Стая.
Клан вервольфов, осевших в Нью-Йорке. Они объединены властью умного, многоопытного вожака Джереми Данверса. Они умеют не привлекать к себе внимания и казаться обычными людьми. И они лично следят за тем, чтобы оборотни, нарушившие закон Стаи или напавшие на людей, были найдены и уничтожены…
Но на этот раз Стае грозит опасность.
Кто-то снова и снова похищает представителей "народов Тьмы" - вампиров, оборотней, демонов, ведьм и магов…
Кто эти похитители? Как им удается захватить в плен нелюдей, каждый из которых обладает мощными, нечеловеческими способностями?
Как ни странно, раскрыть эту смертоносную тайну, с огромным риском для себя, предстоит не мудрому Джереми и его могучим, бесстрашным "старым волкам" - а единственной в Стае волчице, юной Елене Майклс, и ее возлюбленному - молодому, отчаянному Клею…
Содержание:
ПРОЛОГ 1
ДЕМОНИЧЕСКОЕ 3
ЧАЕПИТИЕ 4
НАДУВАТЕЛЬСТВО 6
ГУАНИН 8
ЛЕГИОН 10
ЗНАКОМСТВО 12
ПЛАНЫ 14
ОЖОГ 15
ПРЕПАРАЦИЯ 17
ГОСТИ 18
УТЕХИ 20
СТОЛКНОВЕНИЕ 22
ТЮРЬМА 23
ЭКСПОЗИЦИЯ 25
САВАННА 27
ТРЮК 28
КОНТАКТ 30
ВЕЧЕРНИКА 32
ПРИЗРАКИ 33
ОТВЕРГНУТАЯ 35
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ 37
УИНСЛОУ 38
ДИЧЬ 39
ПРОВАЛ 41
СИДЕЛКА 42
СДВИГИ 44
ИСХОД 46
ПЕРЕМЕНЫ 48
ИЩЕЙКА 50
ЖЕРТВА 52
ИЗОЛЯЦИЯ 53
БОЙНЯ 55
ПЫТКА 57
СОЮЗ 59
ПРОРЫВ 61
ЗАГНАННЫЕ 62
ВОЛЯ 64
БЕГСТВО 65
ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ 66
ПРИВЯЗАННОСТЬ 68
КОРОНАЦИЯ 70
ВОЗВРАЩЕНИЕ 71
ПРОНИКНОВЕНИЕ 73
ИСТРЕБЛЕНИЕ 75
ОСВОБОЖДЕНИЕ 76
ДЕМОНСТРАЦИЯ 78
ВОЗМЕЗДИЕ 79
ЗАЧИСТКА 83
Примечания 83
Келли Армстронг
Похищенная
Маме - за то, что подарила мне первую в моей жизни писательскую тетрадку… надеясь когда-нибудь увидеть ее заполненной
ПРОЛОГ
Он ненавидел лес: хаотичное сплетение деревьев и кустарников, извечную темноту и сырость, гнилостный запах отмершей растительности, смрад разлагающихся трупов животных. Все здесь умирало, даже живые еще твари; они непрерывно ищут себе пропитание, но их самих от медленного погружения в небытие отделяет всего один неверный шаг. Скоро и его тело станет очередным источником зловония. Может, его похоронят, может - оставят просто так, на радость пожирателям падали, и его смерть отсрочит их собственную еще на день. Сегодня он умрет. Это знание возникло не из решимости самоубийцы, не из отчаяния приговоренного - он просто знал, что через несколько часов перейдет из этого мира в иной. Здесь, в зловонном, сумрачном, промозглом аду, его ждет гибель.
Нет, сам он не искал смерти. Была бы возможность спастись, он не упустил бы ее. Он сделал все, что мог: несколько дней планировал побег, берег силы, заставлял себя принимать пищу и спать. А потом сбежал, что удивило его самого, так как в глубине души он никогда не верил в успех этой затеи. Впрочем, она и провалилась, присутствовала лишь видимость успеха; словно растаял мираж в пустыне, только мираж обратился не в песок и солнце, а в сырость и мрак. Вырвавшись из комплекса, он попал в лес, однако не утратил надежды и кинулся бежать дальше. Бежать, бежать… Тщетно. И сейчас на него шла охота.
Доносился лай собаки, стремительно идущей по следу. Наверное, можно как-то ее одурачить, но как? Он знал, как уйти от преследования в городе, ибо там родился и вырос; знал, как стать практически невидимым, как придать своей внешности столь заурядный вид, что люди будут смотреть прямо на него и ничего особенного не замечать. Знал, как правильно здороваться с соседями по многоэтажке - молча, не поднимая глаз, приветствовать их коротким кивком; если станут наводить справки о жильцах из квартиры 412, никто ничего сказать не сможет. Кто обитает там - пожилая пара, молодая семья, слепая девушка? Просто не будь настолько вежлив или груб, чтобы бросалось в глаза, - и растворишься в море индивидов, которых волнует лишь собственная персона. Да, в городе он человек-невидимка. А в лесу? Последний раз он выбирался на природу, когда ему было десять лет. Родители отчаялись сделать из него туриста, и пока братья и сестры ходили в походы, он оставался дома, с бабушкой. Так что здесь он беспомощен, как младенец. Собака в конце концов догонит его, а охотники прикончат.
- Ты ведь все равно не станешь мне помогать? - задал он мысленный вопрос.
Киона - дух, наставлявший его, - ответила не сразу, хотя он ощущал ее присутствие где-то на задворках сознания. Она заявила о себе, когда он был ребенком и даже говорить не умел, а теперь вдруг отдалилась.
- А ты этого хочешь? - проронила она наконец.
- Не станешь, даже если и хочу. Ты сама к этому стремишься - чтобы я присоединился к тебе. Поэтому и не станешь им мешать.
Собака радостно залилась - чем ближе она подбиралась к добыче, тем звонче становился лай. Донесся чей-то окрик.
Вздох Кионы прошелестел в его голове, будто легкий ветерок.
- Чего ты от меня хочешь?
- Как выбраться из леса?
Снова молчание, снова крики охотников.
- Туда, - сказала она.
И он понял, какое направление имелось в виду, хотя видеть ее не мог в принципе. Аями реальны и материальны, но формы не имеют. Тому, кто не шаман, объяснять бесполезно, а для любого шамана это понятие столь же естественно, как понятия воды и неба.
Он свернул налево и побежал дальше. Ветки хлестали по лицу, по обнаженной груди и рукам, оставляя рубцы, как на теле бичующегося. Мелькнула мысль: "А ведь и вправду, я сам виноват". Какая-то его часть требовала остановиться, сдаться. Но он просто не мог, не желал отказываться от борьбы за жизнь. Его по-прежнему манили простые человеческие удовольствия: булочки с маслом и клубничным джемом в кафе, крайний слева столик на балконе второго этажа, ласковые солнечные лучи, потрепанный детектив в одной руке, кружка кофе - в другой; с оживленной улицы раздаются веселые крики, смех… В сущности, глупо; Киона только бы хмыкнула. Да, она ревновала ко всему, чего не могла с ним разделить, что привязывало его к физическому телу. Он хотел к ней присоединиться, только не сейчас. Не сейчас… И поэтому продолжал бежать.
- Помедленнее, - напомнила о себе Киона.
Он будто не слышал.
- Сбавь темп, - повторила она. - Переходи на шаг.
Он не слушал ее.
Ярость Кионы полыхнула в его мозгу, словно огненная вспышка: ослепила, обожгла - и притихла, готовая в любую секунду снова воспламениться. Звуков лая уже не слышалось, но лишь из-за того, что кровь слишком сильно стучала в висках. Легкие горели изнутри, будто с каждым вдохом он глотал жидкий огонь. Однако ему без особого труда удавалось превозмогать эту муку - он умел игнорировать веления тела, начиная от вожделения и голода и кончая болью. Оно было всего лишь механизмом, предназначенным для передачи вещей вроде клубничного джема, смеха и солнечного света прямиком в его душу. Теперь же, после стольких лет безразличия к собственному телу, он ждал, что оно подскажет, как спастись - но тело не знало. Где-то позади раздался лай. Это кажется, или звук стал громче?..
- Забирайся на дерево, - подала голос Киона.
- Я боюсь не собак, а людей.
- Тогда притормози, измени направление. Сбей их со следа. Ты бежишь по прямой линии. Не торопись.
Однако он не мог замедлиться, потому что чувствовал - опушка совсем близко, по-другому и быть не могло. Единственный шанс на спасение - добраться до нее раньше собак. Превозмогая боль, он собрал остатки сил и рванул вперед.
- Не беги! - закричала Киона. - Осторо…
Левой ногой он наткнулся на кочку, рефлекторно выбросил правую - и не нашел для нее опоры. Прямо под ним, на дне небольшого оврага с размытыми водой склонами, текла река. Он кувырком полетел вниз, судорожно пытаясь сообразить, как приземлиться без травм - и тело вновь подвело его. Едва он рухнул на гальку, сзади ликующей песнью прозвучал лай. Его барабанные перепонки едва не лопались. Перекатившись на спину, он увидел на краю оврага трех собак - гончую и двух массивных сторожевых. Гончая подняла голову, затявкала, и через мгновение двое других прыгнули.