Удивительно, но мысль отступить и укрыться в соляной шахте не посетила никого. Вместо неё пришла злость. Испепеляющая злость пополам с ненавистью.
- Сколько их будет?
- Этот урод сам не знает, - Барабаш аж сплюнул с досады. - Ему приказали ждать здесь и по прибытии пиктийцев обеспечить драконов едой. А колдунов энергией.
- В каком смысле? - недоуменно спросил Ксаверий.
- В самом прямом - тебя собрались скушать.
- А харя не треснет? - теперь вместо недоумения в голосе пограничника звучала злость.
- У меня? - удивился Матвей.
- Ты-то здесь при чём?
- А-а-а, тогда понятно. Давай, - и Барабаш хлопнул старшину по плечу, - поднимай бойцов и за работу. И это… раненых в дом занесите.
Твердимир сжал кулаки - после того, что сделали степняки с населением Большого Лабаза, находиться внутри приземистых, крытых сланцем домиков тяжело даже видавшему виды пограничнику. Старшина не считал себя неженкой, и эта война стала третьей в его жизни, но тут… Нельзя так… будто и не люди вовсе.
Поесть всё же успели, благо Еремей Баргузин высказал предложение, сильно сэкономившее время и силы.
- Зачем мы будем ставить шатры? - спросил он у руководящего расчисткой Барабаша.
- Маскировка, - пояснил старший десятник. - Что тут непонятного?
- Вроде всё понятно, но ведь шаман для чего-то хотел поставить завесу невидимости.
- Так не успел.
- Это мы с тобой знаем, что не успел, а они? - бывший профессор указал пальцем в небо. - Прилетят, ничего не увидят и решат, что всё в полном порядке. Короче - темна вода во облацех…
- Попроще не можешь? - скривился, как от незрелого яблока, Барабаш.
- Могу. На месте пиктийского командира я так бы и подумал. Тем более внизу всего лишь кочевники.
- Ну и что?
- Ты когда приходишь в хлебную лавку, то запоминаешь, в каком углу который таракан сидит?
- Логично, - Матвей блеснул услышанным невзначай учёным словом.
У Баргузина ворохнулось в груди что-то горячее, а сердце не слишком заторопилось с новым ударом - именно так он когда-то ответил юной рассудительной девушке, жившей по соседству. Ветреная красавица подробно и обстоятельно объяснила подающему надежды, но безденежному и голодному студенту причины своего отказа. Да, и Еремей был молодым и влюблённым… одну жизнь назад? Давно, очень давно.
- Разреши встать к ДШК, командир.
- Зачем?
- Так надо.
Матвей прочитал на лице профессора нечто, не позволившее ответить отрицательно. Только кивнул молча и ушёл к пограничникам, раскладывающим поверх пепелища пласты свеженарезанного дёрна.
- Поскорее бы прилетели, - старшина выплюнул травинку и перевернулся на спину. - Ненавижу ожидание.
- Как тебя, такого прыткого, в пограничники взяли? - Барабаш внешне не проявлял признаков нетерпения, только голос звучал суше обыкновенного.
- Это наследственное, - Твердимир закрыл глаза и улыбнулся. - Шесть поколений Свистоплясов на границе служили, а я чем хуже? Дети подрастут, и они пойдут.
- Много детей?
- Нет, всего четверо сыновей. Я же только два года как женился.
Барабаш удивлённо присвистнул и спросил:
- Как это умудрился?
- Близнецы, - ухмыльнулся пограничник. - А ты про что подумал?
Матвей заржал не хуже недавно съеденного нойонова иноходца, но от ответа уклонился. Вместо этого он поднял руку, призывая к молчанию, и прошептал:
- Кузнечики смолкли.
Так и есть, даже дикие пчёлы, неизвестно с чего собирающие горький мёд на этой выжженной солнцем земле, и те попрятались, как перед грозой. Неужели правду говорят, будто насекомые чувствуют приближение драконов за многие вёрсты? Сейчас как раз случай убедиться в правдивости слухов.
- Только бы сели поближе, - старший десятник погладил тёплую рукоять одноразовой трубы с "громом небесным". Три штуки их нашлось в амбаре. Всего три штуки. - Только бы сели вообще.
Барабаш твёрдо решил не испытывать судьбу и не атаковать тварей, пока они в воздухе. Сколько их будет? Шесть, девять? А если вообще дюжиной нагрянут? "Громобой" не чудо-оружие, и порой двух выстрелов мало на живучую и вертлявую скотину. На земле же появляется шанс накрыть наездников. Без них страшные драконы останутся тем, кем и были изначально, - огромными тупыми ящерицами, беспомощными без управляющей магии. И, значит, полуслепыми и уязвимыми.
- Ага, вот они, красавцы, - Твердимир первым увидел гостей.
Драконы заходили на село со стороны солнца, как и предписывали имперские наставления. Головная тройка на длинных поджарых тварях, скорее всего разведчики, пронеслась низко. Так низко, что мелко-мелко задрожали немногочисленные оставшиеся целыми стёкла в домах. Второе звено прошло по широкой дуге, огибая Большой Лабаз противосолонь. Хорошо ублюдков учат - даже в своём тылу выполняют маневры, позволяющие при случае увернуться от заряда "грома небесного".
- Дисциплинированные, мать их за ногу через пень да об колоду, - вполголоса выругался Матвей.
Учёное слово как нельзя лучше показывало отношение старшего десятника к противнику - остальные эпитеты заставили бы стыдливо покраснеть даже покойного скакуна глорхийского нойона. Роденийский язык всегда отличался сочностью и выразительностью, а появляющиеся после каждого Великого Замещения Владыки новые выражения быстро теряли чужеродность, органично вписываясь… да, вписываясь! Особенно ругательства.
Немного покружив и не обнаружив угрозы, пикты пошли на посадку. Сначала первое звено - ведущий, а по бокам и чуть сзади, ведомые, - приземлилось на месте бывшего лагеря кочевников. Площадка удобная, ровная, и есть где остановить пробежку, не рискуя забодать с разгону неожиданное препятствие. Башке, конечно, ничего не будет, но пристёгнутых к сёдлам наездников ощутимо бросит вперёд, чего они крайне не любят.
Захлопали крылья тормозящих тварей, подняв тучи пыли и песка Дёрн, закрывающий обгоревшие проплешины, вроде бы не сдвинулся? Нет, ещё держится.
Вторая тройка дождалась, когда дракониры из первого звена слезут на землю и помашут руками. Показывая, что всё в порядке и можно садиться. И чего они сегодня такие осторожные? Не иначе накурились пыльцы хундской синей полыни, обостряющей реакцию, слух и зрение, но при чрезмерном употреблении дающей чувство некоторой неуверенности в собственных силах.
Но вот и эти наконец сели. Матвей, улыбнувшись двусмысленности, прогнал нарисовавшуюся в воображении похабную картинку с участием пиктийцев, драконов, винторогих кагулов и всех их родственников, как по мужской, так и по женской линии. Не стоит глумиться над будущими покойниками, даже если они пока ещё живы. Недостойно сие роденийского солдата. Если можешь убить - убей, если не можешь - всё равно убей, но не насмехайся. Или насмехайся, но осознавай в глубине души недостойность поступка. Иначе как-то не по-роденийски, то есть не по-человечески…
- Ну что, Твердята, - спросил старший десятник, выставляя взрыватель "грома небесного" на предельную дистанцию в пятьсот шагов, - к борьбе за светлое будущее готов?
- Всегда готов! - Свистопляс ответил старинным кличем роденийской пограничной стражи, ведущим происхождение из немыслимой глубины веков. - И козью морду им покажем!
Баргузин сидел в полуразвалившемся доме на самой окраине. Стволы станковой огнеплюйки чуть высовывались из окна и, казалось, принюхивались к окрестностям жадными до добычи хоботками. Как вышедшая на охоту гидра из пелейских сказок - хищная и прожорливая.
Еремей крепко сжимал рукояти ДШК, но глаза его были закрыты. Просто почувствовал где-то внутри непреодолимое желание закрыть их. Нет, даже не желание, острую потребность, которой не стал противиться.
- Эстерра эт меноэсс… - губы шептали непонятные слова на неизвестном языке. - Мор-р-р-та…
Назначенный вторым номером расчёта Ксаверий опасливо попытался отодвинуться в сторону, но был остановлен резким окриком, разительно отличающимся от обычно мягкого голоса бывшего профессора:
- Стоять! Куда собрался?
- Да мне тут надо…
- Перебьёшься!
Глаза всё так же закрыты. Зачем открывать, если зелёный светящийся ореол вокруг напарника виден, даже если тот находится за спиной? И пульсирующее внутри пограничника тёмное пятно страха. Не за собственную жизнь - чувство самосохранения у пограничника давно сгорело и подёрнулось пеплом, а страх подвести друзей в предстоящем бою. Да, на самом деле друзей - едва заметные, до звона натянутые нити тянутся ко всем без исключения и излучают тепло и беспокойства Ко всем, и к нему в том числе.
- Летар-р-р-а д'дэй…
Застучали в висках маленькие молоточки, а сердце вторило им, не успевая за стремительным темпом. Летят? Да, летят, кагуловы выродки.
Драконы виделись чёрными кляксами на синем фоне, и профессор был удивлён, что смотрит не глазами, а каким-то неведомым органом зрения. А может, и не зрения, что там позволяет глядеть сквозь стены, да ещё и затылком? Магия? Бред, нормальные роденийцы пользуются магией Владыки, данной ему Триадой, но не владеют ею. Иначе какая-то неправильность получается… как можно сравнивать простого учёного-книжника с…
Еремей поморщился - Владыка не любил звучных эпитетов и попытку подобрать их наверняка счёл бы оскорблением. Скромный он, даже данное при рождении имя засекретил до полной невозможности, предпочитая безликий титул.
- Ксаверий, приготовься.
- Уже летят?
- Нет, завтра к вечеру будут! - Баргузин с неожиданной злостью плюнул на кучу упавшей с провалившийся крыши черепицы и обернулся ко второму номеру. - Кристаллы наготове держи.
Пограничник отшатнулся и прошептал внезапно побелевшими губами: