Читателя ждет новая встреча со столь полюбившимися всем нам благородными разбойниками, сменившими - сообразно эпохе - свои зеленые плащи линкольнского сукна на малиновые пиджаки. На сей раз Боре-Робингуду сотоварищи придется заняться - ни много, ни мало - спасением Мира, который уже попал конкретно , но, как водится, сам об этом даже не подозревает…
Заслуженный конспиролог Союза ССР Кирилл Еськов, вскрывший уже подноготную и Евангельских событий ("Евангелие от Афрания"), и истории Толкиеновского Средиземья ("Последний Кольценосец") прямо на глазах у почтеннейшей публики сорвет покров тайны с самых загадочных событий современности: теракты 11-го сентября, убийство президента Кеннеди, и прочая, и прочая!
Итак - следите за руками!
(Барабанная дробь.)
Вуаля!..
Маэстро, урежьте туш!!!
Кирилл ЕСЬКОВ
Баллады о Боре-Робингуде
Баллада третья
Паладины и сарацины
"Грязь" - это вещество не на своем месте.
Клод-Луи Бертолле, великий химик
Я смотрю на маски черные на стене -
Часовые Зулуленда созерцают снега.
А вы бы, черные, сумели б отстоять континент,
Где с десяток диссидентов на один ассегай?
Олег медведев
1
- Осторожно, двери закрываются! Следующая станция - Белорусская.
Пш-шух-х!..
Бордовый, с дендритами белесых прожилок, мрамор Краснопресненской (точь-в-точь напластованные дисковой пилой заиндевелые говяжьи монолиты) сменяется помаргивающей гастероскопическими лампочками темнотищей тоннельной кишки.
"Мне в моем метро-о// Никогда не тесно…" Надо ж - "не тесно" ему; как это, блин, по ученому-то называют - оксюморон? катахреза?.. Вечерний час пик миновал - друг на дружке уже не висят и печенку через уши не выдавливают, но вагон все равно набит под завязку. Хотя, впрочем, один человек, которому "не тесно", тут и вправду наличествует: это бомж, в покойном одиночестве почивающий на сидении торцевого "купе", надежно прикрытый от любых посягательств своим защитным силовым полем .
"Вы чувствуете… э-э… некоторое амбрэ?" - "Да. Воняет гадостно"…
У разных гильдий детей подземелья территориальные преференции отчетливо различны - эколог школы Хатчинсона назвал бы это "разделением топической ниши в гиперпространстве ресурса". Вагонные попрошайки из тех, что попроще ("Извините, что к вам обращаемся… сами мы не местные, из горячей точки… на лечение ребенку…") облюбовали оранжевую линию, в особенности тот ее конец, что за Октябрьской, тогда как псевдомонашенки, бойко собирающие "на восстановление храма" (Астарты, надо полагать…) предпочитают зеленую; карманники работают в основном на синей и, как ни странно, на малонаселенной серой, etc . Что ж до бомжей, то их вотчиной является как раз кольцевая; оно и понятно: прилег себе на лавочку и кемарь сколько влезет, катаясь по кругу - никто тебя с этой карусели не сгонит…
…Поезд между тем неспешно вкатывается под высоченные, и оттого вечно полутемные, соборные своды Комсомольской-кольцевой. Тут бомж пробуждается от спячки и, подобрав свои бело-синие пластиковые пакеты сети супермаркетов "Седьмой континент" с каким-то не-озонирующим хруньем, устремляется к выходу из вагона сквозь панически расступающуюся публику - и вряд ли народ уступал бы дорогу шустрее, даже ежели объявить по громкой связи, будто означенные пакеты набиты гексагеном пополам с заокеанским белым порошком из мелко нашинкованной сибирской язвы… Стиснутая в первом ряду матрона в очках-хамелеон тщетно пытается прикрыться от этой газовой атаки сложенной вчетверо газетой - так, что вполне можно прочесть крупно набранный заголовок: "Штаты начали бомбить Афганистан: ТОЧЕЧНЫЙ УДАР ПО ГРАБЛЯМ"; мужичонка напротив отгораживается прижатым к груди томиком с надписью "В КРУГЕ ПЕРВОМ" (вот ведь наловчились сиквелы штамповать, а? - не успели, понимаешь, в школьную программу вернуть "Божественную комедию", и уже пожалте вам…); оба-два провожают лохмотника испепеляющим взором. Тот же, покинув вагон, шаркающей походкой направляется к переходу на радиус: надо думать, ему пора на промысел при Трех вокзалах.
…Это неправда, будто после ядерной войны в радиоактивных руинах мегаполисов выживут одни лишь тараканы и крысы: еще уцелеют бомжи - этих, воистину, никакой палкой не убьешь. Во всяком случае, это единственная категория "уважаемых москвичей и гостей столицы", в отношении которой даже отмороженная московская милиция неукоснительно соблюдает habeas corpus ; я бы так даже сказал - несколько этот самый habeas абсолютизируя…
Пройдя переходом и поднявшись по эскалатору, бомж достигает ярко освещенной площадки над задним торцом Комсомольской-радиальной. Влево уходит спускающаяся к поездам лестница; прямо, за фалангой турникетов, простирается сумрачная галерея, ведущая к Казанскому вокзалу и камерам хранения. Надобно заметить, что облицованная медвяно-охристой плиткой Комсомольская-радиальная, с ее колоннадой и вторым ярусом внешней галереи, нависающим над отошедшей в полумрак мелочной суетой снующих понизу поездов, вообще создает отчетливое ощущение приличного языческого храма (тут бы музыку какую, что ль - типа марша Победителей из "Аиды"). Торцевая же стенка ее, вдоль которой сейчас движется наш обремененный сине-белым "Седьмым континентом" лохмотник, прорезана, будто жаберными щелями молодой акулы , полудюжиной узких глубоких ниш под телефон-автоматы. Вот в предпоследнюю из этих пещерок и заныривает вдруг наш знакомец - перепаковаться? или отлить? - с этих бомжей ведь станется…
Крупный план: побурелые от въевшейся грязи пальцы наворачивают телефонный диск… Впрочем, понимающий человек непременно отметил бы тут некоторую несообразность: ногти у нашего бомжа хоть и демонстративно-грязные, но внешний край их слишком уж аккуратный, не искрошенный…
- Алло! Саша?.. Узнал?..
2
За огромным зеркальным окном высотки рубиново-алмазной осыпью по черному ювелирному бархату раскатилась во все стороны московская панорама. Офис обставлен с дорогостоящей спартанской простотой - той самой, что по нынешнему времени служит вернейшей приметой настоящих, длинных , денег. Вокруг овального стола - шестеро, чьи лица совершенно незнакомы не только рядовым телезрителям, но и всезнающим телерепортерам (оно и правильно: где они нынче, все те, что тогда позировали где ни попадя? Нетути их - равноудалили с конфискацией…), плюс седьмой - вице-премьер, курирующий оборонные отрасли. Этот, кстати, стал известен на лицо лишь недавно - причем исключительно по той причине, что именно ему отчего-то выпало публично разъяснять причины утонутия новейшей суперсубмарины "Белгород". Разъяснения те, к слову сказать, доставили вице-премьеру репутацию недоумка - вот, дескать, сразу же запутался в собственном вранье, будто котенок в нитках неосмотрительно раздербаненного клубка! - и совершенно, надо заметить, безосновательно: в своем-то деле это умнейший человек и очень грамотный профессионал.
Совещание идет уже который час: стол заставлен недопитыми чашками кофе и баклажками из-под "боржоми"; из пузатой бутылки армянского коньяка с нарочито самодельной этикеткой (уж не того ли сАмого, что предпочитал всем прочим сэр Уинстон?) отпито буквально на пару пальцев, одномолтственные же скотчи (ну, там, типо, "Глен Орд"-ы вкупе с прочими "Хайланд Парк"-ами) остались и вовсе невостребованными. Его превосходительство вице-премьер как раз втолковывает что-то своему визави, видному нам лишь со спины, когда в кармане у того вдруг подает голос мобильник (кстати, это действительно голос - эдакое тактичное покашливание). Вообще-то говоря, на совещаниях такого ранга мобильники обычно отключают - но визави вице-премьера, похоже, обладает тут особыми правами. Он подымает трубку к уху, извиняющимся жестом попросив собеседника чуть повременить; по прошествии же пары секунд он внезапно встает (со всей резвостью, на какую способен человек на протезах) и, опираясь на свою черную трость с набалдашником в виде львиной головы, тяжело отходит от стола, сделав остальным знак - дескать, продолжайте без меня.
Несколько асимметричное, собранное из кусков лицо Подполковника хмуро и предельно сосредоточено:
- Да, я. Разумеется, узнал…
3
Бомж, прижимая к уху телефонную трубку, столь же хмуро и явно профессионально сканирует взглядом метровскую публику, снующую мимо его желтомраморной пещеры:
- Это неважно, откуда у меня этот твой номер… Я под колпаком, Саша, под колпаком и на мушке… звонок наверняка отследят, но прослушку врубят не сразу - с полминуты у нас есть. Я тут раздобыл кой-какие документы - и это смертный приговор вам с Робингудом… похоже, вас решили подставить по крупному - крупнее некуда. Отдаю их задаром: фокус в том, что спасая себя, вам придется спасти еще заодно и… ладно, сам сообразишь, не маленький. Ну так как - дернешься , или станешь ждать, пока за тобой придут ? …О! - я так и думал. Так вот: документы - в вокзальной камере хранения…