- Нельзя служить двум господам: богу и Мамоне. Увы, но земная цивилизация окончательно склонилась на сторону последнего.
Крыть было нечем, но Костя все-таки попробовал.
- И сейчас есть люди, достойные всякого уважения, - искренние, порядочные, честные, добрые. Правда, их все меньше. А в целом вы, конечно, правы, - вздохнув, согласился он. - Только почему вы так произнесли слово "земная", словно отделяете себя от всех прочих?
- Очевидно, из-за постоянного общения со звездами, - обезоруживающе улыбнулся Алексей Владимирович. - Да и не в этом дело. Главное в ином. Помнится, еще в Библии почти везде указывается на вражду бога и дьявола. Две эдакие главные противоборствующие силы. Некогда они, невзирая на отчаянное сражение между собой, в какой-то мере были одинаково сильны, то есть имелось равновесие. Пусть шаткое, неустойчивое, но было, а сейчас… - Алексей Владимирович закрыл глаза и нараспев продолжил: - И уходили в небытие святые, но плодились в изобилии грешники. И уже редко кто каялся, свершив черное и собираясь сотворить его вновь и вновь. А сильные мира сего даже добро творили исключительно из необходимости и корысти, ища и в нем некую выгоду для себя. И тьма все прочнее вселялась в людские души, и таял теплый свет надежды и веры в добро, рассыпаясь на печально гаснущие во мгле искорки. - Он открыл глаза, печально улыбнулся и заговорил уже обычным голосом: - Глядя на творящееся вокруг, я действительно думаю, что как раз сейчас этому равновесию грозит гибель, ибо дьявол очень сильно нажал на свой конец доски.
- Ну-у, мы-то с вами современные люди, - поправил Костя, - а эти разговоры о дьяволе и боге…
- А какая разница? - равнодушно пожал плечами Алексей Владимирович. - Суть ведь не в терминах. Можно назвать и иначе. Например, схватка между Добром и Злом. Или, что ближе к моей работе, между упорядоченным Космосом и диким Хаосом.
- Для Вселенной земные масштабы несколько маловаты, - не согласился Орешкин.
- А это как на войне, - пояснил попутчик. - Иногда на отдельном участке удачные или, напротив, неудачные действия одного взвода оказывают существенное влияние на результаты целого полка, а то и дивизии. Понимаете, исходя из наших последних открытий, Хаос во Вселенной продолжает иметь место, причем стремится к расширению.
- А при чем тут Земля?
- Видите ли, в этом мире, согласно неутешительным прогнозам ряда ученых, планете осталось существовать самое большее два-три десятка лет, а дальше грядет гибель всего живого в результате ядерной катастрофы. Более того, Земля расколется, причем - это уж поверьте мне как специалисту - несколько обломков обязательно будут притянуты Солнцем и врежутся в него.
- Но это же мелочь для нашего светила, - возразил Костя. - Я конечно же не специалист, но…
- Об этом знают далеко не все, - впервые Алексей Владимирович позволил себе перебить собеседника, - но есть теория, которая совсем недавно была подтверждена рядом фактов. Так вот, оказывается, наша звезда на самом деле не очень-то устойчива, и произойдет что-то типа попадания легкой искорки в большой воздушный шар, наполненный водородом. Одним словом, более чем вероятно, что неизбежным следствием станет вспышка сверхновой, которая окажется убийственной для всей галактики. Все бы ничего, но и та в свою очередь является одним из важнейших стратегических пунктов разумного Космоса, так что если Хаосу удастся его захватить, то процесс обязательно пойдет по нарастающей. Короче говоря, это станет его окончательной победой.
Константин призадумался, не замечая пристального взгляда своего попутчика. Да уж, сведения, которые сообщил Алексей Владимирович, не вдохновляли. Разве только его собеседник утрирует, изрядно сгустив краски.
- И что, иные варианты не допускаются? - уточнил он.
- Отчего же, - пожал плечами Алексей Владимирович. - Вполне. Только вот со взрывом Земли, а потом и Солнышка, почти гарантия. Там как раз ничего изменить нельзя. Отправить человека в прошлое, чтобы он каким-то образом внес изменения в историю, и то легче.
- Теоретически, - сразу уточнил Орешкин, - ведь путешествия такого рода невозможны.
- Это вы про убийство собственного прапрадедушки, - догадался Алексей Владимирович и презрительно отмахнулся. - Примитив. Поверьте, что куда сложнее, существуй такие путешествия, была бы иная проблема - найти добровольца.
Ну уж тут Константин решительно не согласился, принявшись горячо убеждать, что с этим вопросов бы не возникло. Только в среде ученых-историков подобных энтузиастов отыскались бы десятки, если не сотни.
Алексей Владимирович некоторое время молча слушал своего собеседника, время от времени, как обычно, слегка кивая породистой головой, но потом лениво заметил:
- Это лишь так кажется. А вот представьте себе, что я являюсь, ну, скажем, представителем космического разума, который материализовался здесь всего на несколько суток с целью пригласить одного из жителей этой планеты для участия в неком загадочном эксперименте, связанном с путешествием в прошлое. И вот я говорю вам, что вы нам подходите. Итак, хотите принять участие?
Орешкин уже открыл рот, чтобы выпалить "Да", но Алексей Владимирович с добродушной улыбкой протянул руку, положив ее на Костину ладонь, и заметил:
- Только ответ попрошу дать по-настоящему серьезный и взвешенный, будто это все на самом деле.
Орешкин уверенно кивнул, мол, а как же иначе, но согласия, как собирался, дать не успел - все слова застряли у него в горле, так и не выйдя наружу, ибо у него возникло странное чувство.
С одной стороны, он прекрасно понимал, что к сказанному следует отнестись пусть не как к шутке, но как к чисто теоретическому варианту, а с другой…
На миг он внезапно увидел в зрачках своего попутчика всю Вселенную: сверкание звезд и хитросплетение полей, вихри межзвездного газа и покой вакуума, неисчислимое мерцание звезд в ее центре и страшные черные дыры, которые пронизывали ее тут и там.
А еще он увидел такое, чего при всем желании никогда и никому не смог бы поведать, потому что и сам постиг из увиденной феерии едва ли одну десятую, не более.
И тут у него создалось впечатление, что говорил его попутчик всерьез и предложение сделал не в шутку.
Бред, конечно, просто помутнение рассудка, но Костя отчего-то призадумался.
Ну кто такой Орешкин, чтобы лезть в герои человечества?
Да никто.
Не знаток восточных единоборств, не спортсмен. Если не считать мальчишеского увлечения фехтованием, возникшего после прочтения "Трех мушкетеров", которое, кстати, он забросил после нескольких месяцев, он не занимался всерьез ни с одним видом оружия.
Словом, тем суперменам, которые сплошь и рядом в бесчисленных фантастических книгах одолевают кучу злодеев и спасают прекрасных принцесс, он в подметки не годился.
Кроме того, что касается головы, то бишь ума, то он не стратег войны и не гений политики. В психологии опять же плохо разбирается, да и вообще…
Даже знание истории и то… Да, когда-то он всерьез нацеливался на аспирантуру и даже ухитрился накатать ряд статей, то есть плюс имеется. Однако и он, положа руку на сердце, слабенький.
Во-первых, все это было давным-давно.
Во-вторых, смотря в какую страну и в какое время отправиться. Одно дело, если это окажется Русь, и совсем иное, если…
Поерзав в нерешительности на своей полке и попутно прихлопнув назойливого комара, Константин неуверенно обратился к Алексею Владимировичу:
- А мог бы я в этом случае задать хотя бы несколько вопросов? Ну, например, зачем вообще понадобился этот эксперимент?
- Я же сказал, спасти планету, - мягко улыбнулся тот. - Знаете, как-то на днях имел довольно-таки долгую беседу со своим школьным однокашником, который сейчас довольно-таки крупный историк, так вот он высказал одну любопытную мысль. Мол, если бы можно было спасти ряд людей, которым в дальнейшем было бы суждено изменить ключевые моменты истории, то и все развитие мировой цивилизации пошло бы иначе… - Алексей Владимирович неопределенно поболтал рукой в воздухе, после чего, лукаво улыбаясь, осведомился: - Так как, поехали бы в прошлое?
Воцарилась тишина.
- А кого именно спасти, ваш товарищ не говорил? - не выдержал Константин.
- Что-то говорил, но я, признаться, не запомнил, - сокрушенно повинился Алексей Владимирович. - Знаете, с детства на имена и фамилии память не ахти. Впрочем, это и не существенно, ведь это только теория, хотя даже тут вы мне не дали положительного ответа, что и требовалось доказать.
- Но как-то это… - смешался Костя. - В конце концов, вы, как представитель, сам бы все сделали куда лучше, чем любой землянин.
- Возможно, - согласился попутчик. - Но давайте предположим, что ни мне, ни кому бы то ни было по этическим мотивам нельзя вмешиваться в процесс развития разумной жизни, где бы она ни возникла.
- Поди туда, не знаю куда, чтоб спасти того, не знаю кого, - прокомментировал Орешкин. - Проще самому космическому разуму… - Но сразу спохватился: - Ах да, принципы. - И, не удержавшись, съязвил: - Какой-то этот разум в вашем представлении чересчур бездушный. Хотя, конечно, куда проще чужими руками.