Несмотря на рокот мотоцикла, ездок уже отчетливо слышал ржание лошадей, мычание коров, блеяние мелкого скота, лай собак. Все это доносилось с ферм, окружавших город. Впереди на дороге возникла первая искусственная канава, пересекавшая и без того неприглядное полотно так называемого тракта. Канава эта появилась неспроста. Она вынуждала сбавить скорость. И хотя быстро ехать по такой дороге было трудно, пришлось замедлиться вообще до пешего темпа - только так получалось преодолеть первый ров. Метров через сто возник второй. За ним расположились две бетонные плиты. Одна лежала с левой стороны дороги; другая, чуть дальше, - с правой. Здесь транспорту приходилось сделать зигзаг и лавировать между блоками, чтобы достичь шлагбаума. Все это исключало стремительную вражескую атаку врагов с дороги - конечно, если не пользоваться танками. Напасть могли также со стороны лугов и лесостепей, но в этом случае агрессору досталось бы еще круче. Рукотворные рвы опоясывали город с фермами, дугами выпирали от тракта центральной улицы и трущоб. Эти рвы были наполнены грунтовыми или дождевыми водами, вдобавок будучи местом водопоя для скота. Там, где их не было, граница изобиловала массивными обтесанными и заостренными бревнами, торчавшими под углом в направлении предполагаемого противника. Кое-где вместо бревен стояли железнодорожные рельсы. Атаковать можно было, только спешившись, под приветственную ответную канонаду. И хотя регион был относительно спокоен и поселения, предпочитавшие торговлю и натуральный обмен, не вели между собой никаких войн, времена наступили такие, что подобные меры предосторожности не выглядели лишними. Все могло измениться в считаные минуты. Мог отдать концы глава соседней общины. Его преемник мог оказаться отмороженным на всю голову - новоявленным Македонским, мечтающим о создании империи до самых границ данного резервата. Ближайший Оазис вообще был способен санкционировать карательную экспедицию, наняв для этого корпоративную армию или варваров, что селились у границ сумеречных зон, которые еще называли Чертогами. В таком случае горожан не спасли бы никакие рвы и канавы. Но в том и заключалась прелесть ареала, что до Оазиса было очень далеко, а крупных месторождений чего-либо, способного заинтересовать корпорации, здесь не имелось.
Огибая бетонные заграждения, выкрашенные известью и гудроном в "зебру", мотоцикл медленно подкатил к шлагбауму и остановился.
- Спешиться и выключить мотор! - крикнули из дота на обочине.
Голос был строгим, но команда прозвучала не вызовом, а привычным, отточенным за долгие годы окриком, слышным при работающем двигателе мотоцикла.
Окружающий мир постепенно окутывался поздними сумерками, и лицо всадника скрывалось в тени. Зато был хорошо виден ствол автомата, торчавший из-за спины.
Мотоциклист заглушил двигатель. Спокойно спешился, ногой толкнув упор; похлопал железного коня по бензобаку. Тихо произнес:
- Отдохни пока.
- Подойти к свету! - велел постовой.
Человек сделал два шага вперед и очутился на пятачке, освещенном прожектором с ближайшей вышки. Теперь всем удалось рассмотреть высокого широкоплечего человека лет тридцати пяти. Его короткие черные волосы были примяты на лбу. Волевой подбородок очерчивала аккуратная бородка, сросшаяся с усами, огибавшими рот. Серые камуфлированные штаны были заправлены в высокие черные ботинки армейского образца. Под распахнутой черной кожаной курткой с массивной железной молнией виднелась того же цвета футболка с изображением большого железного креста на груди. Грудь от левого плеча до правого бока пересекал автоматный ремень. Под мышкой пряталась пистолетная кобура - естественно, не пустая. Все это не смутило постовых. Было бы более подозрительно, явись из пустошей человек без оружия.
Из дота послышался другой голос:
- Я его, кажись, знаю.
Говорили тихо, обращаясь к напарнику.
- Погоди, - возразил первый и снова обратился к пришельцу: - Покажи колор!
Человек перевесил автомат со спины на плечо и развернулся. Теперь стала видна нашивка на спине куртки: большая волчья голова с оскаленной пастью, явленная в полупрофиль и снабженная надписью готическим шрифтом - СТАЯ. Меж буквами вилась колючая проволока.
- Волчья стая? Как ваше имя? - Голос постового стал несколько почтительнее.
- Артем Полукров. - Мотоциклист повернулся лицом.
- Я же говорил, - возбужденно шепнул второй. - Точно он.
Из дота вышел человек, вооруженный видавшим виды АКСУ, и подошел к мотоциклисту.
- Здравствуйте. Не сразу признали в темноте.
- А прожектор мне в харю понапрасну светит? - прищурился Артем.
- Да это. - Постовой почесал затылок. - Вы же знаете правила. Не впервой у нас.
- Это верно, - кивнул гость.
- Надолго к нам?
- Там видно будет. Я ничего не планировал. Подельничков своих ищу. Как пересечемся, так и уедем.
- Вроде есть ваши, из стаи, в городе. Несколько дней как гостят.
- Вот за ними и прибыл.
- Ясно. Работенка намечается?
Полукров наклонил голову и снисходительно улыбнулся.
- Любезный, вы ведь тоже знаете правила. У рейтаров о работе не спрашивают.
- Да, простите.
Постовой отправился поднимать шлагбаум. Его напарник тоже вышел из дота и принялся сматывать шипованную металлическую ленту.
- Порядок простой, как обычно. В ста метрах прямо по улице справа - постоялый двор для вашего брата с гаражом для мотоциклов. Там же надобно и оружие сдать на время пребывания. Рейтарам можно носить пистолет и нож. Автомат нельзя, если не заключен контракт на работу в городе. Дронить попусту мотоциклом в городе запрещается. Горожан это беспокоит. Поселение у нас небольшое, посему перемещайтесь пешком или на рикшах. Техобслуживание и заправку можно организовать там же, на постоялом дворе.
- Да знаю, спасибо. - Артем снял "Урал" с упоров и покатил в гостеприимно распахнутые "врата" Ендовища. - Три месяца прошло - небось, ничего не изменилось?
- Ничего. - Постовой согласно кивнул.
- Вот и славно. Терпеть не могу перемены.
* * *
Постоялым двором со звучным названием "Король дороги" именовался огромный деревянный монстр, фасад которого был украшен изображениями байков и собранным из хлама муляжом мотоцикла над дощатыми воротами с железными полосами на болтах. Первый этаж был лишен окон, зато выше их было много. Второй этаж опоясывала веранда, опиравшаяся на глубоко вкопанные в землю бревенчатые сваи. Возле каждого деревянного строения в городе стояла емкость с водой на случай пожара. Это были либо железные бочки, либо кубической формы пластиковая тара в алюминиевом каркасе. Близ "Короля дороги" находилась цистерна, снятая с бензовоза. Ржавая труба водостока спускалась с крыши прямо в ее люк. Артем неторопливо приближался к зданию, ведя рядом верный "Урал-волк". Горожане отдыхали. Где-то звучала музыка. Смех. Пьяные песни. Из недр постоялого двора доносились раскатистый мужской гогот и стук пивных кружек. С нижнего этажа раздавалось иное: пневмодрель. Удары киянки по листовому железу. Скрип и скрежет. Не иначе там ремонтировали чей-то байк. Полукров повернул голову. Пожилой человек в широкополой соломенной шляпе шел мимо и лениво постукивал хлыстом по крупу пятнистой коровы. Их нагонял неуклюжий юноша. Он позвякивал колокольцем, сделанным из консервной банки. Человек мелко поклонился рейтару, почтительно приподняв шляпу. В тусклом свете редких настенных фонарей можно было разглядеть его усталую улыбку.
- Мир тебе, добрый человек, - кивнул в ответ Артем.
Рейтары пользовались уважением. И они действительно были королями дорог. Конкуренцию им могли составить разве что казаки. Они, наверное, и не отличались бы ничем, когда бы не выбор средства передвижения. Если для рейтара семьей являлись родной мотоцикл и братья по "колору", то тем же самым для казака были резвый жеребец и вся станица. Взаимоотношения казаков, рейтаров и простых людей давно подчинились неписаным законам и кодексам, которые строго соблюдались. Они не враждовали, однако встречались отступники и ренегаты - по сути, бандиты. Таких называли печенегами, если бандит был конный, и псами, если пользовался мотоциклом. Чаще всего на "псов" охотились сами рейтары, поскольку отступники порочили их культ дороги, чести и благородных зверей, к коим они относили медведя, ворона, сокола и самого почетного - волка. Те же меры применяли и казаки в отношении печенегов. Но если казаки сами держали общины, превращая их в крепости, где выполняли роль земледельцев, милиции, вооруженной дружины и погонщиков скота, то рейтары славились кочевым образом жизни. Они не имели постоянного дома и практически не обзаводились семьями. Рейтары путешествовали по ареалу и наносили визиты в различные города, форты и общины в поисках временной работы, топлива, запчастей и женского общества, по которому время от времени тосковали.