Пока она безуспешно пыталась выстрелить, косматый великан приблизился вплотную. Он вытянул лапу и осторожно, двумя пальцами, выдернул из рук Маруси пистолет.
- Патрон больфе нету, - виновато прогудел низкий голос. - Уф… Тфоя последний патрон стрелять. Зафем? Тфоя - челофека. Уф… Я люблю челофекоф. Хорофо. Нрафится!
Говорящий монстр!
У Маруси подкосились ноги, и она неловко присела на траву.
3
Он оказался не только говорящим, но и вполне разумным. По крайней мере Маруся знала немало "челофекоф", как называл хозяин избушки людей, соображающих гораздо хуже, чем он.
И еще гигант не собирался ни убивать, ни обижать Марусю. А совсем наоборот - хотел ей помочь. Он так и сказал:
- Уф… Тфоя медфеть фидеть. Тфоя бояться. Моя ходить, медфеть пугать. Моя - тайга глафный. Тфоя - гость. Уф… Моя помогать гость. Хорофо! Нрафится!
- А ты кто? - просипела Маруся, приходя в себя. - Как тебя зовут?
- Моя! - прогудел великан, ударив себя чудовищным кулаком в волосатую грудь. - Здесь жифу. Дафно.
- Моя? Это не имя, - покачала головой Маруся.
Страх куда-то испарился. Она расслабилась, улыбнулась, про себя отметив, что от хозяина избушки, в отличие от вчерашнего медведя, не пахнет зверем. Да и вообще ничем не пахнет. Так, двухметровый рыжий чебурашка.
Нервно хихикнув, Маруся продолжила задавать вопросы.
- Как тебя называют?
- Моя назыфают? - удивился гигант, помогая девочке встать на ноги. - Уф… Уф… Мам-ефа говорил: "Рыфык". Уф…
- Что за имя такое "Рыжик"? - удивилась Маруся. - Я буду называть тебя Уф.
- Уф? - существо наморщило и без того узкий лоб. - Уф… Мофно. Тфоя фсе мофно. Тфоя - челофека. Моя любит челофека. Хорофо. Нрафится!
- Вот и славненько! - обрадовалась Маруся. - Но ты не сказал, кто ты. Снежный человек?
- Не, - гигант отрицательно замотал головой с такой силой, что у него затряслись губы. - Моя куфать хочет. Тфоя дом ходить нрафится? Хорофо?
- Хорошо, - кивнула Маруся.
- Пойдем куфать. Потом гофорить. Нрафится?
- Пошли, - согласилась Маруся. Несмотря на то что в голове накрепко засело "Муся! Не верь никому", рыжий великан не казался опасным.
Когда они приблизились к двери, Уф согнулся, толкнул ее и протиснулся в избушку. Маруся вспомнила, как некоторое время назад она пыталась выбраться наружу, и ей стало смешно и стыдно одновременно. Дверь не была заперта, просто открывалась вовнутрь.
Котел с похлебкой Уф опустошил за несколько минут. Потом он уселся на свое ложе, по пояс утонув в душистом сене, и довольно прогудел:
- Уф… Куфать хорофо. Нрафится! Плохо - моя курефа нету…
"Курефа? - не поняла Маруся. - А, курева! "Беломорканал"! Она сунула руку в рюкзак, нашарила коробку, ногтем поддела край картона, вскрыла. Внутри оказались бумажные, наполовину пустые трубочки с табаком. Вытащив одну, Маруся протянула ее гиганту. Тот обрадованно вскочил, бережно взял трубочку, вставил в рот.
- Курефо! Папирофа! Тфоя добрый.
- Меня зовут Маруся, - спохватилась девочка.
- Ма-ару-уфя-я… - раздельно произнес Уф, словно бы пробуя имя на вкус. - Хорофо… Нрафится. - И тут же засуетился, шаря лапищей под лежанкой. - Огонь… Моя надо огонь!
Он выгреб несколько грязных сухих палочек. Усевшись прямо на пол, по-обезьяньи зажал ногами расколотое вдоль полешко, вставил в выемку круглую палочку и принялся быстро-быстро крутить ее между ладоней.
"Так добывали огонь древние люди, - подумала Маруся, вспоминая кадры из какого-то учебного ролика. - Бедный, как он живет здесь, у него же даже спичек нет!"
Цилиндрик "вечной" зажигалки нашелся в кармашке рюкзака.
- Уф, на, возьми. Это - подарок.
- По-да-рок? - по тому, как гигант произнес это слово, Маруся поняла, что оно ему незнакомо. - Маруфя дает по-да-рок?
- Да. Вот смотри…
Зажигалка пискнула, над ней взметнулся короткий язычок синеватого пламени. Уф испуганно сморщил рот, отшатнулся в сторону, едва не перевернув стол.
- Огонь! Уф… Уф… Тфоя - хозяин огонь! Уф…
- Да не бойся ты, - ободряюще улыбнулась Маруся. - Возьми, попробуй сам. Вот так… пальцем на эту кнопку…
Когда Уф прикурил, затянулся и выпустил к потолку облачко сизого дыма, Маруся спросила:
- А почему у тебя дверь такая странная - вовнутрь открывается?
Волосатый гигант удивленно посмотрел на нее.
- Медфеть ходит. Лапой гребет. Фот так.
И он показал своей огромной ручищей, как медведь тянет дверь к себе.
- А так? - Маруся изобразила толкающее движение.
- Не, медфеть так не мофет. Уф… Он больфой, но глупый. Я - умный. Я - тайга глафный! Уф…
- Ты обещал рассказать, кто ты такой.
Блаженно улыбающийся гигант сузил глаза.
- Уф… Да, моя гофорить. Моя - ехху. Так моя назыфали челофеки.
- Ехху? А кто это? Вас много?
- Моя не знать. Моя фсегда один, - Уф нахмурился. Маруся прикусила губу. Кажется, она затронула тему, не очень приятную для хозяина избушки.
- Бедненький… Ты как Робинзон Крузо, только без попугая. А где люди, о которых ты говоришь?
- Там, - махнул лапищей Уф. - Под горой. Хорофый челофеки. Ученый. Учить моя гофорить на фаш язык. Дафать много фкусный еда. Уф…
4
Хозяин избушки докурил, кинул окурок в очаг.
Маруся терпеливо ждала. Она знала: иногда нужно не задавать вопросы, а просто сидеть и смотреть. И тогда человек сам все расскажет. Уф не был человеком, но оказалось, что этот нехитрый прием работает и с ехху.
- Дафно было. Уф… Уф… Снег падал десять и еще дфа раза. Моя был маленький. Фот такой, - и Уф показал рукой от пола, получилось - сантиметров шестьдесят. - Моя сидел тайга. Уф… Моя плакал. Уф… Прифел челофеки. Мам-ефа пришел. Добрый Мам-ефа. Хорофый Мам-ефа. Уф… Моя фзял, унес ф дом под гора. Фкусный еда дафал. Гофорить учил. Профода на голофа стафил…
- Провода? Зачем? - не удержалась Маруся.
Уф поднял вверх кривой толстый палец, со значением произнес:
- Опыт делать! Мам-ефа опыт делать. Мам-ефа - ученый! Очень хорофый. Нрафится. Уф…
Он указал на украшенный ленточками микроскоп, облизнулся и тихо добавил:
- Это - прибор Мам-ефа. Уф…
- А где сейчас этот ученый Мамеф? И что за дом под горой? - как Маруся ни старалась, любопытство в ее душе все же взяло верх.
- Тфоя много гофорить, - неодобрительно проворчал Уф. - Не хорофо. Тфоя - слушать, моя - гофорить.
- Все, все, все! Молчу! - для наглядности Маруся зажала себе руками рот. Гигант хмыкнул, помолчал и продолжил свой рассказ:
- Ученый был много. Ученый смотреть мясоглотоф. Уф… Не глазами. Ф окно. Уф… Мам-ефа тоже смотреть. Мясоглоты далеко. Ф окно смотреть - близко. Моя смотреть. Уф… Мясоглоты - плохо, не нрафится. Моя мяса не куфать. Моя зферь не убифать. Моя… - Он сделал паузу и с благоговением произнес по слогам: - Фе-ге-тарь-я-н-ец! Уф… Мясоглоты фсех убифать. Мясоглоты - плохо. Не нрафится… Уф…
Уф почти кричал, потрясая ручищами. Маруся ничего не понимала - кто такие мясоглоты? Кого они убивали? О чем пытается рассказать ей ехху?
- Мам-ефа гофорить: "Моя идет к мясоглотам. Моя любить мясоглотоф". Мам-ефа ушел. Моя плакать. Моя любить Мам-ефа. Мам-ефа любить мясоглотоф. Не хорофо! Уф… Уф… Не нрафится…
Опустив плечи, гигант отвернулся к стене, шмыгнул. Маруся достала из коробки еще одну трубочку с табаком, протянула ехху.
- На, возьми. Не переживай, так бывает: ты кого-то любишь, а он любит другого.
Уф повернул к девочке волосатое лицо, попытался улыбнуться.
- Тфоя добрый. Курефо дафать. Уф… Тфоя не понимать. Мам-ефа - ученый. Мам-ефа ходить к мясоглотам. Так надо. Делать опыт. Уф… Моя остаться. Моя плакать. Уф…
"Да что это за Мамеф такой? - подумала Маруся. - Сначала приручил этого великана, а потом бросил и ушел к каким-то мясоглотам. Ну и названьице, аж мороз по коже".
- А другие ученые? С ними что случилось?
- Другой ученый сидеть под горой. Уф… Опыт, смотреть, пифать. Работать. Уф… Моя софсем один. Мам-ефа нет. Не хорофо. Уф…
- Это далеко? - уточнила Маруся. - Где их дом под горой?
- Там! - невнятно мотнул головой на окошко Уф, возясь с зажигалкой. У него никак не получалось зажечь ее.
- Маруфя, по-да-рок огонь не дает…
- Да не так, не так! Горе луковое, - вырвалось у девочки бабушкино словечко. Она помогла ехху прикурить и как бы между прочим поинтересовалась:
- Уф, а ты отведешь меня к тем людям? К ученым?
Гигант замялся, отвел глаза, попыхивая дымом.
"Да он же боится, - поняла Маруся. - Просто трусит! Ну нет, я тебя заставлю, заставлю!"
- Если ты покажешь мне, как добраться до дома ученых, я дам тебе много курева, - сказала она, показывая ехху пачку "Беломорканала". - Вот, видишь?
- Курефо… - желтые глазки Уфа вспыхнули. - Тфоя добрый. Зафем тфоя ходить в дом под горой? Ученый умирать, ученый уходить. Мясоглоты… Мясоглоты тфоя убифать! Уф… Мам-ефа нету. Уф…
"Дался ему этот Мамеф!" - разозлилась девочка.
- Погоди, - она достала фотографию, протянула гиганту. - Посмотри, ты вот об этих ученых говоришь?
Уф в две глубокие затяжки докурил папиросу, отправил второй окурок следом за первым, вытер руки об себя и бережно взял снимок. Близоруко сощурившись, он поднес его очень близко к глазам и несколько секунд разглядывал, пыхтя себе под нос.
- Мам-ефа! - вдруг взревел ехху, опуская фотографию. Маруся вздрогнула, увидев совершенно несчастные глаза гиганта. По рыжим щекам Уфа текли огромные мутные слезы.
- Мам-ефа! - прорыдал он, тыча черным ногтем в изображение Марусиной мамы. - Мой Мам-ефа…