- И не надо. Ты из другого мира, Крис. Вот поэтому, когда мы выберемся из этого сортира, я буду великим актером, а ты - остроухим покойником. - Он поднялся на ноги. - Ты собирался мне показать, какой ты крутой в костюме ВП.
8
Несколько минут мне пришлось вместе с Хэри проторчать в его тесной кабинке, чтобы помочь настроить индукторы. С костюмом обратной связи проблемы не было; это устройство в основном механическое - жмет тебя, трясет и бьет. А вот к индукционному шлему надо привыкнуть.
Технология в нем используется та же, что позволяет первоочередникам в просмотровых залах Студии переживать впечатления/ощущения актеров в реальном времени. Калибровка - процесс на самом деле несложный; подстраиваешь шлем, покуда на белом фоне не появится черная точка, чтобы растянуться в линию, а линия не развернется в явственно видимый логотип Студии. Таким же образом белый шум переходит в настроечный тон и так далее. В кабине ВП это даже проще, чем в Студии, - здесь индукторам не приходится передавать еще и запах, а осязательные/болевые импульсы и кинестезию подменяет костюм.
Но несложной калибровка кажется тому, кто ею уже пару раз занимался; начиная с определенных уровней кастовой системы это практически всеобщий навык, однако Хэри происходил из работяг и, конечно, в жизни своей не бывал на Студии и не настраивал индукционный шлем. Непривычные ощущения пришлись ему не по вкусу. К концу он уже вслепую - забрало шлема делается непрозрачным, чтобы зрение не мешало воспринимать наведенные нейростимуляцией образы - бил меня по рукам и требовал отвязаться.
Оставив его в кабине, я подошел к инструкторскому посту: трем широким пультам-подковам, одному над другим, будто орган. Над головой висели четыре экрана, где ВП-компьютер должен был показывать происходящее с разных точек зрения. За спиной тянулись пустые ряды сидений.
Я уселся в кресло, склонился над клавишами и позволил себе затрястись от ужаса.
Читал когда-то, будто взрослым становишься, когда начинаешь воспринимать смерть как камушек в ботинке - на каждом шагу чувствуешь ее близость. Перед глазами неотрывно стоял потолок коридора, каким видел бы его Боллинджер; из мыслей не шло, как легко, почти небрежно Хэри мог отнять у него жизнь. Мне представилось, как я в Поднебесье иду по городской улочке, как из переулка выходит человек и, ни слова ни говоря, всаживает мне нож в глотку - без требований и угроз, не дав ни шанса отразить нападение.
Ни шанса.
Я слышал, как пятки барабанят по земле, будто ты судорожно дергаешься, опроставшись, когда тебя убивают. Я переживал это снова и снова, беспомощно постукивая пятками, ярче самой яркой фантазии, с ошеломительной яркостью вхождения.
Когда я начинал работать с Хэри, то ощущал себя дрессировщиком, взявшимся натаскивать нового льва. Если я не выкажу страха, ничем не спровоцирую рефлексы хищника, я в безопасности. Даже чувствовал себя немного героем, гордился собой - мне казалось, что я одной силой воли леплю свою судьбу. Я могу помочь Хэри, победить Чандру, начать смутно представляемую, но, несомненно, славную карьеру актера.
И сейчас меня трясло, потому что безопасности нет.
В один несчастный день ты скажешь что-то не то любому из Хэри Майклсонов - и в следующий миг рухнешь на пол с последним вздохом.
Даже сейчас меня не сам Хэри страшил, а мир, в котором он жил, мой мир, который я увидал его глазами. Он глубочайшим образом воспринимал хрупкость моей жизни, его жизни, жизни вообще - и плевал на нее.
А ведь он не один такой, он даже не особенный. Каста рабочих производит бессчетных Хэри Майклсонов. Теперь я начал понимать, почему он решил, будто у меня "кишка тонка".
Хотя какая разница? Стоит ли мне жить - без Поднебесья?
Я вызвал стандартную программу, потом вошел в свою кабинку и торопливо оделся. Мне калибровка не требовалась; стоило надеть шлем, как компьютер распознал мои биотоки и автоматически загрузил нужный файл.
Вокруг меня соткался луг - поросшая высокой травой чуть всхолмленная равнина до самого горизонта. Небо над головой было безоблачным и ошеломительно синим, солнце висело в нем без движения. Это простейший уровень среды, здесь обычно проходят поединки и практические занятия по магии. Я сам много часов провел на этой равнине - на мягкой земле удобно стоять на коленях, когда медитируешь, и облака не заслоняют солнце.
Стандартнолицый манекен Хэри стоял от меня в шести шагах. Он шагнул было ко мне, но оглянулся и замер, потом вдруг нагнулся, чтобы потрогать траву.
- Ого!
- Знаю. Впечатляет, да?
- Круто. Круче яиц. - Невыразительное лицо не дрогнуло, но в голосе слышалось веселье. - Видок у тебя пидорский.
Я со вздохом пожал плечами. Мой виртуальный манекен выглядел примерно так, как я буду выглядеть после всех операций: густые, коротко остриженные платиновые волосы, огромные золотые глаза, тонкие черты лица, экстравагантно заостренные, точно у рыси, уши…. Может, я перестарался?
Хэри подошел поближе.
- Знаешь, я тебя без этой белой маски не видел ни разу. Это у тебя рожа такая?
- Будет когда-нибудь, - отозвался я. - Наверное. Еще десять недель не узнаю.
Он кивнул, и мне внезапно захотелось увидеть выражение на его лице.
- Ладно, - проговорил он. - Теперь что?
Я глубоко вздохнул. Добрую неделю я трудился, чтобы привести его сюда, и теперь меня охватила неуверенность, предчувствие… не знаю чего. Мандраж, наверное.
Может, я боялся, что он и тут меня обойдет.
- Сейчас никаких заклятий, - ответил я. - Сжалюсь над тобой. Надрать тебе задницу я смогу на голой Силе. Переходи на колдовское зрение. Компьютер уловит твои биотоки и покажет симуляцию токов Силы. Ты увидишь мою Оболочку.
Манекен закрыл глаза и сложил руки перед собой, соединив только кончики первых трех пальцев. Мне, разумеется, мудра трех пальцев уже не требовалась, чтобы перейти на колдовское зрение, - на нужный уровень мое сознание переключали ритм дыхания и волевое усилие. Но меня тревожило, что за десять дней до семинара Хэри еще нуждался в символических жестах.
Тревога рассеялась сама; когда колдуешь, волноваться невозможно. Цель продвинутых способов медитации, каким учат нас в Консерватории, - полностью, безоглядно сосредоточить не только сознание, но и подсознание на желаемых магических эффектах. После двух лет тренировок я мог манипулировать своим рассудком, как хирургическим лазером.
Говорят, что каждый чародей воспринимает Силу в рамках личной метафоры - как потоки света или призрачные струи, как сияющие струны, проплетающие воздух, как пламенные сферы вроде шаровых молний. Чем Сила станет для меня, я не узнаю, покуда не окажусь в Поднебесье. Костюм ВП симулирует ее всегда одинаково - в виде мерцающей сетки. В направлении тока по ней ползут цветные яркие полоски.
Оболочка Хэри тоже выглядела вполне стандартно - аура из паутинок. В такт сердцебиению она слегка подрагивала, вокруг ступней и ладоней полыхала огнем. Я следил за токами Силы, выжидая, пока мой противник начнет ее притягивать.
Хэри открыл глаза.
- Я ее вижу, - благоговейно шепнул он.
Я и не заметил, как затаил дыхание, и запоздало выдохнул.
- Ладно. Для тебе это внове, понимаю. Даю десять секунд, чтобы собрать энергию для защиты.
Он протянул руку - туда, где Сила струилась плотней всего, - и его Оболочка прорастила ленивую псевдоподию. Она коснулась блистающей сети и отворилась перед потоком энергии, хлынувшим в Оболочку Хэри. Сила заструилась водоворотом, обрушиваясь вовнутрь. Этот жест напоминал о будущих сложностях - чародей, неспособный действовать, не шевеля руками, почти беспомощен - но сегодня это неважно.
Я досчитал про себя до десяти, потом до пятнадцати, наблюдая, как Оболочка Хэри наливается светом, все ярче и ярче, переливаясь оттенками от алого к лиловому. Он накачает Оболочку Силой, покуда только сможет ее удерживать, а потом хлестнет неоформленной Силой. Это самый грубый и безопасный способ колдовского единоборства - примерно как фехтование на пенопластовых веслах, но для начала неплохо.
Я даже не потрудился притянуть Силу: Хэри не мог причинить мне вреда.
- Начинай, - проговорил я, - когда…
Как я и надеялся, он метнул в меня струю энергии - неуклюже, так, что Оболочка моя не просто отразила ее, но отправила обратно, словно бумеранг. То, что летело ко мне бугристым тараном с голову толщиной, обернулось острым копьем, пробившим Оболочку Хэри в области солнечного сплетения. Он сложился пополам.
- Попробуй еще раз. - Я даже не шевельнулся.
Он попробовал еще раз. И еще - с тем же результатом. Но с каждой попыткой он сокращал расстояние между нашими виртуальными манекенами на шаг-другой. Для меня, погруженного в колдовской транс, намерения его были прозрачнее стекла. Он снова собирался нарушить правила: неуклюжие разряды Силы должны были отвлечь меня, позволить Хэри приблизиться для решающего броска.
Я отворил свою Оболочку и потянулся к Силе.
Хэри втягивал колдовские токи, перенаправлял к себе на службу; я создавал их - мерцающая решетка свернулась над моей Оболочкой, будто смерч, соединяющий грозовую тучу с землей. От горизонта до горизонта вся Сила обратилась ко мне, и кожа моя пламенела энергией.
Когда Хэри бросился на меня, я ударил.
Не оформленная сознанием чародея Сила практически не взаимодействует с материальным миром; сырая, она может влиять только на Оболочку, изменяя состояние энергетической ауры предметов, а особенно - живых существ. Худшее, что можно устроить противнику при помощи грубой Силы, - нечто вроде электрического разряда. Хэри получил таких семь штук.