Джек взял его с нехорошим предчувствием в душе, не зная, злиться ли на супругу за вмешательство в его дела или радоваться, что она сняла с его плеч бремя выбора.
- Мне назначили испытательный срок, - сказал он, прочитав коротенькое сообщение дважды, чтобы удостовериться, что понял все правильно. - Им нужно денек понаблюдать за мной с целью высчитать мой сыскной коэффициент. Если он окажется выше шести целых трёх десятых, они представят мою кандидатуру на рассмотрение. Он перевернул листок.
- Здесь не говорится о точном дне наблюдения.
- Я думаю, день назначается случайным образом, чтобы объект не мог немного "подправить" ситуацию, "найдя" какую-нибудь голову в мешке или что-нибудь в этом роде, - заметила Мадлен.
Она была совершенно права. Отчаянно стремившиеся попасть в Лигу детективы порой брали напрокат трупы из анатомического театра, а затем держали их в холодильнике в надежде поразить наблюдателей из Лиги своим "открытием".
- Меня удивляет, что мою кандидатуру вообще приняли во внимание, - сказал Джек.
- Ну, это просто. Я сказала им, что ты не вынимаешь сигареты изо рта и водишь старый "роллс-ройс". А ещё ты алкоголик, разведен и не способен на серьёзные отношения. И любишь Пуччини, Генри Мура и Магритта. И большие трубки.
- А как насчёт охотничьих шляп?
- Нет… Думаешь, стоило?
- Ни в коем разе. Зачем ты всё это напридумывала?
- Мне надо было написать о тебе что-то интригующее. Если твои расследования станут публиковать в "Криминальном чтиве", тебе придётся обзавестись какими-нибудь характерными пунктиками. По-моему, "счастливый муж и отец пяти детей" в наши дни не способен привлечь интерес.
Джек вздохнул. Мадлен была права.
- Ладно, - сказал он, ласково обнимая жену, - я стану бабником, выучусь курить трубку, заделаюсь фанатом оперы, буду ездить на старинной машине и обрасту алкогольными проблемами. Надо бы попрактиковаться, чтобы войти в образ. Для начала могу попытаться заигрывать с твоей новой помощницей… как там её зовут?
- С Дианой? Неплохая идея. Вчера она сказала, что ты очень милый.
- Правда?
- Она говорит, ты напоминаешь ей отца.
- Хмм. А какую трубку ты для меня придумала?
Они рассмеялись. Лига, чёрт побери! Если потребуется, он возьмет эту высоту.
- Ой! - воскликнула Мадлен, глянув на стенные часы. - Опаздываю!
- Опаздываешь? Куда?
- На благотворительный вечер фирмы "Пемзс - средства по уходу за ногами". У меня на календаре отмечено.
Джек подошёл посмотреть. День был обведен чёрной шариковой ручкой. Он не особенно следил за такими вещами и всегда попадал врасплох.
- Болтать или щёлкать?
Она потрепала его по плечу.
- Щёлкать, дурачок. Кто-то же должен заснять ослепительное высшее общество Рединга, пожимающее руки третьестепенным знаменитостям, которых лорд Пемзс сумеет затащить к себе.
- Наверное, это серьёзное повышение после бала фруктоводов долины Темзы, где ты снимала всего лишь "будущих знаменитостей низшего сорта"?
- Естественно, дорогой! Рывок по карьерной лестнице. К лету я дорасту до портретных снимков оболтусов на Хенлейской регате.
- Тогда тебе следует принарядиться.
- Всему своё время, муженек. Ты можешь отвести Меган в кружок скаутов?
- Конечно. Когда он?
- В семь, - сообщила Меган и, поблагодарив, встала из-за стола.
- Как дела в школе, Джером? - спросил Джек, когда Мадлен упорхнула наверх переодеться во что-нибудь похитрее (негоже появляться на благотворительной пьянке без надлежащей упаковки, даже если ты всего-навсего фотограф).
- Да так, ничего.
- Может, тебе и вовсе нет смысла туда ходить? Почему бы нам вообще не бросить школу? Сидел бы дома и… ну, не знаю… ел шоколад да смотрел телик день-деньской.
Джером тут же ухватился за эту соблазнительную возможность.
- Правда?
- Нет. Неправда.
Парнишка поник головой.
- В школе так ску-у-у-учно…
- Согласен. Зато это почти идеальная подготовка для блестящей карьеры в "Шизбургере".
- Но я не собираюсь работать в "Шизбургере"!
- А придётся, если будешь филонить за партой.
- Бу-у-у-у! - возопил Стиви, подпрыгивая на стульчике.
Поскольку ничего более продуктивного ему не подворачивалось, он хватал обеими руками омлет и сжимал кулаки так, что тот выдавливался между пальцами, словно желтая зубная паста.
- Ха, - сказал Джером, - и ты ещё запрещаешь мне ковырять в носу!
- Он не ковыряет, - заступился за младшего Джек, который сам втайне любил покопаться в носу и не хотел лицемерить. - Он ест!
Разговор резко прервался, когда в кухню вошёл Бен. Обуреваемый гормонами долговязый шестнадцатилетний подросток чувствовал себя неуютно в форме школьного оркестранта. Он записался в оркестр не из любви к музыке, а из-за нежных чувств к Пенелопе Лидделл, арфистке. "Эти тонкие пальчики, перебирающие струны, - с придыханием рассказывал он несколько дней назад Джеку о предмете своего обожания, - и эта сосредоточенность! Дьявол! Если она взглянет на меня, я просто лопну!"
"Лучше не надо, - отсоветовал сыну Джек, - будет очень грязно".
Бен весьма неплохо играл на тубе, но, поскольку духовые сидят дальше всего от арфы и туба "не источает мужской сексуальности" (разве что по мнению другой тубы), он перешёл в группу ударных, чтобы подобраться ближе к предмету страсти. Паренек выволок из чулана под лестницей два тяжеленных футляра и надел куртку с капюшоном.
- Тебе помочь? - спросил Джек.
- Спасибо, пап. Скоро подъедет машина.
Снаружи послышался гудок. Джек попытался приподнять один из футляров, но он оказался таким тяжелым, словно корни пустил.
- Что у тебя там за хреновина?
- "Травиату" ставим, - объяснил Бен. - Мистер Мур говорит, что мы должны экспериментировать. Потому у нас настоящие молоты и настоящие наковальни.
Они в четыре руки кое-как протащили футляры по полу, перевалили их через порог, проволокли по дорожке к ожидающей машине и впихнули в багажник. Кузов зловеще осел.
Через полчаса из спальни спустилась Мадлен в красном вечернем платье без плеч, державшемся исключительно на честном слове. Когда она, красуясь, закружилась по кухне, никто глаз не мог от неё отвести.
- Как я выгляжу?
- Bay! - воскликнула Пандора, только что вошедшая в дом. - Мэдди в детском платьице!
- Замечательно, - выдохнула Меган.
Она прижала руки к груди, мечтая о той поре, когда сама сможет надевать вечерние платья и ходить на вечеринки и когда её поцелует прекрасный принц. Впрочем, она согласилась бы и на рыцаря, если принцы окажутся в дефиците.
- Оно очень яркое, - только и сказал Джером.
- Бу-у-у-у! - прогудел Стиви.
- Я думал, ты будешь там единственным фотографом, - заметил Джек. - В смысле, как ты попадешь на собственные снимки? Нажмешь на кнопку и - бегом на место?
- Дорогой, это же благотворительный бал фирмы "Пемзс". Пока у меня сохранились жалкие остатки былой юности и красоты, грех не использовать их в качестве приманки для работодателей. Родители дебютанток платят хорошие деньги за портреты.
- Ладно, - сдался Джек, - только не позволяй лорду Пемзсу себя обхаживать. Сама знаешь, какая у него репутация.
- Я, наоборот, решительно настроена позволить лорду Пемзсу поухаживать за мной, - с улыбкой ответила Мадлен. - Мне нужна любая работа, какую он может предложить.
Она обняла Джека за шею и прошептала ему прямо в ухо:
- Это платье ужасно обтягивающее, и молнию вечно заедает. Так что тебе, наверное, придётся разорвать его, чтобы снять с меня.
Она поцеловала мужа, улыбнулась и отпустила его.
- Я не буду ложиться до твоего прихода, - пообещал Джек.
- О, это как раз не обязательно, - игриво ответила Мадлен.
- В самом деле?
Мадлен рассмеялась и вдруг взорвалась кипучей энергией:
- Меган, а ну быстро обувайся! Не можешь найти своё бойскаутское кольцо для галстука - возьми резинку! Остальным - слушаться Джека! Я вернусь поздно.
Она перецеловала всех, схватила сумку с фотоаппаратом, разрушив иллюзию светской утонченности, и в мгновение ока выпорхнула за дверь.
- Бу-у-у! - протянул откровенно восхищенный Стиви.