- Ничего подобного! - от возмущения торговец даже подпрыгнул. -Он не параноик, за ним действительно… - он осекся.
- Говорите, раз уж начали.
- Между прочим, теперь вы мне не кажетесь столь умным. Он мог бы быть вашим клиентом, а вы его упустили. Но я дал обещание не разглашать. Это было условием сделки, а у меня репутация.
- Вы посадили на него жучок, а потом его же нашли. И воспользовались тем, что человек и без того шарахается от собственной тени.
- Клевета! У меня действительно есть набор жучков для демонстрации возможностей сканера. Я никогда не сажаю их без разрешения клиента. Но в тот раз они мне не понадобились. Морель имел своего. И мой прибор его обнаружил.
- Куда вы дели жучок?
- Уничтожил, разумеется. Нельзя же было дожидаться, когда он скинет информацию.
Крайне непрофессионально. Нужно было поместить жука в экранированное помещение и исследовать. Но торговец был прав, я упустил клиента. На прощание он всучил мне стопку рекламных буклетов. За каждого покупателя я буду получать пять процентов от сделки. Как только он скрылся за воротами дока, я отправил всю стопку в мусорную корзину.
Я зашел в кафетерий, купил сэндвич, бутылку воды и вернулся в свою тесную каюту на нижних ярусах терминала. До смены оставалось пятнадцать минут.
Я наткнулся на эту работу случайно. На терминале проводили ремонт обшивки, поврежденной метеоритным дождем. Ремонтом занимался робот-манипулятор. Три дня назад его клешня застряла между погнутыми антеннами. Наблюдавший за ним инженер вышел на помощь, но все кончилось тем, что помощь понадобилась ему самому: острые края покореженного металла зажали фал скафандра, и любое движение грозило его обрывом. Я годился на роль спасателя по двум причинам: у меня был опыт выходов в космос в условиях невесомости, и я не был членом профсоюза. После успешной эвакуации и инженера и робота меня оставили за ними присматривать до конца ремонта. За это мне платили сто марок в час, давали кров и считали практически героем.
Ополаскивая лицо в тесной ванной, я размышлял, готов ли я прослыть трусом за двести марок в час. Пока, видимо, нет. Счет в банке позволял мне выбирать ту работу, которая мне по душе. Два месяца назад, лишившись лицензии, я решил потратить какое-то время на путешествия по галактике, - но так, чтобы дорога себя окупала…
Я поднял голову. В мутном зеркале отразилась квадратная физиономия с вечно унылым выражением лица. Недельная щетина скрывала толстый подбородок, воротник вязаного свитера - еще более толстую шею. Это был главный инженер терминала Уиллер, он не имел привычки стучаться. Я обернулся.
- Идем? - спросил он.
Я кивнул. Еще две смены и ремонт закончен. Или у них опять что-нибудь случиться? Но задерживаться здесь надолго мне не хотелось.
Шесть часов спустя я, наконец, получил возможность вцепиться зубами в купленный до смены сэндвич. Потом я посмотрел почту и обнаружил письмо от неизвестного отправителя. В графе "тема" было указано: "Антарес". В глубине души я ждал этого письма. Но я не угадал с адресатом. Им не был Рош Морель. Им был некто Г. Г.
"Это касается событий на терминале Антареса. Необходимо снова встретиться. Если вы согласны, дайте знать по этому адресу. Хотелось бы, чтобы встреча произошла как можно раньше.
Г.Г."
Гор? Возможно. Ну куда же я дену Уиллера? Я ответил, что освобожусь не раньше 26-ого.
3
26.03, терминал ТКЛ-1612, система Скорпион-25
Внешняя кольцевая галерея терминала ТКЛ-1612 описывала круг диаметром восемьдесят метров. Я вышел на нее, чтобы через иллюминатор взглянуть на то место, куда мне предстояло лететь. "На том месте" пылал Скорпион-25 - до него было чуть более трехсот миллионов километров. В системе Ск25 тринадцать планет. Четвертая оп счету, Энно, обитаема, но меня ждали не там.
Накануне я получил очень странные инструкции от Г.Г. Я должен был арендовать челнок и двигаться к Ск25-5 - пятой планете системы, до которой на этот момент было всего пятьдесят миллионов километров. Деньги на аренду мне перевели, плюс к этому я получил задаток за неделю. Мне советовали взять все свои вещи с собой, поскольку возвращение на терминал в ближайшее время не планировалось.
Полетим на Энно?
Вполне возможно. В сети я нашел имена Роша Мореля и Пауля Клемма, оба были родом с этой планеты. Оба занимались астрофизикой, причем Клемм был довольно известным в своей области специалистом. Обойдя галерею по кругу, я вернулся в каюту собирать вещи.
- "Гольфстрим" пилотировать умеешь? - спросил главный инженер Уиллер, войдя, как всегда, без стука.
- Не знаю, не пробовал. Но у меня вроде бы уже есть работа.
- А я не говорил, что это работа. Во всяком случае, тебе за не нее не заплатят. Один человек летит к двести пятьдесят пятому. Ему нужен второй пилот. Какие-то проблемы с его автопилотом. Сэкономишь на аренде челнока.
Я не видел причины отказываться.
- Где его искать?
- Ступай к докам. Одиннадцатый стыковочный узел. Капитана зовут Бланец. Я его предупрежу.
Бланецу было под шестьдесят, он старался походить на старого космического волка или в самом деле был таковым. Из его речи я лучше всего разбирал нецензурные слова. Видимо, то же самое относилось к роботам-грузчикам. Он устал на них орать и принялся за меня:
- Хватай эти контейнеры и тащи в салон, - указал он на два титановых ящика с ручками как у чемоданов. - И не вздумай уронить.
Я вспомнил, сколько я экономлю на аренде челнока, и подхватил оба сразу. Потом выяснилось, что контейнеров не два, а шесть, но спорить было поздно.
"Гольфстрим" был его ровесником. Когда-то дорогой, корабль выработал свой ресурс, и ни один пассажир не рискнул бы на нем лететь. Впрочем, ни один порт не дал бы этому корыту взлететь с пассажирами. К грузовым кораблям требования были ниже (или взятка диспетчеру меньше). Из салона выкинули кресла, содрали мягкую обшивку и установили паллеты для малогабаритных грузов. Люк остался один - пассажирский, и таскать груз через него было крайне неудобно.
- Мне нельзя брать пассажиров, - сказал Бланец перед стартом, - поэтому для всех ты мой второй пилот.
- У меня нет лицензии пилота.
- Теперь есть, - он протянул мне удостоверение с моим именем и фотографией. Снимок был сделан, когда меня брали на работу на терминал. Он добавил:
- Не советую им пользоваться дальше двести пятьдесят пятого.
В мои планы не входило ничего подобного.
4
27.03, окрестности Ск25-5
Пошли вторые сутки полета. Я выбрался из спального мешка и поплыл в санузел. В самый неподходящий момент я услышал по громкой связи трехэтажный мат капитана Бланеца. Закончив все свои дела быстрее обычного, я поплыл в рубку.
- Что случилось? - спросил я.
- Ложная тревога, - сказал он сквозь зубы.
Я обратил внимание на монитор радара. Он был больше, чем у обычных гражданских кораблей, и ряд параметров, которые он передавал, были мне непонятны. Радар показывал, что впереди нас находится небольшой скоростной корабль, который был идентифицирован как "Фэлкон-332". На отдельном экране появились проекции корабля. Они были обычными для кораблей этой серии: двадцатиметровый обтекаемый корпус, грузный в его средней части, утолщенный носовой обтекатель, короткие треугольные крылья, угловатая корма с куцым опереньем. "Фэлконами" часто пользуется космическая полиция. Не это ли напрягло моего капитана?
- Полиция? - предположил я.
- Нет. У наших только 322-е.
- А кто?
- Без понятия.
Уходя в сторону, "Фэлкон" сбавлял скорость. Теперь он шел параллельным курсом. Расстояние до него сократилось до двухсот тысяч километров.
Зуммер на приборной панели начал тревожно попискивать. "Облучение на частоте 4789", - сообщил радар красным шрифтом. "Режим аберрации включен".
До меня начал доходить смысл происходящего. На частотах этого диапазона наводятся лазеры среднего радиуса действия. Чтобы навестись на нас с расстояния в 200 000 километров, нужна большая точность. Режим аберрации (которым ни одно гражданское судно не оборудовано) приводит к тому, что у лазера начинает "двоится в глазах", и точное наведение становится невозможным.
- Кажется, у вас есть враги, - сказал я.
- Ничего не понимаю, - прошипел Бланец, - здесь должно быть все чисто.
Он перевел кресло в противоперегрузочный режим. Я едва успел сделать то же самое, как "Гольфстрим" начал проводить маневр уклонения, от которого у меня моментально потемнело в глазах.
Радар насчитал десять высокочастотных импульсов, но все прошли мимо. "Отделение произошло", - услышал я сквозь гул. Голос принадлежал автомату.
"Избавляемся от незаконного груза", - подумал я и попытался приоткрыть газа. Сквозь радужные разводы проступили контуры приборной панели. На экране радара теперь было три точки. Новая двигалась с большой скоростью от нас к "Фэлкону".
- Это ракета? - прохрипел я.
- А я, по-твоему, цветы должен был ему послать?
"Фэлкон" попытался сманеврировать. Сначала я не понимал, почему он не пытается поджечь ракету лазером. Потом до меня дошло, что лазерный импульс требует колоссальной энергии. Десять выстрелов разрядили батареи. Теперь пилот стоял перед дилеммой: пустить всю мощность на накачку батарей, либо, включив форсаж, спасаться бегством.
Он выбрал второе. И если я когда-нибудь переквалифицируюсь в пилоты, я буду знать, что надо выбирать первое. Через семь секунд радар сообщил, что цель уничтожена.
Я вытер со лба капли пота.
- Ты кого-нибудь ждал? - спросил Бланец.
- Мои враги вооружены гораздо легче.