- Не совсем. Еще раньше я обнаружил признаки того, что эти Создания, кем бы они ни являлись, далеко не такие хорошие, как представлялось вначале. Несколько знакомых исследователей в разных странах пришли к одинаковому результату. Мы ничего не стали публиковать, а сохранили это в тайне, поскольку не имели точных доказательств. Характеристики поляризации лунного света чертовски трудно измерить, отделить друг от друга и выявить изменения во времени, а потом еще расшифровать. - Трубка Уилла задрожала в руке. - Но это вы от меня уже слышали или читали в "Магической Америке" и "Паранормальной Истории". Чего вы не знаете, так это того, что изменения хаотичны и фрактальный анализ близок - близок! - к тому, что эти Создания имеют дьявольскую природу.
Я забыл, как дышать. Джинни закаменела.
- Потому ты и сделал спектроскоп с большей чувствительностью? - догадалась она.
- Да. Ну, мне он и так был необходим. Проем побольше, драконья шкура дает лучшую дифракцию и…
Уилл сел на своего любимого конька, на мгновение даже расцвел, но Джинни грубо оборвала его:
- Без подробностей. Почему ты не дал мне взглянуть на результаты? У меня такой нюх на дьявольщину, что сама иногда жалею.
- Я же сказал, они слишком недостоверны. Информация обрабатывалась бессчетное количество раз, ошибки всегда возможны, а результаты с тем же успехом могут свидетельствовать и о том, что лунные Существа построили казино и универсальный магазин. У меня есть только догадки, что у них там что-то идет неправильно. Некоторые мои коллеги согласились, некоторые нет. Все сошлись на том, что нам нужны более точные сведения. Он помолчал.
- У меня были средства, были кое-какие идеи. Я работал в одиночку и в тайне, потому что вам известно, как дураки умеют портить все дело. К этому июлю я построил новый прибор и настроил его по анху, тетраграмматону и перевернутой пентаграмме. Очевидно, придется повозиться, чтобы вызвать оттуда кобольдов. В полнолуние, когда Луна находилась ближе всего к Земле, я поехал с ним в пустыню для проверочных тестов.
Уилл запнулся. Его трубка дымилась, как погребальный костер Зигфрида. Он собирался с силами, чтобы продолжить, но Джинни подогнала его:
- И что произошло?
Он снова вздохнул.
- Не знаю точно. Может, э-э, пузырек горчичного газа, или что там Скрудж сказал призраку Марли… Прежде такого не бывало… - У него сорвался голос. Понимаешь, Вирджиния, это было что-то другое!
- Расскажи, - мягко попросила его сестра. - Будет легче.
- Едва ли я могу все пересказать, я и сам не очень понял, в чем дело. Возможно… о, я как раз размышлял о японской принцессе Тамако. Да и кто тогда о ней не вспоминал?
Я, например. Я воспринимал те несколько дней мировой скорби и печали, как повальную истерику. Вправду, такой страшный конец бурной и горькой судьбы настоящая трагедия, но трагедии случаются каждый день, а мы их чаще всего не замечаем.
Уилл заставил себя вернуться к рассказу.
- Ну, я провел такие же наблюдения, как и раньше, потом залез в спальный мешок, чтобы вздремнуть и вернуться к исследованиям до захода луны. Вокруг все было серебристое под ее светом - песок, трава, камни. Звезды казались такими чужими и холодными, вдалеке… Неважно. Я заснул. И увидел кошмар. Наверное, я крутился и дергался во сне, потому что, когда проснулся, обнаружил, что скатился с надувного матраса. Продолжать исследования я больше не мог. У меня тряслись руки, я делал ошибку за ошибкой. И с тех самых пор, вот уже два месяца, моя работа летит коту под хвост. Мне не хватает сил, все мысли из головы куда-то вылетают, я гублю эксперимент за экспериментом…
Он зябко передернул плечами.
- Доктор считает, что это депрессия, и даже выписал мне рецепт. Не помогло. Певец сказал, что это похоже на проклятие или какое другое недоброе влияние, и попробовал Путь Врага. Тоже не помогло, так что он отступился.
- Путь Красоты не применишь до самой зимы, - задумчиво сказала Джинни. Слишком долго ждать, и может статься, что он тоже бессилен. - Она прищурилась. - Ты помнишь эти кошмары?
- Смутно. Страшные, злые твари и… и китайские иероглифы, которые сплетаются, как клубок змей… Но то… та гадина, что ко мне приходит, кричит на разных языках. Похожа на женщину, в хламиде с широкими рукавами, волосы развеваются. Она раскрывает рот, полный зубов… - Уилл содрогнулся. Примерно так. Остин Яззи ничего из этого не вытянул.
- Может, это не его профиль… Ладно, что было прошлой ночью?
Уилл нахмурился. Я прямо почувствовал, как он осторожно копается в своих страхах и переживаниях перед тем, как выудить их на свет.
- Я уже говорил, что весь день ощущал себя последней развалиной. Под конец я свалился в кровать и заснул. Повторился тот же кошмар с этой отвратительной женщиной. Она… она ездила на мне, как на лошади…
- Как гаитянские оби скачут на молящихся? - я попытался продемонстрировать свои познания.
- Нет-нет, - возразила Джинни, - это так говорят, а на самом деле никто ни на ком не скачет. К тому же оби - существа добрые.
- А я выразился буквально, - продолжал Уилл. - Что до молитв, я не ощущал ни восхищения, ни экзальтации, ничего хорошего. Было холодно, как в могиле, дул ветер, она погоняла меня хлыстом… Пока у меня не помутилось в голове.
Он встряхнулся. Голос его окреп.
- Хватит. Мне уже не стыдно за свои жалобы. Если вчера мы видели происки Врага, а это наверняка его происки, неудивительно, что он нападает на меня. Я ведь имею прямое отношение к проекту.
- Самое прямое, - пробормотал я.
- Но ты полагаешь, что они действуют еще коварней, - предположила Джинни.
- Гм, когда я проснулся, встал с постели и отправился в ванную… Не считая того, что я чувствовал себя избитым до полусмерти, я заметил пыль у себя на ногах. Приглядевшись получше, обнаружил следы пыли и на ковре. Я страшный аккуратист, Вирджиния, ты знаешь. Да, в обед я выходил на прогулку, надеялся, что свежий воздух пойдет на пользу моим нервам. Возможно, в том жалком состоянии духа я не обратил внимания, что наследил. Одним словом, не помню. Исходя из нависшей над нами угрозы, я все вам рассказал. Возможно, что это полнейшая ерунда.
- А вы, ученые, постоянно твердите, что не бывает лишней информации, улыбнулась Джинни. Улыбка получилась кривой, как и сложившиеся обстоятельства. - Ты был абсолютно прав, что решился все рассказать. Все, что у нас есть, так туманно…
Зазвонил телефон.
- Личный разговор с доктором Матучек от известного ей лица, - объявил аппарат.
- О, черт! Простите.
Джинни встала и подошла к телефону. Естественно, экран она не включала, а трубку поднесла к уху. Мы с Уиллом не отличались любопытством, но, кажется, разговор касался только моей жены. Мы сидели, а в голову никак не шло начало непринужденного разговора.
- Да… - услышал я. - Правда? Так вы в порядке? А, понятно. Да-да, я понимаю… Противные газетчики осаждают ваш дом… Давайте сделаем так. Вы выходите и говорите им: "Никаких комментариев". Конечно, они увяжутся за вами, но… Знаете салун Сипапу на Шошонской улице? Ага. Возьмете такси. Будете там в… двенадцать пятнадцать. Закажите пиво или еще что, отхлебнете и выйдете в туалет. Даже дамы-репортеры едва ли рискнут потащиться за вами туда. Я буду вас там ждать с шапкой-невидимкой. Мы доберемся ко мне, где и попробуем решить вашу проблему. А потом мы вызовем такси, и вы спокойно отправитесь домой… Всегда рада помочь. В такой неразберихе всегда нужно искать конкретные решения… Хорошо, в пятнадцать минут первого в салуне Сипапу.
Она положила трубку и повернулась к нам.
- Извините, мальчики, но я вынуждена вас ненадолго покинуть. Надеюсь, вы отнесетесь снисходительно к леди, которую я привезу, - не станете любопытничать и сплетничать. Пойду займусь своим снаряжением.
Эдгар вспорхнул со спинки кресла и опустился на ее плечо. Джинни ушла. Свартальф дремал, Валерия дулась, а Бен с Криссой играли в детской. Я остался наедине со своим незадачливым родственником.
Глава 5
Первым молчание нарушил я.
- Эй, как насчет чашечки кофе? Или ты, кажется, предпочитаешь китайский чай? У нас есть "Лапсанг Сучонг", который тебе так нравился.
- Спасибо. Неплохо бы. - Он потопал следом за мной на кухню. В нем проснулось обычное, несколько профессорское чувство юмора. - Было бы лучше, если бы я "остался у зеленых берегов, курил смешную трубку, пил чай и слушал глупые советы с глупою улыбкой"? Китс не прав.
Понятия не имею, откуда он выдрал эту цитату, а спрашивать не стал. Я рос в маленьком городишке, меня заприметил талантливый голливудский режиссер и предложил роль в фильмах вроде "Зова предков" и "Серебряного вожака". Потом случилась война с Халифатом, и армия нашла лучшее применение моим способностям. После войны я учился инженерному делу на свою солдатскую пенсию, потом начал работать на "Норны" на Среднем Западе, а после перевелся сюда, на Юго-Запад. Я полагал, что чему-то научился, пока меня бросало по свету, но никто не оказал на меня такого влияния, как жена. Конечно, она заставила меня проштудировать гору книг, изучать историю, мировую литературу и тому подобное. Но я до сих пор любил возвращаться в родной городок на День Благодарения, когда весь клан собирается вместе, и вести обычные разговоры обычного городишки. Джинни всегда держалась там на высоте, бывала мила и очаровательна и постоянно уверяла меня, что ей это интересно и она нисколечко не скучала. Я держал свои подозрения при себе и был ей благодарен.
Неудивительно, что нью-йоркские Грейлоки - семья с укоренившимися интеллектуальными традициями, и Матучеки из калифорнийского Уотсонвилля им не чета.
Мы зашли на кухню.
- Жаль, что это не мой дом, - заметил Уилл.