- Уходи! - завопила Киона. - Скорей!
Нет! Рано! Он изо всех сил противился порыву отделить душу от тела - свернулся в клубок, словно так можно было ее удержать. На периферии зрения мелькнуло собачье брюхо. Один из псов упал на него, выбив из легких остатки воздуха. В предплечье вонзились зубы, вырвали кусок плоти. А потом он взмыл вверх. Киона вытащила его из агонизирующего тела.
- Не оглядывайся, - вымолвила она.
И, разумеется, он оглянулся, потому что должен был это видеть. Там, внизу, остались собаки. Гончая по-прежнему топталась на краю обрыва, подвывая в ожидании людей. Двое других времени даром не теряли - разрывали тело на куски, и во все стороны брызгала кровь.
- Нет, - застонал он. - Нет!
Киона пыталась утешить его поцелуями, ласковым шепотом, молила отвести взгляд. Но избавить его от мук у нее не получилось. Страдание причиняли не клыки собак, а горе и боль невосполнимой утраты. Все кончено. Все.
- Если бы только я не споткнулся, если бы бежал быстрее…
Киона повернула его голову, и взору открылась панорама леса. Море листвы, раскинувшееся на огромном пространстве, лишь где-то вдали упиралось в шоссе, и отсюда автомобили казались крохотными букашками. Он снова взглянул на свое тело - бесформенное нечто из крови и костей. Из леса вышли люди, однако он не обратил на них внимания. Это уже не важно. Ничего уже не важно. Он обернулся к Кионе и позволил унести себя прочь.
- Готов, - бросил Такер Матасуми, поджидавшему его у поста охраны в тюремном блоке, и принялся соскабливать грязь с ботинок. - Собаки добрались до него раньше нас.
- Я же сказал, что мне он нужен живым.
- А я вам ответил, что для этого нам требуется больше гончих. Ротвейлеры предназначены для охраны, а не для охоты. Гончая всегда дождется охотника, а ротвейлер тут же примется убивать: ничего другого он просто не умеет делать. - Такер снял ботинки и поставил их на коврик, строго параллельно стене, заправив шнурки внутрь. После этого достал точно такую же, только чистую пару, и принялся натягивать на ноги. - По-моему, нам от этого ни жарко, ни холодно. Парень и так был задохлик. Слишком слабенький. Пользы от него никакой.
- Шаман, - возразил Матасуми, - необязательно должен быть олимпийским чемпионом. Их способности лежат в сфере психики.
Такер фыркнул.
- Знаете, психические способности не особенно-то помогли бедолаге против собак. От него остался ошметок не больше моего кулака.
Матасуми направился к выходу, но тут кто-то распахнул дверь и угодил ему прямо по подбородку.
- Упс, - хмыкнул Уинслоу с довольной улыбкой. - Извини, старик. И почему в них окошечек не делают?
Мимо протиснулась Бауэр:
- Где шаман?
- Он… не выжил.
- Собаки постарались, - добавил Такер.
Бауэр покачала головой и зашагала дальше. Охранник придержал для нее внутреннюю дверь, затем вместе с Уинслоу двинулся следом. Замыкал цепочку Матасуми. Такер остался на посту - вероятно, чтобы устроить взбучку тем, по чьей вине шаману удалось сбежать. Впрочем, поинтересоваться у него никто и не подумал. Такие подробности их не касались, для этого существовал Такер.
Следующая дверь была сделана из толстой стали. Бауэр остановилась перед миниатюрной видеокамерой: лазерный луч просканировал сетчатку ее глаза. Над дверью вспыхнула зеленая лампочка. Другая оставалась красной, пока Бауэр не взялась за удлиненную ручку, и сенсор не распознал рисунок ее ладони. Загорелся второй зеленый огонек. Она открыла дверь и вошла, за ней последовал охранник. Уинслоу тоже переступил через порог. Матасуми вытянул руку, однако не успел его остановить. Взвыла сирена, замигало освещение. Из дальнего коридора донесся синхронный топот полудюжины ботинок со стальными каблуками. Матасуми схватил рацию, лежавшую на столе.
- Отзывайте охрану. Это всего лишь мистер Уинслоу. Да, опять.
- Слушаюсь, сэр, - раздался из динамика искаженный голос Такера. - Если вам не трудно, напомните мистеру Уинслоу, что каждое успешно выполненное сканирование сетчатки и ладони позволяет пропустить лишь одного сотрудника за раз, плюс один сопровождаемый.
Они оба знали, что Уинслоу в подобных напоминаниях не нуждается, поскольку сам и спроектировал систему безопасности. Матасуми нажал на кнопку отбоя.
- Извини, старик, - ухмыльнулся Уинслоу. - Я просто проверил, как работают сенсоры.
Он шагнул назад, к сканеру сетчатки. Компьютер признал его, загорелась зеленая лампочка. Он взялся за ручку: замигал второй огонек, и дверь открылась. Матасуми мог, по примеру охранника, пройти и просто так, но вместо этого подождал, пока дверь закроется, и выполнил все процедуры безопасности по новой. Возможность свободного прохода второго человека была заложена в систему, чтобы сотрудники могли самостоятельно переводить заключенных из блока в блок - один заключенный на каждого члена персонала. "Надо напомнить Такеру, чтоб внушил эту мысль охранникам, - подумал Матасуми. - Раз у каждого из них есть право доступа, пусть пользуются им по правилам, а не так, как им удобнее".
За защитной дверью открывался внутренний коридор, по обе стороны которого, как в гостинице, располагались комнаты. Обстановка каждой состояла из двуспальной кровати, небольшого столика, двух стульев и обособленной уборной. О роскоши, конечно, говорить не приходилось, но здесь было просто и чисто - максимальный уровень комфорта для путешественников, не располагающих средствами. Впрочем, обитатели этих комнат не могли себе позволить и пешей прогулки: двери отпирались только снаружи.
Комнаты отделяла от прохода стена из специального стекла: долговечнее, чем стальные прутья, и уж точно приятнее на вид. Снаружи можно было наблюдать за обитателями комнат, как за лабораторными крысами, что и входило в первоначальный замысел. Стеклянные двери не мешали обзору из коридора. Даже на стены ванных комнат пошел прозрачный плексиглас - относительно недавнее усовершенствование. К нему прибегли не потому, что наблюдателям вдруг стало любопытно, как протекают у объектов наблюдения естественные процессы, причина заключалась в другом: некоторые объекты, обнаружив, что в ванной все стены непрозрачные, целыми днями оттуда не выходили, лишь бы избавиться от постоянного надзора.
На самом деле стекло наружной стены было односторонним. По этому поводу у них даже разгорелся спор - такое устанавливать стекло или обычное. Бауэр оставила решение за Матасуми, и он в спешном порядке разослал своих помощников на поиски научных работ, рассматривающих психологические эффекты от пребывания под надзором. Взвесив все за и против, он решил, что одностороннее стекло - меньшее из зол: не видя наблюдателей, объекты предрасположены проявлять меньше беспокойства. И ошибся. По крайней мере в случае с обычным стеклом объекты знали, когда за ними идет наблюдение. О слежке они знали и сидя за односторонним - только наивный простак примет зеркало во всю стену за простое украшение, - но вот когда она велась? В результате объекты постоянно находились на взводе, что плачевно сказывалось на их психическом и физическом здоровье.
Матасуми и другие прошли мимо четырех занятых камер. Один из объектов сидел на стуле спиной к коридору, не обращая никакого внимания на журналы, книги, телевизор, радиоприемник - все, что было призвано как-то его развлечь; он просто отвернулся от стекла и ничего не делал. В комплексе он провел уже примерно месяц. Другую "постоялицу" привезли сегодня утром. Она тоже сидела на стуле, но лицом к проходу, и буравила стекло ненавидящим взглядом. Сколько дерзости… впрочем, это ненадолго.
Тесс, помощница Матасуми, допущенная до непосредственного участия в проекте, стояла перед камерой новоприбывшей и делала пометки в блокноте. Увидев вошедших, она кивнула.
- Результаты есть? - спросила Бауэр.
Тесс поглядела на Матасуми, адресуя ответ ему:
- Пока нет.
- Не может или не хочет? - уточнила Бауэр.
Еще один короткий взгляд на Матасуми.
- По всей видимости… полагаю…
- Что же вы полагаете?
Тесс сделала глубокий вдох:
- Судя по ее поведению, будь она способна на большее, она бы церемониться не стала.
- Значит, не может, - вставил Уинслоу. - Нам нужна ведьма из Шабаша. И зачем только мы связались с этой…
Бауэр не дала ему договорить:
- Мы "связались" с ней, потому что она якобы обладает огромной силой.
- Так говорит Катцен, - возразил Уинслоу. - Вы, может, ему и верите, а я нет. Колдун он там или кто, но он полный засранец. Вместо того, чтобы помогать нам ловить этих чудиков, он просто указывает, где искать их, и отсиживается в теплом местечке, - а наши парни рискуют собой. И ради чего? Ради вот этого? - Он ткнул пальцем в сторону узницы. - Еще одна ведьмочка, от которой никакого толку. Если будем слушать Катцена, упустим что-нибудь действительно стоящее.
- Вроде вампиров и оборотней? - Губы Бауэр сложились в еле заметную усмешку. - Ты злишься на Катцена, потому что, по его словам, их не существует.
- Вампиры, оборотни… - пробубнил Матасуми. - Мы стоим на полпути к разгадке тайн невообразимой психической мощи, истинной магии. Мы можем раздобыть себе колдунов, некромантов, шаманов, ведьм - любой мыслимый сосуд для магической энергии… Нет, ему понадобились твари, которые сосут кровь и воют по ночам на луну. Мы проводим серьезное научное исследование, а не гоняемся за барабашками.
Уинслоу встал лицом к Матасуми, возвышаясь над ним на добрых шесть дюймов.
- Нет, старик, это ты у нас проводишь "серьезное научное исследование". Сондра ищет свой Грааль. А я этим занимаюсь ради удовольствия. И деньги на наш маленький проект идут тоже от меня, так что если я говорю, что мне нужен оборотень, вам лучше изловить его и дать мне возможность поохотиться.