Марина улыбнулась. Никогда прежде не баловавшая ее судьба, похоже, решила повернуться к ней лицом. Вообще, работать здесь ей нравилось: тихо, пристойно, хоть иногда и бывали напряги, как в случае с поступившим месяц назад пациентом - русским музыкантом из Питера, земляком Марины, красивым молодым парнем. Игорю Акимцеву - так звали русского - было двадцать шесть лет, и раньше (а приехал он еще в начале лета) Марина его в городе не видала. А если б видела, то обязательно запомнила бы: Игорь был в ее вкусе - высокий мускулистый блондин с длинной вьющейся шевелюрой, небольшими усиками и бородкой, скорее даже - просто с элегантной небритостью. Иногда, оставшись в палате одна, Марина даже украдкой касалась рукою волос недвижно лежавшего пациента. Касалась - и мечтала. Ждала, когда же он наконец придет в сознание. Хотя ничего особенного, никаких таких благ для себя Марина от Акимцева не ожидала. Он ей просто нравился. Даже такой - неподвижный. Да и характер... Насколько Марина знала по рассказам того же Арендта, Акимцев вовсе не свалился в водопад по русской традиции - упившись вдрызг, нет, он заступался за девушку, местную сумасшедшую по имени Магн. Что там и как конкретно произошло, Арендт не знал - история была темная. Впрочем, Левкиной и того было достаточно, чтобы вообразить практически незнакомого ей человека рыцарем без страха и упрека, Мужчиной с большой буквы. И надо сказать, этот придуманный ею образ почти во всём соответствовал действительности.
Внизу, за окнами, послышался шум подъезжающего автомобиля. Марина выглянула в окно, - галантно открыв дверцу, водитель выпустил из машины (да, это было такси) темноволосую девушку в каком-то ужасном рубище, бледную, растрепанную и босую.
В холле раздался звонок, и Марина, сама не зная еще почему, поспешила туда, на ходу привычно оглядывая себя в зеркале. Стройная голубоглазая шатенка, длинноногая, в светло-зеленом фирменном халате... Этот халат, доходящий лишь до половины бедер, был очень к лицу Марине, и она это знала.
- Что случилось? - спросила она охранника Макса. Макс, широкоплечий крепыш в строгом черном костюме с галстуком, был человеком приличным, обожал собственную жену и не лез, как прочие мужики, с разными глупостями. За эти качества женский персонал клиники Макса очень уважал, ну и, конечно, почти все женщины его хотели. А как же без этого?
- Вот эта девушка, - Макс кивнул на босоногую, - говорит, что она родственница нашего пациента из реанимации, того русского.
- Вы тоже русская? - спросила Левкина, но не получила вразумительного ответа.
- Я встретил ее на дороге, между Гронгом и Намсусом, - пояснил таксист - вислоусый симпатичный дядька лет сорока с небольшим. - Похоже, ей и самой требуется медицинская помощь.
- Как вас зовут? - вежливо поинтересовался охранник.
- Меня - Аксель, а ее... ее, кажется, Магн.
- Да, - неожиданно кивнула девушка. - Магн.
- Магн? - Макс улыбнулся, незаметно подмигивая Марине. - Тогда я, кажется, знаю, в какую клинику вам нужно. - Охранник потянулся за мобильником.
- Постойте, Макс. - Марина схватила его за рукав пиджака. - Может быть, и мы сможем помочь ей? Ведь она как-то связана с нашим пациентом.
- Я. Хочу. Его. Видеть! - глядя Марине в глаза, отрывисто произнесла Магн.
- И всё?
- Да. - Девушка кивнула. - Увидеть. И уйти.
- Ну, если так, то... - Марина вопросительно посмотрела на Макса.
- Если только под вашу ответственность, - протянул тот. Видно было, что и его тоже снедало любопытство.
Марина повернулась к ночной гостье:
- Вы говорите по-английски?
- Похоже, не говорит, - подал голос таксист. - Но если надо, я могу перевести.
- Это и я смогу, - хохотнул Макс. - В палату ее пускать не стоит, - шепнул он на ухо медсестре. - Пусть посмотрит через стекло в двери.
Марина молча кивнула. Они поднялись на второй этаж и, пройдя по узкому коридору, украшенному картинами местных художников, оказались перед дверью палаты Акимцева. Магн потянулась к ручке...
- Туда нельзя, - мягко отстранил ее Макс. - Смотрите отсюда.
Ночная гостья подошла поближе к стеклу, прижалась лицом и зашептала что-то, быстро и яростно.
"Друид", "Гардар", "Ты должен", "Только ты" - расслышала Марина несколько слов. Макс вряд ли услышал больше. Окончив речь, Магн заплакала, затем согнулась, словно старуха, постояла так немного, закрыв лицо руками, и вдруг, выпрямившись и выкрикнув: "Ты должен!", с размаху ударила по стеклу кулаками. Со звоном полетели осколки, и темная кровь брызнула на светлые больничные стены...
Прядали ушами кони, бил в лицо ветер, и вечернее оранжевое солнце отражалось в уголках глаз. Всадники - небольшой отряд Хельги-ярла, - весело переговариваясь, свернули на горную дорогу. Остался последний этап пути. Теперь-то уж скоро и Бильрест-фьорд, во-он за той скалой уже можно будет разглядеть крыши. Лошади радостно ржали, предчувствуя близкий отдых. К ночи должны были успеть. Должны были... Вот, если проедут до захода солнца мостик над узким ущельем, тогда точно успеют, уж там-то останется совсем немного, совсем чуть-чуть. А во-он он, мостик, уже видать!
Хельги обернулся, ободряюще крикнул что-то, улыбаясь во весь рот. Засмеялась Сельма, и в глазах остальных тоже сквозила радость.
- Ну наконец-то мы почти на месте! - довольно выкрикнул Снорри, как и положено викингу не обращавший никакого внимания на раненую руку. Он повернулся в седле: - Скоро ты увидишь мою родину, Радимир.
Радимир кивнул, поправил плащ и пришпорил коня.
Все припустили к мосту с радостным смехом и прибаутками - сказывалось спавшее напряжение трудного пути, люди радовались этому, веселясь, словно дети. Так, гурьбой, они и двигались, беспечно шутя. Вот и мост. Узкий, деревянный, а под ним - бездонная пропасть, уходящая, казалось, в самые мрачные глубины подземного мира.
Хельги, щурясь от яркого солнца, готовился въехать на мост - по традиции - первым, вместе с супругой. За ним должны были последовать ближайшие друзья, а потом и все остальные. Мост был рубежом. До моста - чужбина, а за мостом - родная земля.
Хельги-ярл улыбнулся... И вдруг...
Вдруг почувствовал звенящий удар откуда-то изнутри, прямо в мозгу. В голове словно рассыпался на куски ледяной оползень, из тех, что срываются по весне с горных кряжей. Разлетелся на тысячи холодных осколков... На миг Хельги охватила жуткая боль... И с этой болью пришло знание. Он точно знал теперь, что обязательно должен ехать в Гардар - страну русов, ибо именно там замыслил Черный друид продолжить свое злобное дело.
- Я должен! - тихо сказал Хельги. - Должен. И я остановлю друида, чего бы мне это ни стоило.
Он посмотрел вокруг словно бы чужими глазами... глазами Того... И сразу заметил то, чего раньше почему-то не замечал. Как протянулись на дороге за мостом длинные черные тени от взрыхленного снега, словно прошло там уже несколько человек, а ведь навстречу никто не попадался. Как неестественно громко орут за краем пропасти весенние птицы - спугнул кто? Как блеснул на той стороне за черным камнем солнечный луч. Отразился в льдинке или кусочке слюды? Или отпрянул от вражьего шлема? Давно уже не ощущал себя Хельги-ярл таким подозрительным, лет шесть уже, и вот... А ведь и в самом деле, там, на той стороне, кто-то прячется. Ведь - и следы на дороге, и потревоженные кем-то птицы громко кричат, и шлемы бликуют. А от балок моста, если присмотреться (что ярл незаметно и сделал), тянутся куда-то за камни узкие ременные петли... Знакомое дело... Чуть потянуть, и...
Хельги резко поднял коня на дыбы, повернул его в сторону от моста.
- Мы поедем в обход, - приказал он и, не слушая возражений, быстро поскакал прочь.
Слуги и воины, недоуменно пожимая плечами и ругаясь, вынуждены были последовать за своим ярлом. А ведь дом был так близко!
- Радимир! - обернулся ярл, остановив коня за лесом. - Сейчас мы с тобой незаметно вернемся к мосту. Лошадей оставим здесь. Вы же... - он бросил взгляд на остальных, - готовьтесь к ночлегу. И выставьте трех часовых. Идем, Радимир.
- Я с вами, ярл!
- Нет, друже Снорри! Не обижайся, но ты можешь оказаться не слишком ловок. Лучше организуй охрану здесь. Сельма, ты тоже посматривай.
- Мог бы и не говорить, - улыбнулась та. - Думаю, ты знаешь, что делаешь.
Покончив с распоряжениями, Хельги-ярл и Радимир из народа кривичей исчезли в лесу и, дождавшись темноты, подползли к самому мосту. Ветер утих, вызвездило. Ночь выдалась тихой, было слышно, как от небольшого морозца трещит уже успевший подтаять снег. Треск, однако, становился всё ближе, и у самого края моста замаячили наконец чьи-то черные тени.
- Почему они повернули? - спросил кто-то. - Может, вы плохо замаскировали веревки?
- Нет, хорошо замаскировали, хозяин. Может, этому Хельги что-нибудь нашептали тролли? Ведь не зря же некоторые прозывают его Вещим?
- Да, может, и так, - согласился первый, как показалось Хельги, с видимым облегчением.
- Что ж, поскачем обратно - и доложим, что ничего не вышло.
- Может, подождать до утра?
- Зачем? Они же сказали, что поедут в обход. Видно, не судьба нам с ними здесь поквитаться.
Тени исчезли, послышалось конское ржание, и Хельги с Радимиром, переглянувшись, медленно пошли к своим.
А на той стороне осторожно пробирались в ночи люди Скъольда Альвсена. И первым - Лейв Копытная Лужа. Трусоват был Лейв и откровенно спешил убраться подальше от заподозрившего неладное бильрестского ярла. Одно дело - угробить ярла с женой в пропасти, и совсем другое - сразиться с ним в открытом бою. Убитым быть ох как не хотелось. Лейв, честно говоря, уже давно жалел, что согласился на предложение Скъольда, и поэтому рад был убраться подальше.