До 80-х годов элита уголовной преступности, как таковая, не изучалась. Лишь с приходом к власти Юрия Андропова, корифея разведки и контрразведки, МВД и КГБ стали создавать зачатки агентурной сети в местах лишения свободы. Многие секретные агенты себя не зарекомендовали: уж слишком работа пыльная. Сексоты (секретные сотрудники) то и дело "падали с нар", "натыкались на штырь", "давились языком" и просто исчезали, так и не успев подготовить первый отчет.
Специалисты из МВД России предполагают, что лишь Москва имеет более 100 воров в законе. По России и странам СНГ их может быть свыше тысячи. Оперативная картотека ФСБ содержит информацию о 300–400 законниках, фамилии, клички, биографии, криминальный рейтинг, нынешнее место обитания.
Сложно назвать число законников еще и потому, что изменились значение понятия "вор в законе" и сам закон.
Воры в загоне
Идею создания исправительно-трудовых лагерей нового типа предложил Сталину в 1927 году Нафталий Френкель, турецкий еврей. Советский Союз уже имел лагерную систему, призванную "исправлять через труд", но она была несовершенна. Советский зэк рассматривался прежде всего как преступник, а не как дешевая рабсила.
Нафталий Френкель родился в Константинополе. После окончания коммерческого института он открыл в Донецкой губернии предприятие по торговле лесом. Фирма находилась в Мариуполе.
Коммерческие начинания Френкеля имели головокружительный успех. Спустя несколько лет, он заработал первый миллион, на который были куплены пароходы. В Мариуполе Нафталий Аронович издавал собственную газету "Копейка" и продавал ее по предельно низкой цене. Издательское дело прибыли не сулило. Газета издавалась с единственной целью: обгадить конкурентов. На родину в Константинополь Френкель вернулся с началом Февральской революции. Вместе с Френкелем в Турцию перекочевал и весь его капитал.
О предприимчивом лесоторговце ГПУ вспомнило в середине 20-х годов и уже не забывало до самой его кончины. Через своих турецких агентов Главполитуправление предложило сотрудничество. А именно: организовать в СССР под именем Нафталия Френкеля биржу по скупке драгметаллов и художественных ценностей. Эмигрант согласился и вернулся в Россию. Пока биржа имела успех, он пребывал на свободе и был неуязвим. Когда биржевые сделки начали затухать, Френкеля арестовали и отправили на Лубянку. По всей видимости, там и родился план по возведению новых лагерей и реконструкции старых. Чтобы избежать Соловков, Нафталин Аронович решил доказать свою нужность и незаменимость для молодого советского государства. Ему удалось, используя старые связи в ГПУ, передать письмо со своими расчетами верхним чинам политуправления.
Френкеля все-таки отправили на Соловецкие острова. Но пока он шел по этапу, его письмо заинтересовало некоторых должностных лиц. По прибытии в соловецкий лагерь Френкеля поселили в отдельное помещение, приставили адъютанта и поручили руководить экономическим отделом лагеря. В 1928 году на Соловках уже внедрялась четкая схема по использованию человеческих ресурсов с максимальной отдачей и минимальными затратами. Френкель опробовал свои идеи, создав предприятия по изготовлению обуви. Он мог свободно перемещаться по лагерю, наблюдая за рабочим процессом и изучая микроклимат зоны.
В 1929 году Нафталия Ароновича пожелал увидеть сам Иосиф Виссарионович. На остров прилетает самолет и уносит изобретателя-рационализатора в Москву. Беседа со Сталиным шла при закрытых дверях. Когда двери открылись, Френкель имел особые полномочия и развернул свое бурное воображение на полную мощность. Он предложил ввести в лагерях обязательную трудовую повинность для каждого зэка (если он не болен и не пребывает в карцере), установить наряды и нормы. Для особо трудолюбивых зэков предусматривалось досрочное освобождение или дополнительный паек. По мнению Френкеля, порядок в зоне должен поддерживаться изнутри. Для этого необходимо сделать ставку на категорию зэков, которая имеет силу и лагерный опыт. Реальную силу и богатый тюремно-каторжный опыт имели профессиональные уголовники, а именно урки (авторитетные воры). Администрация лагерей получила негласные инструкции использовать воров, но никакие соглашения с ними не заключать. В качестве эксперимента выбрали Беломорстрой, где Френкеля ждала необычная должность - начальник лагерных работ.
За заслуги в строительстве Беломорканала бывший турецкоподданный получил новое назначение и возглавил строительство БАМлага. А за саму плодотворную идею Нафталию Ароновичу вручили орден Ленина.
Блатные распоряжались в зонах, посмеиваясь и подтрунивая над лагерным начальством. Культ воров служил не только для трудового порядка, но и для подавления массовых волнений среди "врагов народа". Блатарей, словно десант, выбрасывали в конфликтные зоны, где преобладали политзаключенные или где местная воровская власть дала сбой. Александр Солженицын в романе "Архипелаг ГУЛАГ" описал прибытие "блатного десанта" в кенгирский лагерь (Казахстан):
"Перед первомайскими праздниками в 3-й мятежный лагпункт… хозяева привезли и разместили шестьсот пятьдесят воров, частично и бытовиков (в том числе много малолеток). "Прибывает здоровый контингент! - злорадно предупреждали они Пятьдесят Восьмую ("фашистов" - Авт.) - теперь вы не шелохнетесь". А к привезенным ворам воззвали: "Вы у нас наведете порядок!" И хорошо понятно было хозяевам, с чего нужно порядок начинать: чтоб воровали, чтоб жили за счет других, и так бы поселилась всеобщая разрозненность. И улыбались начальники дружески, как они умеют улыбаться только ворам, когда те, услышав, что есть рядом и женский лагпункт, уже канючили в развязной своей манере: "Покажи нам баб, начальничек!""
Свое новоселье в Кенгире воры отметили еще в карантинном бараке: разломали тумбочки и развели костры. Когда начальство попыталось закрыть "здоровый контингент" на ночь, уголовники позабивали замки щепками. Лагерь для них напоминал курорт. Ранним утром в промзону они шли вместе с политическими, но там они раздевались и загорали. Воровская молодежь нашла свое развлечение - забирала у надзирателей фуражки, с криками носилась по крышам бараков, а ночью пугала вертухаев (охрану на вышке). Она бы и в женский лагпункт полезла, но мешал охраняемый хоздвор.
"Когда режимные офицеры, или воспитатели, или оперуполномоченные заходили на дружеское собеседование в барак блатных, воришки-малолетки оскорбляли их лучшие чувства тем, что в разговоре вытаскивали из их карманов записные книжки, кошельки или с верхних нар вдруг оборачивали куму фуражку козырьком на затылок - небывалое для ГУЛАГа обращение! - но и обстановка сложилась невиданная".
В 1954 году власть воров в законе стала ослабевать. Тогда они решили разыграть свою карту и полностью установить в советских лагерях воровскую власть. Лучшие блатные силы, не попавшие под амнистию 53-го (кто-то же должен держать порядок), стали организовывать в зонах массовые беспорядки (размораживать зону). В Кенгире они начались 16 мая 1954 года. Накануне блатные пошли на союз с политическими, которые пообещали им не мешать. По команде паханов мятежники вооружились палками, выстроились в шеренги и двинулись к охраняемым воротам хозяйственного двора, за которым находился ханский лагерь.
Администрация растерялась и попросила помощи у "фашистов". Надзиратели бегали по баракам и кричали: "Ребята! Смотрите! Воры идут ломать женскую зону. Они идут насиловать ваших жен и дочерей! Выходите на помощь! Отобьем их!" Политзэки сдержали слово, данное блатным, и остались в бараках. Тем временем блатные подошли к воротам. Но их ломать не пришлось. Ворота широко распахнулись, и навстречу зэкам вышли солдаты. Они были безоружны, но пустить в ход палки уголовники не решились. Мятежников стали оттеснять к стене, и тем в конце концов пришлось ретироваться. Отступление прикрывал град камней, летящий в солдат с крыш бараков.
Эта выходка для воров осталась безнаказанной. Администрация лагеря решила простить законникам очередную проказу. Но глубокой ночью воры решились на реванш. Блатные протаранили бревном ворота и проникли в хоздвор. Там нашли рельс и пробили дыру в женскую зону.
Терпение у хозяина иссякло. Некто капитан Беляев со взводом автоматчиков вломился на территорию хоздвора, и при свете осветительных ракет они принялись расстреливать блатных. Такого "обращения" с ворами ГУЛАГ доселе не видывал. Автоматчики шли цепью за убегающими бунтарями. За ними следовали солдаты и докалывали штыками раненых. В последних рядах шли надзиратели и ломами добивали тех, кто шевелился.
Паханы мужественно перенесли первое поражение и отдали приказ возводить баррикады. Ломались вагонки, из досок мастерились щиты, готовились камни. Под утро блатные были готовы к новому сражению. Но его не последовало. Остановил кровопролитие министр внутренних дел Казахстана. Спустя несколько часов в Кенгир прилетел заместитель Генерального прокурора Вавилов и один из высоких чинов ГУЛАГа Бочков. Они пообщались с мятежниками, пообещали удовлетворить все требования блатных (даже посещать через пролом женский лагпункт) и покарать инициаторов расстрела. Но радовались блатари недолго. К вечеру надзиратели законопатили пролом и начали возводить дополнительные огневые рубежи в запретных зонах.
С приходом темноты опять последовал бунт. На помощь блатным пришли "фашисты". Из рогаток перебили все фонари и стали бить столами по колючему заграждению. С вышек застрочил пулемет и уложил нескольких зэков на месте. Но бунтовщикам удалось развалить стену в соседний лагерный пункт и проникнуть в хоздвор. Там нашелся строительный инвентарь, которым крушили все подряд. Кирками проломили стену тюрьмы и выпустили узников на свободу (относительную). Перепуганные надзиратели бросились бежать.