Солдаты, выстроившиеся за броневиками, подобной гордости не испытывали. Это был тот самый взвод, который не сумел изначально остановить демонстрантов и дал маршу зеленую улицу. Модель хлопнул своим жезлом по сапогу. - Вы все заслуживаете того, чтобы вас отдали под трибунал, - сказал он холодно. - Вы прекрасно знаете приказы, касающиеся собраний туземцев, однако вместо того чтобы их исполнять, вы почему-то бредёте с ними рядом, чуть ли не рука об руку, как какие-то приятели, а не как солдаты! - Он плюнул в отвращении.
- Но, mein herr… - начал один из них, и прикусил язык, наткнувшись на взгляд фельдмаршала. Взглянув на погоны, Модель увидел, что перед ним сержант-майор.
- Говорите! - приказал командующий. - Ну, просветите же меня - что тут такое с вами случилось, что заставило вас столь позорно действовать? Это, часом, был не злой дух? Имейте в виду, в этой стране их более чем достаточно, туземцы вам ещё и не то расскажут, и, как я вижу, вы уже наслушались их болтовни, развесив уши, как зелёный первогодок.
Сарказм фельдмаршала заставил сержанта покраснеть, но все же он собрался с духом и ответил: - Mein herr, как я видел, они не собирались причинять никому вреда, только и всего. Старик, их предводитель, поклялся, что они мирные люди, и он был слишком немощен для всяких беспорядков, если вы понимаете о чем я.
В улыбке Моделя было столько же тепла, сколько в лютой русской декабрьской ночи: - Ага, и вы, значит, преисполнившись такой сокровенной мудрости, проигнорировали полученные вами приказы? Ну, вот вам и результат, слышите? - Фельдмаршал сделал паузу, крики раненых были явственно слышны. Модель за долгую службу научился внутренне отключать в себе такие звуки войны, это было необходимо. - Так, а теперь следуйте за мной, да-да, сержант, именно вы, и вся ваша компания разгильдяев, увиливающих от выполнения приказа, за мной, я сказал, если не хотите попасть под трибунал.
Как Модель и предполагал, они все последовали за ним. - Насколько я понимаю, вот вам задание, - сказал он, показывая на бойню. В голосе зазвенел металл: - По вашей милости, все эти раненые люди оказались здесь. Если бы вы действовали как вам приказано, вы бы сумели подавить этот марш в зародыше, до того как он принял такие масштабы. Самое малое, чем вы можете им помочь - это дать им избавление от страданий. - Модель упер руки в бедра, ожидая ответа.
Никто не шелохнулся. - Mein herr? - спросил сержант с трудом, казалось он сейчас упадет в обморок. Похоже, он тут делегат от своего взвода, сердито подумал командующий.
Модель нетерпеливо показал жезлом в направлении улицы: - Вперед, прикончите их! Пуля в затылок успокоит их раз и навсегда.
- Вы имеете в виду вот так, хладнокровно? - все это время сержант-майор отказывался понимать командующего. Теперь же у него просто не было выбора.
Модель, однако, был непреклонен: - Они - и вы, кстати, - отказались подчиниться приказам Рейха. В тот самый момент, когда они собрались вместе, они уже заслужили высшую меру наказания. У вас же, по крайней мере, есть возможность искупить свою вину, выполнив данный приговор.
- Не уверен, что смогу это сделать, - пробормотал сержант. Сержант, возможно, говорил сам с собой, но Модель не дал ему шанса передумать. Он развернулся к лейтенанту, командовавшему взводом броневиков: - Арестовать его! - После того, как сержанта обезоружили, Модель окинул своим ледяным взглядом оставшихся солдат: - Кто ещё не согласен?
Ещё двое солдат из этого взвода предпочли арест перспективе добивания раненых. Модель кивнул оставшимся: - Выполняйте приказ. - Он сделал паузу. - Обнаружите Ганди или Неру - приведите их ко мне живыми.
Солдаты нерешительно побрели вперед. Они не состояли в Einsatzkommando и не привыкли к такой работе. Некоторые отворачивались, добивая раненых, кто-то даже промахнулся, пуля отрикошетила и едва не попала в товарища. Но по мере того как они продвигались вдоль по Кутб-роуд их движения становились всё более ловкими и уверенными. Вот так всегда на войне, подумал Модель, поначалу нечто невообразимое, а потом моментально к этому привыкаешь.
Через какое-то время выстрелы прекратились - цели кончились. Солдаты поодиночке возвращались и выстраивались перед Моделем. - Зачинщиков обнаружили? - спросил он. Все отрицательно покачали головой.
- Ну что ж, хорошо. Вольно! И впредь выполняйте приказы как положено доблестным немецким солдатам!
- Других взысканий для них не будет? - спросил Лаш, когда обрадованные солдаты поспешили прочь.
- Нет, пусть идут. Они выполнили свою часть договора, я выполню свою. В конце концов, Дитер, я честный человек.
- Очень хорошо, mein herr.
Рассказ лавочника Ганди слушал с неприкрытым ужасом. - Но это же безумие! - воскликнул он наконец.
- Я сомневаюсь, что фельдмаршал Модель вообще понимает, что такое ahimsa, - добавил Неру. Ни он, ни Ганди не знали, где они точно находились; ясно было одно, это было безопасное убежище, где-то не очень далеко от центра Дели. Люди, которые привели к ним лавочника были в масках - то, что человек не знает, не сможет рассказать, если немцы его схватят.
- Как и ты, - ответил старик. Это было правдой: Неру был более прагматичной натурой нежели Ганди. Старик продолжил: - И уж если быть совсем точным, то и англичане тоже. Что касается Моделя, то он мало чем отличается от высокопоставленных английских военных. Его профессия сделала его жестким и несгибаемым, но он неглуп и не допускает излишней жестокости. - Ну, конечно простой солдат, делающий свое дело! - Неру и не пытался скрыть иронию.
- Должно быть, он просто сошел с ума, - задумчиво сказал Ганди, это было единственное объяснение, которое хоть как-то объясняло произошедшую бойню. - Вне всякого сомнения, когда вести об этом злодеянии достигнут Берлина, ему вынесут суровое порицание, как это было с генералом Дайером после Амритсара.
- Хотелось бы надеяться, - но в тоне Неру не было особой надежды.
- А как же может быть иначе, после такого ужасного инцидента? Что же это за правительство, что это за лидер который не испытает угрызений совести после такого унижения?
Модель вошел в офицерскую столовую. Офицеры поднялись и подняли бокалы, салютуя командующему. - Садитесь, садитесь, - грубовато проворчал он, стараясь скрыть свое удовольствие. Слуга-индус принес ему довольно удачное подобие ростбифа и йоркширского пудинга. Лучше, чем то, что подают сейчас в Лондоне, подумал фельдмаршал. Слуга был молчалив и неулыбчив, Модель обратил на него не больше внимания, чем на мебель; впрочем, так и должно было быть; Модель бы сильно удивился, заговори тот вслух. Слугам полагалось быть немыми и невидимыми.
Когда с обедом было покончено, Модель достал сигару. Офицер Waffen-SS, сидевший слева, услужливо поднес зажигалку. Модель наклонился вперед, раскуривая сигару. - Благодарю вас, Brigadefьhrer, - сказал он. Модель не очень хорошо разбирался в эсэсовских званиях но этот командир бригады, по крайней мере, должен был быть по чину никак не меньше бригадного генерала.
- Mein herr, видеть это было истинным удовольствием, - напыщенно произнес Юрген Штрооп. - При всем уважении, вы не смогли бы сделать лучше. Хороший урок этим индусам, хоть они и заслуживали большего, - (как и Модель, он не обращал на слугу никакого внимания), - а также хороший урок для ваших солдат. Мы тоже тренируем своих без особой жалости.
Модель кивнул. Он имел представление о методах подготовки войск СС. Никто не отрицал то, что дивизии Waffen-SS отличались редкой отвагой. Никто не отрицал и тот факт (кроме самих эсэсовцев, конечно), что лучшие офицеры всё-таки были в Wehrmacht.
Штрооп выпил. - Урок, - повторил он учительским тоном, который мало вязался с обычной вызывающей манерой эсэсовских офицеров. - Сила - вот единственное, что понимают эти расово неполноценные untermench. Когда я был в Варшаве…
Модель неожиданно вспомнил - точно, это было четыре или пять лет назад. Штрооп и тогда был Brigadefьhrer, если Модель правильно помнил; неудивительно, что он им и остался, даже, несмотря на то, что прошло столько лет, наполненных боями и возможностью продвинуться по службе. Ему ещё повезло, что его не разжаловали и не изгнали с позором со службы. Но кто же мог себе представить, что кучка доведенных до отчаяния голодающих евреев сотрёт в порошок отборнейшие войска Рейха?