***
В городском морге Элю знали как журналиста "медицинской" направленности, и встречали обычно приветливо, но сегодня сразу намекнули, что ничего о поступивших трупах говорить не будут. Эля увела разговор в другое русло, и когда она осталась с молодым патологоанатомом в кабинете наедине, попивая отвратительный кофе, снова вернулась к интересующей её теме:
- Саша, я понимаю, что ты дорожишь своей работой, и ни слова не скажешь мне о том, что касается тех четверых, что привезли тебе вчера. Однако, хочу заметить, что тот, кто пытается засекретить это дело, совершает большую ошибку. Во-первых – из-за отсутствия информации в городе зреют самые страшные слухи, которые боком выльются и главе края и всем правоохранителям. Во-вторых – я не знаю, знаешь ли ты об этом, или нет, но это далеко не первый подобный случай. И отдельно хочу сказать, что всё, что ты сможешь мне сейчас сообщить, я нигде отражать не буду – мне это нужно для общего понимания ситуации…
Она знала, что в принципе, Александр долго молчать не будет - не то воспитание. Но ему нужно было дать понятную причину, повод, по которому он отступится от своих обязательств. Носительница женской красоты знала, что нужно делать с мужчинами. Она улыбнулась и внимательно посмотрела на него, потянувшись свободной рукой к туфельке, наклоняясь таким образом, чтобы собеседник увидел часть груди, не прикрытой бюстгальтером.
Женские чары сработали, врач кивнул:
- Знаешь, до нас доходила информация из северных районов края о повреждениях, которые наносили люди друг другу – но таких, какие нанести голыми руками – физически невозможно!
- Вот и я о том же! И ваши четверо – из той же серии, не так ли?
- Почему четверо? – удивился врач. – Нам вчера привезли двоих. Охранники из ЧОПа, тела были в форме.
- А куда делись еще двое? – пришло время удивляться Эле.
- Не знаю, - развел руками Александр. – Может быть, в другой морг их доставили?
- Возможно, - кивнула Эля, подумав, что действительно, трупы могли развести в разные морги – чтобы журналисты–проныры не смогли правильно посчитать количество погибших. Сказали же в телевизоре, что погибших было два – значит два! – А скажи, Саша, вскрытие уже делали?
- Одного мы вскрыли, а тот, которому пистолет в глаз воткнули – еще ждёт.
- И?
- Разрывы внутренних органов, разрыв аорты, перелом позвоночника в двух местах, сломано четыре пальца, смерть наступила от массированной кровопотери.
- А когда второго вскрывать будете?
- После обеда. Сейчас нам привезли какого-то заслуженного старика, вот после него и начнем.
- А посмотреть трупы можно? – Эля повела бровью.
- Ну, вот как тебе отказать? Ведьма! – врач улыбнулся. – Пошли!
Эля поймала его взгляд, на мгновение остановившийся на её груди. Как же она была в этот миг благодарна Богу, который дал ей такое мощное оружие для завоевания мужчин!
Они встали и прошли в соседнее помещение. Смерть Эля видела в разных формах и проявлениях, и еще с института с мистическим страхом всегда воспринимала обязательные посещения морга. Вот и сейчас, войдя в холодный зал, облицованный хорошо моющимся кафелем и уставленный каталками с голыми мертвыми телами, она непроизвольно поёжилась.
Убитый охранник лежал в углу – его грудная клетка была прихвачена толстыми капроновыми нитками – отнюдь не кетгутом, и естественно без всякой красоты, а только для того, чтобы на труп можно было надеть погребальную одежду.
- Вот он, - сказал Александр. - По характеру внешних повреждений, ему был нанесен один или два удара – вот с такими жуткими последствиями для внутренностей!
Эля некоторое время смотрела на труп, затем повернулась, ища глазами второго.
- А где? – её неопределенный жест был предельно понятен.
- Вот, - врач сделал несколько шагов в сторону и махнул рукой: - Лежит…
Эля подошла ко второму. Труп смотрел на нее чёрной пустой глазницей.
- Говорят, ему в глаз воткнули пистолет?
- Ну, пистолет я уже не видел, наверное, полиция забрала, а то, что у него полностью отсутствует глазное яблоко и частично выдавлен мозг – это есть. Полюбуйся!
Он передал Эле небольшой фонарик, с помощью которого ей удалось заглянуть в рану и оценить глубину проникновения.
- Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! – вырвалось у Эльмиры. – Ладно бы нож в глаз воткнуть – это еще понятно. Но пистолет!
- Вот и я про то же!
Они вернулись в кабинет и еще некоторое время говорили о перипетиях врачебной жизни, после чего Эля покинула морг и поехала в администрацию края. По пути пришлось брызгать на себя духами, так как ей казалось, что трупный запах, присущий любому моргу, впитался в одежду и волосы.
Чтобы не тратить время на выписывание пропуска, она позвонила знакомому депутату одной из оппозиционных партий (краевой парламент так же находился в этом здании), который спустился из своего кабинета и махнул охранникам рукой, мол, это ко мне. Её пропустили. В кабинете депутата снова пришлось пить противный кофе.
- Да, - сказал депутат. – Вчера погиб директор департамента занятости населения. Говорят, преступник схватил его за шею, дернул, и тот сразу потерял сознание. Силы у монстра немеряно оказалось. Кто же это такой?
- Пока не понимаю, - ответила Эля. – Между нами говоря, сейчас я была в городском морге, и видела трупы охранников – у них просто жуткие ранения! Это не человек их убивал, а какой-то дьявол!
- Я своими глазами видел, как он одним ударом вынес стекло в вестибюле! А оно там толстое! Что было потом, к счастью сам не видел, но вот видео у меня есть…
- С камер наблюдения? – оживилась Эля.
- Да, - депутат повернул к Эльмире экран своего рабочего компьютера и запустил видеофайл.
Пока шла загрузка, ему позвонили по телефону, и он, ответив, что "скоро будет", посмотрел на Элю:
- Так, времени у меня нет, бежать на комиссию надо, если есть флэшка – давай я тебе на нее скину. Дома посмотришь!
Эля с готовностью достала из сумочки карту памяти, и через пару минут они с депутатом уже вышли из кабинета прощаться.
- Только никуда чтобы не ушло! – предупредил избранник народа. – Знаю я вас…
- Хорошо, - пообещала Эля. – Не уйдёт.
Она спустилась на седьмой этаж, где находилась приемная губернатора, но там была выставлена дополнительная охрана, отчего шальная мысль на встречу с главой территории отпала сама собой. Но то, что в коридоре отсутствует ковровая дорожка, от ее взгляда не укрылось. Наверное, с погибшего чиновника натекло, вот и убрали. А новую еще не постелили. Эля вышла из здания.
На улице, совсем рядом, гулко ухнул орудийный выстрел – это на находящемся рядом военном причале, моряки произвели традиционный полуденный выстрел. На площади резко взлетела стая голубей, но, сделав круг, вернулась на свое прикормленное место.
На огромной стоянке перед зданием администрации Эля нашла свою машину и, выехав на центральную улицу города, достала телефон. Стоя в пробке, она быстро оценила социальные сети, которые только и были завалены слухами о вчерашнем происшествии. Люди наперебой стращали друг друга самыми небывалыми предположениями относительно преступника. Тема зомби уже активно муссировалась, и наиболее продвинутые пользователи соцсетей выложили перечень признаков состояния человека-зомби, который был взят из фантастических романов и фильмов-ужасов. Нашла своё отражение и фраза губернатора, которую он обронил у себя в кабинете, когда ему обрабатывали раны после укуса напавшего. Появиться эта фраза в медийном пространстве могла только от непосредственных участников, которые, однако, в соцсетях никак себя не обозначали. Наиболее смелые пользователи соцсетей уже начали выстраивать гипотетическое будущее края, которым правит губернатор-вампир.
- Вы тут смеетесь, - вслух сказала Эля, - а ведь до истины совсем не далеко!
Она остановилась возле газетного киоска, где купила подробную карту края, и вернувшись в машину, стала изучать дороги, ведущие в северные районы. Как ни крути, а выходило, что проехать надо не менее восьми сотен километров, из которых пятьсот – по горно-таёжной местности, где отродясь никогда не бывало ни придорожных кафе, ни шиномонтажных станций, да и заправочные станции там были на предельно-возможных удалениях друг от друга.
- Дорогая, а тебе точно туда надо? – спросила Эля саму себя, и спустя мгновение ответила: - Да. Чтобы на меня не охотился чёрт знает кто! И для этого достаточно будет вынести всю правду про этих монстров из секретных папок, хранящихся в сейфах спецслужб, в открытое обсуждение в медийном поле. Тогда меня никто не посмеет убить!
Эта законченная мысль укрепилась в её голове, и Эля даже почувствовала какое-то облегчение – будто с плеч слетел тяжкий груз, давивший её многие годы.
Так как решение уже было принято, нужно было подготовиться к дальней поездке, от которой она и ожидала разрешения столь сложного вопроса.