* * *
Жилину никогда не удавалось заснуть в самолете, даже в бизнес-классе. Сидя не получалось, но в этом рейсе можно было нормально прилечь.
В иллюминатор подглядывала луна, ровно, убаюкивающе гудели моторы. Проснулся Иван уже в Красноярске.
Потом были Чита и Хабаровск. Последний перелет, и "штабной" лайнер произвел посадку под Владивостоком, на аэродроме Суходол.
Прямо на поле Жилина встречал Вершинин, уже в новеньких погонах маршала авиации. Широко улыбнувшись, Иван заученным движением бросил ладонь к фуражке:
– Здравия желаю, товарищ главнокомандующий!
– Да брось ты! – смутился Вершинин.
Они крепко пожали друг другу руки.
– Помню, как вы с Машей улетали из Липецка, – негромко проговорил Константин. – Как же я тогда вам завидовал! Вот, думаю, люди живым делом заняты, а я так и буду тут штаны протирать…
– Не удалось, – ухмыльнулся Жилин, и оба рассмеялись.
Повернувшись к своему автомобилю, главнокомандующий подозвал плотненького, крепко сбитого мужичка в генеральской форме, ну, может, чуток грузноватого, однако юркого. Пронырливого.
– Знакомьтесь, Павел Васильевич, – церемонно сказал Вершинин, – ваш начальник по тылу, генерал Карданов.
– Кубати Лакманович, – тут же подкатился начпотылу.
Рука у него была сухая и жесткая. Жилин терпеть не мог вялых и липких ладошек – такое впечатление, что жмешь сырую котлету.
– Кабардинец? – улыбнулся он.
– Так точно! – залучился Карданов.
– Хлопотное вам досталось хозяйство?
– Не то слово! – воскликнул Кубати Лакманович. – Семь РАБов, сорок пять БАО, семь отдельных автобатальонов… ну, и так далее. Но вы не беспокойтесь, товарищ маршал, порядок я навожу быстро!
– Надеюсь. – По губам Жилина скользнула улыбка.
– Будет трудно, Паша, – построжел Вершинин. – Как в Карпатах или Апеннинах. Горы! Авиации у тебя до хрена и больше. Пятьсот восемьдесят шесть самолетов в твоей 8-й воздушной, плюс авиация Тихоокеанского флота, а там больше тысячи машин плюс Приморская армия ПВО. Все это на тебе… Вот… Ну, директиву Ставки я тебе зачитывать не стану, просто введу в курс дела. 1-м Дальневосточным командует Черняховский .
– Очень хорошо, – кивнул Иван.
– Да… Войска фронта наступают в направлении Харбина и дальше на Гирин. С севера, по Амуру – 2-й Дальневосточный фронт, там командует Жуков…
– Жуков?! А мне сказали, что он в Одессе.
– Отозвали… ссыльного, – усмехнулся Вершинин. – Нечего ему на море загорать. Пускай вместо Черного к Желтому двигает! Жуков будет наступать от Благовещенска через Сахалян в направлении Цицикара, а от Хабаровска – на Харбин. Со стороны Монголии и Читинской области – Забайкальский фронт, с Малиновским во главе. Его бойцы наступают от Хайлара на Цицикар. Всеми войсками на Дальнем Востоке командует маршал Василевский. Ну, это ты и так знаешь. Просветили, небось. Как думаешь организовать управление?
– Ну, штаты я раздувать не собираюсь, команда у меня небольшая. Буду действовать, как тогда, в Италии – создам ВПУ . Мы тогда исходили из расчета, что в среднем штаб на одном месте задерживается на неделю, максимум – на декаду, а расстояние между местами базирования – сто, сто пятьдесят километров, от силы. Начальник оперотдела у меня товарищ домовитый, пробивной – буду его высылать во главе передовой команды в новый пункт дислокации. И всего делов. Справимся.
Вершинин кивнул и улыбнулся.
– Короче, грузись – и тащи!
– Слушаюсь! – козырнул Жилин.
Весь штаб уже покинул самолет и залезал в кузова тентованных "Студебекеров". По крутому трапу сходили последние пассажиры, вернее, пассажирки – девушки, отягощенные сумками, спускались осторожно, ойкая и поминая мамочку.
Иван проходил рядом, когда одна из связисток ступила мимо – и полетела вниз. Жилин мгновенно подстраховал, поймав девушку на руки.
– Оп!
– Ох…
Иван, надо признаться, весьма удачно подхватил барышню – левой рукой под коленки, а правая ладонь легла на девичью грудь.
– Спасибо, товарищ маршал, – чопорно сказала спасенная, не очень-то пытаясь вырваться.
– Пожалуйста, товарищ лейтенант, – ответил Жилин, глянув на погоны. Перевел взгляд на лицо девушки и невольно залюбовался.
Без толку описывать красоту женщины, пока не увидишь своими глазами, не поймешь того, что слышал о ней или читал. Пухлые губки, маленький носик, большие, широко расставленные глаза. Личико хорошенькой итальяночки, на которых Иван насмотрелся в 43-м, когда штурмовал Рим и Милан.
– Меня зовут Лида, – спокойно сказала девушка, хотя в глазах прыгали чертики.
"Иван", – едва не ляпнул Жилин, но вовремя прикусил язык.
– Павел.
– Очень приятно, товарищ маршал, – улыбнулась Лида.
Кто-то из Лидиных подружек хихикнул, и Жилин поспешил отпустить девушку.
Провожая глазами удалявшихся связисток, Иван подумал, что военная форма не слишком красит женскую фигуру. Но даже неизящная юбка и гимнастерка очень шли Лиде. Лидочке…
* * *
…Маньчжурия всегда была наособицу, не являясь частью Поднебесной, и располагалась к северу от Великой Китайской стены, выстроенной, дабы сдерживать набеги полуночных варваров. Здесь всегда жили маньчжуры и монголы, потом пришли китайцы. Явились русские и нарекли эти земли Желтороссией.
Если бы последний российский царь был умней и не проиграл так позорно войну с Японией, Маньчжурия вполне могла бы стать частью империи, ее восточной окраиной. Но "Николай Вторый" прогадил и победу, и страну, и самую жизнь, а Желтороссия досталась микадо. Отвоевать ее – задача не из легких.
Маньчжурия куда лучше приспособлена для обороны, чем для наступления, – это горный ТВД, вернее, горная тайга, старый лес, покрывающий хребты с высотами до двух километров.
Представьте себе цепь гор, образующих колоссальную букву "П". Западная ее сторона, обращенная к Монголии и советскому Забайкалью, – это Большой Хинган. Северная сторона, выходящая к советскому Приамурью, – это хребты Ильхури-Алинь и Малый Хинган. А сторона, граничащая с советским Приморьем, сложена Восточно-Маньчжурскими горами, самыми могучими и труднопроходимыми.
Мало того – японцы усилили эти твердыни семнадцатью укрепрайонами. Четыре с половиной тысячи дотов и блиндажей тянулись вдоль всей границы с СССР, перекрывая все дороги извне на Центральную Маньчжурскую равнину с ее большими городами.
А дот у самураев – та еще фортеция. Стены – в полтора метра железобетона, потолки – два, а сверху еще и земли по колено. Амбразуры, от одной до одиннадцати на дот, изнутри – двадцать на тридцать сантиметров, снаружи – двадцать сантиметров на полтора метра. И бронезаслонки в два пальца толщиной.
Японская Квантунская армия объединяла два фронта: 1-й Восточно-Маньчжурский (3-я и 5-я армии), 3-й Западно-Маньчжурский (30-я и 44-я армии), а также 4-ю Отдельную Северо-Маньчжурскую и 34-ю Отдельную армии.
Армия Маньчжоу-го, войска японского ставленника во Внутренней Монголии князя Дэ Вана и Суйюанская армейская группа тоже подчинялись командованию Квантунской армии.
Эту сильную – более одного миллиона человек – группировку поддерживали 2-я и 5-я воздушные армии Японии.
Планы советского командования по глубокому контрудару отрабатывались еще до войны, а осенью 44-го были вчерне сделаны первоначальные расчеты сосредоточения наступательных группировок РККА в Приморье, Приамурье и Забайкалье.
Весной 45-го через всю страну двинулись на Дальний Восток воинские эшелоны.
Перебрасывались части 39-й армии из Восточной Пруссии, оттуда же передислоцировалась в Приморье 5-я армия. Из Чехословакии – 6-я гвардейская танковая и 53-я армии. И еще, и еще…
Замысел был прост, и ведущую роль в нем играли фланговые группировки – войска 1-го Дальневосточного и Забайкальского фронтов. Прорвав пограничные укрепления, продвигаясь навстречу друг другу, эти фронты должны будут встретиться в центральных районах Маньчжурии, у городов Чанчунь и Гирин, окружить главные силы Квантунской армии, рассечь их, уничтожить по частям, а затем продолжить наступление на юг, до самого Дальнего и Порт-Артура.
Жилин усмехнулся, перебирая в памяти воспоминания и вчерашние директивы ВГК. В прошлой жизни Маньчжурская наступательная операция длилась ровно десять суток!
Территория в миллион квадратных километров – скалистые горы, таежные дебри, топкие болота, безводные пустыни с песчаными бурями, бездорожье и глинистые долины рек, залитые летним половодьем… Пограничные крепости и укрепленные военные городки в глубине обороны, танки и многотысячные отряды солдат-смертников…
И все это рухнуло под натиском Красной Армии!
Сотни тысяч американских солдат месяцами отбивали какой-нибудь вшивенький островок, а тут и двух недель не прошло, как пала самая мощная группировка императорской армии!
Недаром штатовские и английские генералы рассчитывали победить Японию не раньше 1947 или даже 1948 года! И не зря.
Летом 45-го японские сухопутные силы насчитывали пять с половиной миллионов солдат и офицеров, флот – сто девять боевых кораблей, ВВС – шесть с половиной тысяч самолетов.
Если бы всю эту силу взять, да и направить на США…
Жилин вздохнул, отер ладонями лицо и отложил карты в сторону.
Хватит на сегодня. Отбой.