Когда Модель и его адъютант вышли из дворца, "Мерседес" фельдмаршала уже поджидал их. Водитель предупредительно распахнул дверь. - Чандни-Чок, - коротко бросил Модель, усевшись на сиденье в тихой ярости. Мощный автомобиль миновал Ирвин-роуд, обогнул Коннот-Сёркл и направился на север по Челмсфорд-роуд, мимо разбомбленного вокзала. Название улицы почему-то изменилось на Кутб-роуд, причина этого Моделю была неизвестна да и неинтересна.
Спустя какое-то время шофёр сказал: - Mein herr, по-моему, там впереди какой-то беспорядок.
- Беспорядок? - откликнулся Лаш, наклонившись вперед, чтобы лучше рассмотреть что творилось впереди. - Да там целый полк индусов движется в нашу сторону. Они что ничего не понимают? И какого чёрта, - он повысил голос, - столько наших солдат идут рядом с ними? Они что, не понимают, что их задача - разогнать этот бардак? - В возмущении майор начал заговариваться.
- Я полагаю, что нет, - сказал Модель сухо. - Я думаю, что Ганди обладает каким-то влиянием на людей, не готовых противостоять этому его упрямству. Но я-то к таким не отношусь! - Он похлопал шофера по плечу. - Иоахим, притормози метрах в двухстах от первой шеренги демонстрантов.
- Jawohl, mein herr.
Модель выпрыгнул из машины ещё до того как она остановилась. Лаш, подбежал к нему, держа руку на кобуре, протестуя: - А что если у одного из этих фанатиков будет пистолет?
- Тогда командование примет генерал-полковник Вейдлинг, а многие индусы узнают, что такое смертная казнь.
Модель зашагал по направлению к Ганди. Как и раньше, например, на церемонии капитуляции, влажный индийский зной едва не душил его. Даже когда он сидел в машине, мундир лип к телу. Пот градом покатился по лицу, едва Модель сделал первый шаг. Дышать было тяжело, все равно что находиться в теплом супе; даже в воздухе чувствовался этот еле уловимый суповой аромат.
В некотором роде, подумал он, эта чертова тропическая погода ещё хуже чем русская зима. И та и другая способна была умертвить человека, но среди этой влажности, тепла и грязи пышным цветом цвели тысячи разных экзотических болезней. Снега же, по крайней мере, были чистыми.
Обратив внимание на погоны того, кто к ним приближался, немецкие солдаты в тихом ужасе вытянулись по стойке смирно. Фельдмаршал их проигнорировал - с ними он разберется позже. В данный момент важнее всего было разобраться с Ганди.
Тот остановился - чему немедленно последовали демонстранты - и терпеливо ждал Моделя. На немецкого командующего это не произвело впечатления. Он уже понял что Ганди человек неординарный, искренний, и к тому же храбрый, но в данный момент это не имело значения.
Модель резко сказал: - Вас предупреждали, чтобы вы этого не делали?
Ганди посмотрел в глаза Моделю. Они были почти одного роста. - А я вас предупреждал, что я не признаю вашего права отдавать нам такие приказы. Это наша страна, а не ваша, и если кто-то из нас желает свободно ходить по улице, то он так и поступит. Стоя за спиной Ганди, Неру озабоченно переводил взгляд на с одного противника на другого. Модель заметил это краем глаза, но значения не придал; если этот индус заранее боится, с ним можно разделаться в любое время. Ганди, однако, был, крепким орешком. - Эти люди находятся под вашей ответственностью. Если с ними что-то случится вина ляжет на вас.
- А почему с ними должно что-то случиться? Они - не солдаты. Они не нападают на ваших людей. Я объяснил это одному из ваших сержантов, он это понял и воздержался от воспрепятствования нашим требованиям. Естественно, сэр, что вы, как человек культурный и образованный, видите, что мои слова являются очевидной правдой.
Модель повернулся к своему адъютанту и сказал по-немецки: - Не будь у нас Геббельса, вот кого бы надо на эту должность. - Он вздрогнул при мысли о том, что Ганди не дай Бог, может одержать и победу, если распропагандирование разболтавшихся нижних чинов пойдет такими темпами. В стране за неделю расцветет партизанское движение, которое потом невозможно будет погасить. И он уже смог одурачить нескольких немецких солдат!
И опять Ганди его удивил. - Ich danke Ihnen, Herr Generalfeldmarschall, aber das glaube ich kein Kompliment zu sein, - произнес он на медленном, однако, ясном немецком. - Благодарю вас, фельдмаршал, но я не почел бы это за комплимент. Только необходимость удержать монокль в глазу помогла Моделю сохранить спокойное выражение лица. - Ваше дело, считать это комплиментом или нет, - сказал он. - Уберите этих людей с улицы, иначе последствия будут тяжелыми. Мы сделаем то, на что вы нас вынуждаете.
- Я вас ни на что не вынуждаю. Что же до этих людей, следующих за мной, то каждый из них делает это исключительно по своей воле. Мы - свободные люди и мы будем это доказывать, не через насилие, но через нашу неколебимость в истине.
Модель уже слушал его в пол-уха. Он ввязался в разговор с Ганди для того чтобы выиграть время, необходимое для прибытия взвода. Послышался лязг - к ним медленно подползало полдюжины бронированных вездеходов "SdKfz 251", с них уже начали высаживаться пехотинцы. - На огневую позицию, в три шеренги…становись! - отдал приказ Модель. Пока солдаты перестраивались, Модель жестами отдал приказ вездеходам занять позицию за пехотой и заблокировать Кутб-роуд. Командиры экипажей бронемашин уже разворачивали пулемёты и направляли их на демонстрантов.
Ганди спокойно наблюдал за всеми приготовлениями, как будто они его никак не касались. Модель опять внутренне восхитился спокойствием индийца. Его последователи, однако, выказали меньшую храбрость - кое у кого на лицах читался страх. Некоторые - хотя и очень малое число - из демонстрантов воспользовались паузой, чтобы улизнуть. Дисциплина Ганди была, конечно, далека от воинской, но не уступала ей в эффективности.
- Прикажите им разойтись и мы обойдемся без кровопролития, - сказал фельдмаршал.
- Мы не собираемся проливать ничью кровь, сэр. Но мы продолжим нашу приятную прогулку. Двигаясь аккуратно, я думаю, что мы сможем протиснуться между вашими большими машинами. - Ганди повернулся, чтобы дать сигнал своим сторонникам к движению.
- Ах, ты, наглый… - Модель поперхнулся от ярости, что удержало его от дальнейших ругательств в адрес Ганди, подобно какой-нибудь торговке рыбой. Чтобы успокоиться, он вытащил монокль и начал протирать линзу шелковым носовым платком. Вставив монокль обратно, он скомкал платок и начал запихивать его в карман, но внезапно остановился.
- Лаш, подойдите ко мне, - приказал он и, развернувшись, зашагал к ожидающим приказа войскам. Примерно на полпути, Модель остановился и бросил платок на землю. Он заговорил громко и четко, простыми словами на немецком языке, так чтобы его поняли и Ганди и его подчиненные: - Если любой индус пересечет эту границу, я умываю руки.
Модель почти предвидел ответ, который тут же прозвучал из уст Ганди: - Как вы помните, сэр, именно такие слова сказал Пилат.
- Пилат умыл руки, чтобы снять с себя ответственность, - произнес Модель ровным тоном. Он уже полностью владел собой. - Я её принимаю: я ответственен перед моим Fьhrer и перед Oberkommando-Wehrmacht за поддержание порядка установленного Рейхом на территории Индии. Для выполнения этой цели я предприму те меры, которые сочту нужным.
За все то время, что они общались, Ганди в первый раз выглядел искренне опечаленным: - Сэр, у меня тоже есть ответственность. - Он слегка поклонился Моделю.
Лаш улучил момент, наклонился и прошептал на ухо своему командиру: - Mein herr, а что делать с нашими парнями? Вы их так и оставите там, на линии огня?
Модель нахмурился. Именно это он и собирался сделать - распропагандированные Ганди, эти жалкие подобия солдат иной участи и не заслуживали. Но Лаш был прав: дойди дело до стрельбы, дежурный взвод мог заупрямиться и отказаться открывать огонь по землякам. - Эй, вы! - произнес он недовольно, направив в их сторону свой жезл. - Построиться за вездеходами, бегом марш!
Сапоги пехотинцев забухали по щебенке, взвод кинулся исполнять приказ фельдмаршала. Вот что значит четкий приказ, подумал Модель, рано ещё списывать этот взвод. Хорошо, что хоть так.
У Моделя возникли опасения, что индийцы воспользуются замешательством и двинутся всей массой вперед, но этого не произошло. Ганди, Неру и ещё несколько человек спорили о чём-то. Модель удовлетворенно кивнул - это значило что кое-кто из них понял, что он не шутит. А как уже было подмечено ранее, дисциплина Ганди абсолютно не воинская, он не может просто отдать приказ, в расчете на то что все как один его исполнят.
- Я не отдаю приказы, - сказал Ганди. - Пусть каждый человек поступает так как велит ему совесть - а иначе что есть свобода?
- Махатма, если ты пойдешь вперед, они пойдут за тобой, - ответил ему Неру, - а я боюсь, что этот немец настроен выполнить свою угрозу. Ты хочешь потратить свою жизнь и жизнь своих соотечественников просто так?
- Я не собираюсь тратить свою жизнь просто так, - сказал Ганди, и, прежде чем окружающие его люди обрадовались, продолжил. - Я с радостью пожертвую ею, если это потребуется для обретения свободы. Я всего лишь простой человек. Если я погибну, другие продолжат дело, может быть память обо мне поможет им быть более стойкими.
Он сделал шаг вперёд.
- О, чёрт! - пробормотал Неру еле слышно и последовал за ним.