-Филиппыч, они рукой сигналят!
Трансляция душераздирающе зафонила, как будто включенный микрофон поднесли к громкоговорителю, и сквозь фон прорвался обнадеживающий голос Филиппыча:
-Вижу! Затем фон прервался; стало очень тихо, до звона в ушах.
"Сигналят - уже легче, - облегченно подумал Сиверцев. - Наверное, действительно сталкеры". Колюня Бортко тоже малость расслабился. Рация снова какое-то время молчала, довольно долго.
-Давай-ка опять на девятый! - Колюня шевельнул ся, переключая каналы, и едва он перелистнул настройку до девятого, лаборатория вновь наполнилась звуками.
-…будет распоряжение-пустим, - увесисто пообещал кому-то Филиппыч. - А так - не положено!
-Филиппыч, ну не дури ты, - ответил ему упомянутый кто-то, надо полагать - один из гостей. - Нам толь ко поговорить.
-Говорите так. - Филиппыча трудно было смутить. - Хочешь, я ему рацию сам отнесу.
-Перетрудишься, - хохотнул собеседник. - Тогда, может, пусть он к нам выйдет?
-А он выйдет? - уточнил Филиппыч.
-Выйдет, выйдет. А как услышит кто пожаловал - так и выбежит.
"О ком это они? - подумал Сиверцев со все возрастающей тревогой и столь же стремительно накатываю щим подозрением".
-Ну, ладно, ща спрошу. Только если откажется-не обессудь, я ему в таких делах не командир.
Грюкнула дверь и лабораторию вошел заспанный Рахметян; почти в тот же момент вторично зафонила трансляция и Филиппыч все так же невозмутимо объявил:
-Ваня! Сиверцев! Тут гости пожаловали. Тебя видеть хотят. Говорят, от Покатилова. "От Покатилова!"-Сиверцев даже дыхание задержал.
Он почти и думать забыл об этом человеке, сидя который месяц в Зоне. Фигурально, разумеется. Потому что по-настоящему забыть о подобных людях невозможно.
-Пойдешь? - спросил Филиппыч.
Ваня на негнущихся ногах побрел к пульту управления трансляцией. Подошел, коснулся кнопки указательным пальцем и склонился к микрофону:
-Пойду. Перевел дыхание и поинтересовался:
-А они точно от Покатилова? А то мало ли… Ответили Сиверцеву не по трансляции, а на девятом канале.
-Точно, Ваня, - послышался низкий мужской голос. - Выходи.
Сиверцев облизнул пересохшие губы, выпрямился и по очереди глянул на коллег, видимо неосознанно пытаясь найти поддержку.
Рахметян, стоя неподалеку, пристально смотрел на Ваню. На щеках его перекатывались крупные желваки.
-Это кто? - подозрительно спросил Рахметян. - Кто вот сейчас говорил?
-Покатилов,-спокойнее, чем можно было ожидать, объяснил Ваня. - Я пойду, Альберт… Сам понимаешь… Рахметян прекратил играть желваками на скулах и мелко закивал:
-Понимаю… Иди.
И Сиверцев пошел. В предбаннике накинул куртку, повесил на шею полумаску, а за спину автомат.
Коллеги наблюдали за ним в проем открытой двери. Наблюдали одобрительно: идешь за ворота - снарядись так, будто собрался на Агропром. Потому что Зона. У ворот поджидали Филиппыч и Санечка - при брониках и касках.
-Если получится, далеко не отходи, - предупредил Филиппыч. - Оно вроде и тихо, но сам знаешь… Не Парк культуры. Мы прикроем, если чего.
Сиверцев встретился глазами с начальником охраны- видимо, у Вани был очень жалобный и выразительный взгляд, потому что Филиппыч тут же поспешно уточнил:
-Я имею в виду-от зверья прикроем, если сунется. Ворота мы притворим, но запирать пока подождем, имей в виду. Если что - быстро проскочишь.
- Спасибо, Филиппыч, - искренне поблагодарил Сиверцев.
"А чего мне бояться-то? - подумал он чуть позже, подходя к щели между створками ворот. - Я у Покатилова в логове уже бывал. Вроде, он ко мне ровно отнесся, даже и не давил… Ну, да, с Тараненко у них непонятна вышла, ну так я, если разобраться, Тараненко и не указ. Делаю что велят, да и все…"
Мысли были меленькие и удобненькие; в следующее мгновение Сиверцев понял, что заранее оправдывается, а это было плохо. Во-первых, стратегически неверно, поскольку самостоятельно против Покатилова Ваня не совершил ни единого действия, стало быть, какие оправдания? А во-вторых, тактически неверно: в позу подчинения Ване встать, без сомнений, придется, но зачем же так сразу-то? С тем он и вышел за ворота.
Ветра не было совершенно, но пучки жесткой травы все равно слабо колыхались. Небо посерело до такой степени, что его уже хотелось назвать черным. "Дождь будет", - подумал Ваня, отвлекаясь.
Подумал, и приободрился. Если клиент отвлекается, значит клиент приходит в себя. А это замечательно.
Метрах в семидесяти от ворот поджидали охранники Покатилова. Двое. Ваня, не забывая внимательно глядеть под ноги и зыркать вправо-влево, приблизился. Зона за три месяца крепко запустила в него кривые и цепкие корни: он уже не мог просто идти, ни на что не обращая внимания. Он мог идти только по безопасному пути и все время в этой безопасности пытался удостовериться вновь и вновь.
Сиверцеву не сказали ни слова, один из встречающих просто едва заметно повел головой - за мной, мол - и направился прочь от заимки. Двигался он без суеты и спешки, но отнюдь не вальяжно.
-А нельзя тут? - рыпнулся было Ваня, но второй охранник его просто подтолкнул между лопаток. Кажется, стволом, причем Ваня даже не разглядел стволом чего.
"Хана прикрытию", - подумал он. Как ни странно - без особого волнения. Наверное, подспудно Сиверцев был готов именно к такому повороту событий.
Покатилов ожидал метрах в трехстах от заимки, около крошечной низинки. Тут же торчали очередные жид кие кустики - такие издалека и не разглядишь толком. Безлистые, как трава - одни стебли, и те в цвет окружающей местности. Вот между кустиками и низинкой Покатилов и расположился. Вместе еще с двумя охранниками. Один прятался в кустах-довольно удачно, комбинезон у него был что надо, Ваня не сразу его и заметил. Второй возился у огонька. Да, да, и огонек тут был- маленькая бездымная спиртовка, на которой в данный момент кипятилась вода в цилиндрической посудине с длинной ручкой. Отчетливо пахло свежезаваренным кофе.
-Ну, здравствуй, пропажа, - первым поздоровался Покатилов. - Присаживайся! Кофе будешь? И указал на раскладной стульчик напротив себя.
Один из охранников отобрал у Сиверцева автомат и ушел к коллеге в кусты. Второй просто убрел в сторону низинки. Тот, что возился у спиртовки, налил кофе в металлические кружки, но не банальные армейские, а термические, двухслойные, с надписью "Berghoff" на блестящих полированных боках. Налил, погасил спиртовку и тоже удалился.
Сиверцев отчего-то подумал, что впервые перед беседой с Покатиловым его не обыскали. Автомат забрали, да, но по бокам не хлопали и по карманам не шарили. А ну как у него за пазухой пистолет припрятан?
-Здравствуйте, - сдержанно поприветствовал Покатилова Ваня. - Кофе буду! Он присел на стульчик и потянулся к ближней кружке.
"Хоть кофейку хорошего попью,-подумал Сиверцев отстраненно. - А то на заимке такая пыльная гадость, зомби - и те побрезговали бы. А мы пьем, ети его в колготки…" Но реальность не замедлила напомнить о себе.
-Что ж ты, Ваня, от меня прячешься? - спросил Покатилов почти ласково.
В другое время Сиверцев от этого вопроса и от этого тона почувствовал бы себя крайне неуютно. Сейчас он тоже не обрадовался, но известие о четвертой подряд вахте его не то ожесточило, не то просто придало безрассудной отваги. Поэтому он даже кружку с кофе от лица не убрал.
-Я? Прячусь?
-Ну, не я же! - хмыкнул Покатилов. - Я тебя после первой вахты ждал-ждал на поговорить, а ты зайти почему то не соизволил. Нехорошо. Ая не люблю когда нехорошо. "Не знает, что ли? - подумал Сиверцев с недоумением. - Тогда расскажу…"
-После первой вахты у меня тут же вторая началась. Без паузы. А потом третья. И на днях, вот, четвертая начнется. Покатилов поглядел на него с подозрением.
-Не понял! Сиверцев пожал плечами:
-Я уже три месяца тут, на заимке, торчу. И дальше торчать придется, Тараненко распорядился. Думаете, мне самому не хочется пивка дернуть в "Вотрубе"? Или, допустим, в "Штях"?
-Погоди. Ты хочешь сказать, что весь апрель просидел тут, в Зоне?
-Ну, да! Конец февраля, март и апрель. И май досижу, и июня еще прихвачу, как пить дать.
-Опять не понял! - сказал Покатилов и сдержанно покачал головой.-Я смотрел институтский график. Там черным по белому сказано, что девятнадцатого марта ты благополучно сменился и отбыл с заимки в городок на реабилитацию. А шестнадцатого апреля опять заступил на вахту. Теперь удивился Сиверцев:
-Я? На реабилитацию? Вранье, я как в феврале на заимку приехал, так с тех пор тут и торчу. Самое дальнее, куда отлучался - с Рахметяном и Филиппычем недели две назад в "100 рентген" заходили. У Рахметяна день рождень был, решили коньяку прикупить, не все ж спиртягу жрать…
-Так-так-так, - пробормотал Покатилов глубоко мысленно. - Ай да Тараненко, ай да сукин сын! А мне сказал…
Тут Покатилов умолк, поэтому Ваня так и не узнал, что ему сказал Тараненко. Хотя было бы интересно.
Некоторое время Покатилов молча размышлял, уставившись на свою кружку с остатками кофе. Возможно, он думал о том, какой Тараненко ловкач. Возможно-ещё о чем-нибудь. Но это Ване тоже не суждено было узнать. Однако тот факт, что по институтским документам Сиверцев работал в нормальном режиме, через вахту, а в реальности ничего подобного - подряд, без реабилитации, совершенно однозначно что-то изменил в планах и намерениях Покатилова. Во всяком случае, разговор он решил завершить, причем немедленно.
-Что ж… Тогда на сегодня все, Ваня. Ступай, работай. Одна только будет к тебе просьбочка, уж не откажи. Когда на заимку Псих заявится, дай мне знать. Почту мою ты помнишь, надеюсь.