Трудность перевода Марка Аврелия заключается в том, что он пишет по-гречески, а мыслит по-римски, т. е. предельно сжато. К тому же записи его обращены прежде всего к себе самому, и о многом он говорит как о чем-то само собой разумеющемся, однако известном лишь ему одному. Чтобы передать этот стиль мышления Марка Аврелия, дополнительные поясняющие слова, без которых совершенно невозможно обойтись, заключены нами в квадратные скобки. Исключение – местоимения, которые Марк Аврелий опускает регулярно, но если все эти пропущенные местоимения воспроизводить в квадратных скобках, то от этих скобок начинает просто рябить в глазах. Кроме того, изредка в этих квадратных скобках указывается точное, буквальное значение слова рядом с переводимым. Это бывает в тех случаях, когда выражение Марка Аврелия является образным, но с точки зрения стиля выглядит диссонансом. Несколько фраз заключены в угловые скобки. Это фразы, которые противоречат по смыслу предыдущим, и они заключены в скобки Дальфеном, издателем текста, с которого выполнен перевод (Marci Aurelii Antonini. Ad se ipsum libri XII. Edidit Joachim Dalfen. – Lirsiae, 1979). Примерно в десяти случаях выбор чтения Дальфеном представляется нам неудачным (все эти случаи отклонения от текста издателя и предпочтения другой конъектуры, приводимой в том же издании Дальфена, оговариваются нами в комментарии). Поскольку по-гречески читают немногие, а латинские буквы и слова могут прочесть почти все, стоические термины и важнейшие философские понятия даются нами в комментарии в латинской транслитерации. Исключение – выражения, содержащие игру слов, а также конъектуры: и те, и другие приводятся по-гречески. Переводя и комментируя, мы стремились к тому, чтобы издание было достаточно научным и в то же время популярным, хотя отдаем себе отчет, что это трудно совмещается. Но "золотая середина", как всегда, – самое лучшее.
В.Б. Черниговский
К себе самому
Книга I
1. От деда Вера у меня добрый нрав и незлобивость.
2. От родителя, если верить его репутации и памяти о нем, – скромность и мужество.
3. От матери – благочестие, щедрость и воздержание не только от дурных дел, но и от мыслей о них; а также простота и отвращение к времяпрепровождению, свойственному богатым.
4. От прадеда – нежелание посещать общественные школы; и [привычка] обучаться у хороших учителей дома; и знание, что на это нужно прилежно тратить время.
5. От воспитателя – нежелание быть участником ни партии зеленых, ни голубых, ни партии круглых, ни партии длинных щитов; и выносливость и неприхотливость, и самостоятельность, и нежелание вмешиваться в чужие дела, и невосприимчивость к наговорам.
6. От Диогнета [привычка] не гоняться за пустыми вещами; и недоверие к тому, что рассказывают о кудесниках и заклинателях и об изгнании демонов и тому подобном; и не разводить перепелов и не увлекаться занятиями такого рода; и воздерживаться от болтливости; и быть в дружбе с философией; и слушать сперва Бакхия, затем Тандасида и Марциана; и писать в раннем возрасте диалоги; и привычка спать на шкуре и складной кровати и придерживаться всего того, что свойственно эллинскому образу жизни.
7. От Рустика – получение представления о необходимости исправления и совершенствования своего нрава; и нежелание ударяться в софистические прения и писать по теоретическим вопросам, или произносить увещевательные речи, или изображать из себя аскета или благодетеля, создавая [у людей] неверное представление; и [умение] воздерживаться от риторики, поэзии и изысканных речей; и не разгуливать по дому в праздничной одежде и не делать [ничего] подобного; и писать письма просто, как писал он моей матери из Синуэссы; и относиться благосклонно и примирительно к гневающимся и заблуждающимся и, как только они захотят раскаяться, идти им навстречу; и внимательно читать [книги] и не довольствоваться самыми общими мыслями и не соглашаться легко с пустословами; и обращение к "Беседам" Эпиктета, которые он дал мне из домашней библиотеки.
8. От Аполлония у меня свободомыслие и твердая осторожность; и [умение] даже в малом не обращать внимание ни на что, кроме смысла; и всегда [сохранять душевное] равновесие: при острых болях, при утрате ребенка, во время продолжительных болезней; и ясное понимание на примере его жизни, что один и тот же человек может быть и энергичным, и беспечным; и [умение] при объяснениях не раздражаться; и видеть, как человек разумный наименьшим из своих достоинств считает опыт и искусство передачи умозрительных положений; и понимание, как нужно принимать от друзей то, что считается благодеянием, и не терять из-за этого достоинства и вместе с тем не пренебрегать бесчувственно [тем, что считается благодеянием].
9. От Секста – приветливость; и пример, как управлять домом; и понимание жизни в согласии с природой; и ненапускная серьезность; и стремление заботиться о друзьях; и терпимость к людям обыкновенным и судящим без осведомленности; и [умение] быть в согласии со всеми так, что общение с ним было приятнее всякой лести и в то же время он заслуживал глубочайшего уважения у тех же самых людей; и понимающе и методически отыскивать и упорядочивать необходимые для жизни основоположения; и не проявлять никогда гнев или какое-нибудь другое сильное чувство, но всегда быть выше страстей и вместе с тем любвеобильным; и добрая репутация без хвастовства; и ученость без показного блеска.
10. От Александра Грамматика – неосуждение; и [привычка] не делать оскорбительных замечаний по адресу тех, кто употребляет варварские или какие-нибудь неправильные или неблагозвучные выражения, но только искусно произносить так, как следует, в форме ответа, или подтверждения, или совместного размышления о самом предмете, а не об обороте речи, или с помощью какого-нибудь такого же искусного упоминания мимоходом.
11. От Фронтона – знание, каковы злые чары и изощренность и притворство тирании; и сколь бессердечны те, которых мы обычно называем голубой кровью.
12. От Александра Платоника [привычка] не говорить часто и без нужды кому-нибудь и не писать в письме, что я-де занят, и под этим предлогом постоянно отказываться от того, что надлежит делать по отношению к тем, с кем общаешься, ссылаясь на неотложные дела.
13. От Катула [привычка] не относиться невнимательно к другу, упрекающему [тебя] в чем-нибудь, даже если он упрекает без оснований, но делать попытки восстановить прежние отношения; и усердно восхвалять учителей, как делали Домиций и Афинодот; и испытывать искреннюю любовь к детям.
14. От Севера, моего брата, – любовь к домочадцам, к истине, к справедливости; и благодаря ему знание о Тразее, Гельвидии, Катоне, Дионе, Бруте и получение представления о свободном государственном устройстве, управляемом по закону [всеобщего] равенства и равноправия, и о верховной власти, более всего чтущей свободу подданных. И от него же – умеренность и ровность в почитании философии; и [привычка] делать добро и быть постоянно щедрым; и [питать] благие надежды и верить в любовь друзей; и не скрывать осуждения от тех, кого случается осуждать; и не заставлять друзей угадывать, чего хочу или не хочу, но делать [это] ясным.
15. От Максима – [умение] властвовать собой и в любом деле быть сосредоточенным; и хорошее расположение духа, как в остальных случаях, так и при болезни; и мягкость характера, и ласковость, и достоинство; и [привычка] не сдаваться понапрасну перед поставленными целями; и вызывать у всех доверие к себе, о чем бы я ни говорил, что именно так думаю, а то, что делаю, делаю с хорошими намерениями; и неспособность удивляться и испытывать потрясение и торопиться в каком-нибудь деле или медлить, или быть в растерянности, или падать духом, или деланно улыбаться, или, напротив, гневаться или подозревать; и готовность к добру и прощению и правдивость; и получение представления, что лучше быть [изначально] неискривленным, чем [впоследствии] исправляемым; и что никто никогда не мог бы подумать, что [Максим] презирает его, или осмелился бы признать, что тот ставит себя выше его; и тонкость обхождения.