разумеется, это предположение совершенно недоказуемое, пока в руки ученых не попал хотя бы один экземпляр "лесного наездника", желательно живого. Но предположение это совершенно реально, детеныши крупного гоминоида должны были бы вести себя примерно так.
Косвенным подтверждением гипотезы служит и время, когда прекратились все истории про "лесного наездника" – 1960-е годы. Это рубеж "освоения" лесных массивов Томской, Омской и Тюменской областей, активнейших поисков западносибирской нефти, построения целых городов и поселков в сердце до того практически нетронутой тайги. Встречи со взрослыми "людьми лесов" на юге Сибири прекратились именно в это время.
Профессиональный фольклор… что за ним?
Здесь… Здесь он рухнул с отвесного склона. Он летел, и никто этого не видел. Может быть, он кричал, но никто не слышал этого… И он рухнул в долину, увлекая за собой сорок две тонны камней, льда и снега…
Бр. Стругацкие
В каждом профессиональном сообществе экспедишников обязательно есть свои "черные" и "белые" персонажи. Разделение на "черных" и "белых" довольно условно, потому что назначение их одинаково: вознаграждать "хороших" и карать "плохих" членов экспедиций.
Сейчас эти профессиональные байки постепенно исчезают, потому что в экспедиции ездят ненадолго, с целями очень прагматичными – сделать дело и скорей домой, денег тратить поменьше. Экспедиция окончательно стала делом, работой и перестала быть образом жизни. До начала 1990-х годов очень большое число людей – десятки и сотни тысяч человек в масштабах России – каждый год по 2, 3, 5 месяцев в году жили в экспедициях, в деревнях, заброшенных избушках, палатках, проводили нехитрые исследования. Они вели образ жизни таких интеллектуальных кочевников ХХ века.
Такой образ жизни требовал определенных личных качеств. Частью их культуры была вера, или по крайней мере байки, про "черных" и "белых" созданий, которые бы освящали своим авторитетом нравственные и культурные нормы, на которых держался мир экспедишников.
В какой степени реально ученые верили в существование, скажем, "черного геолога"? Сказать трудно. Конечно, большая часть историй про него совершенно откровенный фольклор, причем фольклор живой, постоянно изменяющийся и дополняющийся. Рассказывали очень часто со смехом, всем видом демонстрируя, что "на самом деле" в "черного геолога" не верят. Это была своего рода игра профессионалов, ведущих общий образ жизни; игра, включенная в экспедиционный быт.
Впрочем, границы игры и образа жизни тут трудно различимы. Очень многие "материалисты" советского розлива если и говорили о нечистой силе, то исключительно с усмешечкой, но кланяться пустой избушке, просить позволения войти, оставлять кусок хлеба в углу считали совершенно необходимым. Вообще, интересная закономерность: чем отчаянней, чем яростней защищал советский человек свой чахлый "материализм", тем больше он был привержен к тайному, как можно более незаметному исполнению всяческих обрядов. Тем сильнее верил и в домового, и в овинника, и в лешего.
При всей откровенной игре в "черных" и "белых" персонажей фольклора некоторые геологи уверяли меня, что своими глазами видели "черного геолога". Объяснений, конечно, может быть несколько:
1. Вульгарная галлюцинация, в том числе на фоне многодневного употребления спиртных напитков. В геологических (и не только геологических) экспедициях это, увы, наблюдалось.