Нечего и говорить, король был вне себя от радости. Почести и подарки посыпались на молодого полководца сверх меры.
Теперь он мог преспокойно почивать на лаврах и наслаждаться жизнью, - то есть вволю кутить в кабаках, ездить на охоту, веселиться с разудалыми боевыми товарищами и веселыми девицами, на все готовыми ради таких славных молодцов…
И жизнь эта могла бы, казалось, идти так до бесконечности… Конан напрочь выбросил из головы все недобрые предчувствия и воспоминания о странной встрече на дороге, ибо не в обычаях сына суровой Киммерии было зря терзаться над загадками мироздания, когда можно радоваться жизни в собственное удовольствие, да еще и деньги не переводятся в карманах, и дорогое вино течет рекой…
Однако действительность, как водится, вновь поспешила грубо напомнить о себе. Беззаботное существование завершилось в одночасье. Да так, как варвар и предположить себе не мог. И оставалось лишь гадать, откуда и чьею злобной рукой нанесен этот подлый удар…
* * *
Конан стоял с опущенной головой, стараясь ничем не обнаружить охватившую его ярость. Упершись взглядом в каменный пол, он смотрел на черно-белый узор, образованный плитками. Конана трясло от злости, но король Сенхор был разъярен до такой степени, что Конану даже не хотелось поднимать голову, чтобы посмотреть, не хватила ли старого короля кондрашка. Он представил себе, что обычный багровый цвет королевского лица наверное сейчас превратился в лиловый.
В тронном зале было холодно. Толстые каменные стены не пропускали наружного тепла даже в жаркие летние дни. Длинные боковые стены зала обрамляли два ряда массивных каменных колонн. Их подножия покрывала резьба, изображавшая стилизованные виноградные листья. Верхушки были богато украшены резными фигурами листьев аканфа. Карниз, напротив, вообще не имел никаких украшений. В каждом углу зала был поставлен громадный камин. И они не простаивали без работы.
Трон строители поместили на ступенчатую пирамиду, занимавшую две трети зала. Кроме этого в зале ничего не было. Только на стенах в разных местах были развешаны старое оружие и знамена Сенхоровых предков.
- Ты думаешь, что если тебе удалось победить в двух битвах за последние три месяца и тем самым увеличить размеры моего королевства, то теперь тебе можно безнаказанно бесчестить дам королевского двора? - кипятился король.
Он сидел на резном деревянном троне, выполненном в форме дракона, крылья которого защищали сидящего короля с боков. Когти дракона служили опорой для его высохших старческих рук. Эти руки сейчас тряслись от негодования и тощие костлявые пальцы впивались в поручни трона, так что казалось, что треснут либо поручни, либо кости. Король разъяренно фыркал, так что брызги слюны долетали до третьей ступени под троном, едва не доставая стоящего там Конана. Самого молодого полководца во всей термезанской истории.
- То, что ты обесчестил дочь придворного мага, мне не так уж важно, но то, что ты сделал то же с моей собственной дочерью, этого я тебе не прощу! Она беременна! Если ты рассчитывал, что благодаря этому ты станешь моим наследником, то ты просчитался! Чтобы какой-то бродяга… - король даже захрипел от ярости.
Конан удивленно взглянул на него. Не то чтобы у него была совершенно чиста совесть по поводу отношений с придворными дамами, но бросить взгляд на принцессу он еще не дерзнул. Дочь мага, известную не только своей красотой, но и наличием мстительного папаши, ему удалось увидеть раза три. Да и то при этом всегда присутствовали несколько придворных дам или кавалеров.
Конан незаметно расправил мускулы и огляделся вокруг. Прямоугольный тронный зал был пуст, хотя мускулистый гигант не мог ручаться за то, что кто-нибудь не скрывается за колоннами, подпирающими сводчатый потолок.
Он мельком взглянул на несколько овальных окон, пропускающих в зал скудный свет, и то лишь когда снаружи на безоблачном небе светило солнце. Столь мощны были стены королевского замка.
- Прикажу тебя казнить! - король вне себя стучал кулаками по поручням трона.
- Мой повелитель, - прошелестел в зале чей-то голос. Конан вздрогнул от невольного чувства холода.
Он снова огляделся и к своему бесконечному удивлению увидел королевского чародея Сунт-Аграма, который сидел на одной из боковых ступеней тронной пирамиды. Высокая костлявая фигура скорчилась на неудобном сиденье, закутанная в синий плащ, по которому тянулись расширяющиеся сверху вниз желтые полосы.
- Мой повелитель, не хочу вам противоречить, - продолжал чародей, - но думаю, что это было бы неуместно. В армии любят этого грязного бродягу…
Конан посмотрел на свою одежду. Таких прекрасных кожаных штанов, белой присборенной рубашки, украшенной кружевами, высоких сапог мягкой кожи у него в жизни не было. И небесно-голубой плащ под цвет его глаз мог соперничать с облачением любого туранского модника. Он, который никогда не тянулся к красивой одежде и сейчас носил ее по принуждению и по обязанности дворцового этикета, был обозван "грязным"…
Он нахмурился, но промолчал. Гнев в нем бушевал, но его удерживал тонкий слой цивилизованности, которым его покрыло пребывание в развитых странах. Варвар посчитал для себя недостойным вмешиваться в разговор этих двоих. Пока.
- Думаю, что было бы выгодней, - чародей с шипеньем втянул воздух, и Конану показалось, что там сидит не человек, а какое-то подобие змеи. - Было бы выгодней изгнать его из нашей страны. За эту милость он должен будет дать слово, что никогда не вернется в наше королевство. А мы можем объявить…
Дальше Конан чародея не слышал, хотя напрягал слух как мог.
Оба собеседника о чем-то потихоньку спорили. Королю предложение не нравилось, но затем он согласился с планом чародея.
- Даю тебе один день на то, чтобы ты исчез отсюда, - захрипел все еще раздраженный король. - Если тебя поймают после завтрашнего полудня, это будут последние минуты твоей жизни. Не знаю, почему мой милый Сунт-Аграм так за тебя заступается… Видимо, в этом заключено какое-то колдовство, полезное для нашей земли…
Конан успокоился. Необходимость пробивать себе дорогу из королевства мечом исчезла. Хотя он был готов к этому. Конан склонил голову и учтиво приложил грань ладони ко лбу. Этим жестом он попутно стер капли пота, оросившие его лоб даже в таком холодном помещении, каким был тронный зал. Это был пот ярости и готовности к бою. Ему было ясно, что путь на свободу не был бы для него простым. В то же время и оба собеседника знали, что арест молодого полководца, который уже неоднократно проявил на королевской службе свою храбрость и воинское умение, был бы непростым делом.
- Можешь идти, - благосклонно кивнул король, но с его лица не сходила синева бешенства. - И беда тебе, если где-нибудь попытаешься похвастаться своими грязными делами.
Конан выпрямился и мягко, как большая кошка, отступил по скользким плиткам. Возле двери он остановился и еще раз бросил взгляд на зал, где провел много приятных минут в пирах и развлечениях.
* * *
Он сел на коня, которого ему слуга вывел из конюшни. Перед седлом он перебросил два связанных мешка. Затем похлопал гнедого по шее и направил его к воротам. Еще раз оглянулся на королевский дворец. Мощный свод над входом казался тяжеловесным. Зато сдвоенные арки второго этажа должны были нравиться каждому. Он внимательно вгляделся в аркаду второго этажа, не видно ли какой-либо из придворных дам, но там было пусто. Потом приоткрылось окно на третьем этаже и в нем показалась рука с белым платком. Конан удовлетворенно улыбнулся.
Он проехал маленькой калиткой, которую охраняли два воина. Они вытянулись, увидев своего командира.
"Наверное еще не знают, что я уже не командую", - ухмыльнулся про себя Конан.
Он почесал затылок и натянул поводья своего коня. Хотелось есть. Он задумался над проблемой, наесться ли где-нибудь в городе или искать еду по дороге к границе.
Конь между тем не спеша спустился с пригорка, на котором король выстроил свой дворец, и направился улочкой Доброй Воды но направлению к площади.
* * *
Город Термезан был в то время одним из самых больших городов на восточном побережье Вилайета. Он располагался между Суваром и рекой Домар. Он не был старым. Король Гедеор, дед нынешнего властелина города, построил его лет шестьдесят назад, после того как победил в нескольких битвах хозяев окрестных городов-королевств и образовал новое государство. Правда, в таком состоянии оно просуществовало недолго, начав распадаться уже во время правления его сына.
Только когда на трон вступил Сенхор уменьшение Термезана прекратилось. Юноша показал себя способным королем, но с течением времени и на нем проявились признаки старости, и он начал искать опору в религии.
Чародей Сунт-Аграм появился в городе больше семи лет назад. Его быстрая карьера вызвала недовольство многих людей, но он на это не обращал внимания. Его власть была достаточно велика, чтобы не обращать внимания на такие мелочи. Его враги очень быстро оказались перед выбором: продолжать ли отважно демонстрировать свою неприязнь или начать кланяться подобно всем остальным жителям города.