- Ну я же сказал "созданный", а не "написанный". Мне бы хотелось опробовать такую подачу материала, как отчет в изображениях, где вся последовательность событий будет зафиксирована вашим аппаратом. Ну а я просто буду давать к ним короткие – или не очень короткие, – комментарии. Вот к первому изображению я планирую нечто вроде "Сегодня, ранним утром, пароход, на котором к нам отправился шахматный голем, появился на рейде Дубровлина". Ну и далее, по мере развития событий.
- Нечто вроде испанских "аллилуй" выходит?
- Да, что-то в этом роде, - кивнул я.
- Ну тогда я сделаю еще снимок "Роял Мэри", уже поближе, а потом зафиксирую швартовку, - ответил мистер Фёст. - А уж дальше буду действовать по ситуации.
Приятно, когда твои идеи понимают с полуслова. Гораздо менее приятно, когда начальство их не разделяет – а мне, впоследствии, пришлось битый час уговаривать Джей Джея попытаться использовать такую новую подачу материала, и удалось лишь оттого, что в мистере Фёсте живет истинный художник. Лишь высокое качество изобразительного материала склонило мистера Блинкса на мою сторону, да и то он до конца года ворчал по этому поводу. Потом мы с мистером Фёстом, правда, получили второй приз от Общества репортеров и издателей Мит Уи Нелл, ежегодно награждающего за лучшие репортажи, и Джей Джей унялся (но в душе, боюсь, так и остался при своем мнении, что это-де безвкусица).
- А, мистер Адвокат, вы уже здесь, - раздался за моей спиной голос сержанта Вилька. - Неужто караулили в порту всю ночь? Все в порядке, парни, это не злоумышленники, я их знаю.
- Еще бы тебе его не знать, Айвен, - послышался в ответ голос полицейского десятского Стойкасла. - Сам лично заарестовывал.
Я обернулся и увидел выходящих на причал полисменов – не менее пары дюжин, - во главе с Вильком.
- Доброго утра, джентльмены, - я приподнял шляпу в знак приветствия. - Надеюсь я смогу взять короткое интервью у создателя механического чуда?
- Только если он сам не будет возражать, сэр, - ответил сержант. - А у меня приказа препятствовать прессе не было.
* * *
Когда, наконец, "Роял Мэри" покинули все его немногочисленные пассажиры, к нам по трапу спустились трое мужчин весьма примечательной внешности. Один из них, высокий и худощавый, с выправкой приставшей больше военному, нежели ученому был облачен в легкий плащ нараспашку и светло-бежевый костюм. Двое его спутников, широкоплечих и кряжистых, с лицами, казалось так и просящимися на плакат "Разыскиваются живыми или мертвыми", напоминали готовых к схватке бульдогов и одеты были в одинаковые серые костюмы из магазинов готового платья.
- Добрый день, господа, - поприветствовал нас высоким чистым голосом (и без малейшего акцента) первый. - Я доктор Ислингтон, а это мои ассистенты, господа Круп и Вандермар.
Ассистенты попытались изобразить дружелюбные улыбки, однако выглядел результат их потуг, надо сказать, жутковато.
- Сержант полиции Айвен Вильк, - козырнул гигант-полицейский, рядом с которым Круп и Вандермар казались шавками перед львом. - Мне поручено обеспечение безопасности вас и вашего груза. А, простите, мистер Фантомхайв останется на корабле?
Ислингтон смерил сержанта взглядом, в котором трудно было найти хоть каплю приязни.
- У профессора Фантомхайва, сержант, случился приступ подагры и он отправился не в Ирландию, а на воды. Вы что же, телеграмму не получали?
- Боюсь что так оно и есть, сэр, - гигант даже бровью не повел на столь откровенное хамство. - Не получали.
- Ирландская почта славится своим бардаком, - покривил губы мистер Вандермар.
- Поскольку я не отношусь к почтовому ведомству, то и не возьмусь судить об истинности этого утверждения, - сержант бросил на инженера насмешливый взгляд. - А вот должную охрану могу гарантировать. Кстати, господа, не пора ли приступать к выгрузке голема?
- Вы правы, сержант, не стоит терять времени, - кисло согласился доктор Ислингтон. - Мистер Круп, привезите Ферручино, а то тут скоро будет не протолкнуться.
Действительно, вокруг места швартовки "Роял Мэри", привлеченные видом амбротипического аппарата и полицейского оцепления начали собираться портовые работники, вполне логично рассудив, что вскоре их может ожидать некое любопытное зрелище. Надо сказать, что они не ошиблись. Уже минут через семь у фальшборта появился, а затем и выкатился по наклонному трапу без ступеней… аппарат – иначе я и не возьмусь это охарактеризовать.
Обычные големы, хотя ничего обычного в них и нет – штука это дорогая и редкая, которые применяются в горной промышленности или на погрузочно-разгрузочных работах хотя бы отдаленно напоминают людей – громоздких, корявых, непропорционально сложенных, но людей, – этот же более всего напоминал установленный на вытянутое инвалидное кресло русский самовар, у которого вместо краника торчала вытянутая вперед длинная и тонкая рука с тремя изогнутыми пальцами, и сверху увенчанный коробом, наподобие амбротипического аппарата и рупором. Я, честно признаться, не знаю, как големы ориентируются в пространстве и способны ли на это без помощи управляющего оператора вообще, но этот явно был зрячим, поскольку двигался, издавая при том легкое шуршание подшипников, сам, без каких-либо указаний.
- Доктор Ислингтон, пожалуйста, несколько слов для прессы! - протиснулся я вперед, когда монструозный механизм остановился возле него.
Англичанин обернулся, и мистер Фёст немедленно сделал снимок.
- Фемистокл Адвокат, репортер "Светского хроникера", - представился я.
- Да, я наслышан о той шумихе, что вы подняли по поводу нашего визита, - мрачно усмехнулся ученый. - Что вы хотели узнать? От вас, как мне кажется, не утаили ни грана информации о предстоящих событий.
- Ах, я прошу всего лишь о небольшом комментарии для наших читателей. Мне послышалось, или вы назвали это ваше творение – "Ферручино"?
- Не мое, а профессора Фантомхайва, - строго поправил меня британец. - Это он довел работу сэра Чарльза до завершения. Что же касается имени… Ну, надо же нам его как-то называть?
- Да, разумеется, - согласился я. - А он действует на основе магических кристаллов, как и прочие големы?
- Он движется на основе получаемой от кристалла энергии, - с апломбом истинного сноба произнес Ислингтон. - А действует на основе вычислительного механизма Бэббиджа. Движется, принимает решения, действует на их основе, решает математические задачи, в конце концов. Знаете, когда сэр Чарльз еще только разрабатывал свою машину, леди Ада Лавлейс остроумно заметила, что подобно тому, как Жаккардов ткацкий станок может ткать цветы и листья, аналитическая машина способна создавать алгебраические формулы, а в перспективе – писать музыку, рисовать картины и укажет науке такие пути, какие нам и не снились.
Доктор царственным жестом указал на голема и добавил:
- Дайте ему способность мыслить абстрактно, сочувствовать, любить, переживать – и рано или поздно эти существа заменят нас, людей, как более совершенные. Ведь им не страшны ни болезни, ни травмы – любая их часть легко заменяется. Лишь уничтожение механического мозга будет способно прекратить их существование.
- Вы не преувеличиваете? - теория англичанина показалась мне откровенно, как это называют, завиральной. - Ведь возможность создания магических кристаллов, насколько я помню, существует лишь у живых существ. Как же големы будут передвигаться, когда исчерпают запасы дарующих им подобие жизни кристаллов?
- Вовсе нет, мистер Адвокат, - Ислингтон усмехнулся с некой мрачной торжественностью. - В моих словах нет никакого преувеличения. Ферручино вполне способен двигаться, получая энергию от парового двигателя. Да, для лучшей работы его логического аппарата пока все еще требуется магическая энергия, но я убежден, что наука вскоре решит, в числе прочего, задачу добычи и использования этой силы из эфира без помощи именующих себя урожденными магами паяцев.
Айвен Вильк, внимательно прислушивавшийся к нашей беседе, удивленно вскинул брови и как-то странно покосился на англичанина.
- Это, - доктор кивком указал, что имеет в виду голема, - ранний образец, прототип, наподобие первых, мало на что пригодных паровозов. Но дайте ученым и инженерам сотню лет, и вы не узнаете нашу планету. Ферручино уже сейчас справляется с математическими задачами лучше иных академиков, просто шахматная партия гораздо нагляднее демонстрирует его возможности, отчего и было решено провести рабочее испытание в такой форме. Думаю, он сам с удовольствием все вам рассказал бы о себе, но от качки его речевой аппарат, увы, вышел из строя.
- Он способен говорить? - изумился я.
- До определенной степени, - ответил Ислингтон.
Голем повернул ко мне свой короб с окуляром и начал пощелкивать лишенными суставов пальцами, даже не столько пальцами, сколько миниатюрными захватами, подобными тому, что применяются на некоторых портовых кранах.
- Прекратить, - коротко бросил ему Круп.
- Это, как понимаете, был телеграфный код, - улыбнулся Ислингтон.
- Жаль, что я ему не обучен. Что же, тогда последний вопрос, доктор – уверяю вас, он интересует всех тех, кто нынче ставит на исход партии: кто, по вашему мнению, победит? Голем, или человек?
- Для того чтобы это выяснить мы и прибыли, - хохотнул англичанин. - А теперь прошу меня извинить, нас ждут дела.