- Не поверю, - фыркнул Коулмен. - В Престмуте убивают детей, и вам все равно?
- Мне уже с полгода все равно.
- И это знаменитый Соверен? Почему, кстати, вас зовут Совереном?
- Второе имя мне дал отец. Именно во столько он меня оценил по рождению. А когда я начинал помощником констебля в Догсайд-филдс, одном из самых поганых райончиков Престмута, мне дали кличку Полпенса.
Коулмен затянулся снова.
- Забавно. Вы можете удалить слугу прежде, чем я перейду к самой просьбе? Не хотелось бы лишних ушей.
- Эмерс, вы свободны, - сказал Соверен.
- Да, сэр, - старик, поклонившись, прошаркал в холл. - Я пойду к машине. Посмотрю, что там.
- Да, конечно.
За Эмерсом вышла и тень с чемоданом.
Створки дверей сошлись, заставив пламя свечей сплясать какое-то подобие ирландского кейли.
- Что ж, - Коулмен оскалился, - вот мы и остались… - он оглянулся на свою вторую тень, все также неподвижно стоящую за креслом. - На слугу можете не обращать внимания. Я не привык оставаться один на один где бы то ни было.
- Предусмотрительно, - сказал Соверен. - И многое говорит, если не о вашем настоящем, то уж точно о вашем прошлом.
Коулмен сбил на газету сигарный пепел.
- Да, есть, что вспомнить… Но, впрочем, - оборвал он себя, - это не относится к нашим с вами делам. Мне нужно, чтобы вы доставили ко мне, в Пичфорд-Мэйлин, одного человека. Он сбежал, и, возможно, это, - его палец ткнул в фотографию, - его рук дело.
- Тогда вам следует обратиться в полицию, господин Коулмен.
- Здесь есть два момента, почему я не буду этого делать. Первый - моя репутация. Видите ли, этот человек - мой инженер и в некотором роде компаньон. Если вскроется, что второе лицо "Эфирных механизмов" - убийца, боюсь, на всем предприятии можно будет поставить крест. А прибыль, и весьма хорошую, я бы терять не хотел. Кроме того, и "Паровые машины" Корлисона, и "Электрические двигатели" Зиммерса, осевшие в Престмуте, видят в "Эфирных механизмах" своего конкурента, хотя, видит Бог, я всегда был за разумную кооперацию. Притопить меня им будет в радость. А в полиции полно желающих за несколько фунтов, если не шиллингов, поделиться закрытой информацией.
- Ваш компаньон сошел с ума?
- В некотором роде, - сказал Коулмен. - Он стал одержим смертью. Эфир - это не электричество, не пар. Многие называют его эссенцией жизни. К сожалению, в познании этой эссенции мой компаньон, видимо, зашел слишком далеко.
- В каком смысле? - нахмурился Соверен.
- Жизнь и смерть - процессы тесно связанные, - уклончиво ответил гость. - Эфир тоже, можно сказать, энергия пограничная.
Он снова занялся сигарой, видимо, посчитав, что ответил на вопрос. Соверен не стал упорствовать с разъяснением.
- Хорошо. А вторая причина?
Коулмен посмотрел, как дым, рассеиваясь, плывет к потолку.
- Вторая причина прозаичней. Вы же знаете, что Престмут сам по себе - королевство в королевстве. Правительство напрямую контролирует лишь три района - центральный Бассет и два прилегающих к нему южных - Вондеринг и Эссекс. Остальные районы отданы на откуп местным муниципалитетам. В некоторых муниципалитетах имею влияние я, в некоторых имеют влияние "Паровые машины" или "Электрические двигатели". Это, скажем, негласное разграничение зон деятельности. Но в некоторых районах, как в кстати упомянутом вами Догсайд-филдс, власти нет совсем, то есть, я имею ввиду - законной власти, и уже несколько десятилетий в них правят выборные старшины или, будем честны, преступные авторитеты. Полиция центральных районов, к сожалению, туда суется редко, больше с бесполезными облавами, чем исполняя свою функцию по охране порядка. Так вот, я полагаю, что мой инженер, которого зовут…
- Лефоруа.
- Не угадали. Лефоруа стоял у самых истоков "Эфирных механизмов", еще когда… - Коулмен осклабился, погрозив Соверену сигарой. - Вы умеете разговорить собеседника. Инженера зовут Матье Жефр. И я полагаю, что скрылся он в одном из тех районов, что не подконтрольны полиции. Как видите, связываться с ними нет смысла.
- Почему вы тогда не обратитесь к старшинам? - спросил Соверен. - Еще можно нанять "ловкачей" или "котов".
- Я неплохо знаю порядки, господин Стекпол. Ни один старшина не выдаст беглеца. Так он навсегда утратит доверие своего сообщества. Или, того чище, однажды ляжет в постель и уже не проснется. И ни одна престмутская банда не возьмется за "снычку" из района, не посоветовавшись с его старшиной. А договариваться с "залетной" бандой из другого города…
Коулмен поморщился и затушил сигару о газету.
- Кроме того, заподозрив в нем маньяка, старшины расправятся с Жефром. А я этого не хочу.
- Но если он на самом деле убийца…
- Это еще надо доказать.
- Тогда мне надо поговорить с кем-то, кто его достаточно хорошо знал.
- Зачем? Я хочу, чтобы вы привели Жефра ко мне, а не выпытывали у моих подручных о его пристрастиях!
Соверен помолчал.
- Господин Коулмен, вы же располагаете приличными средствами? Почему бы вам не пойти к старшине и не договориться с ним полюбовно? Ваш инженер все-таки чужд воровской и разбойной среде. Полсотни фунтов, и "общество" вполне может ненадолго отставить понятия чести в сторону.
- Черт побери!
Коулмен пружинисто встал. Несколько мгновений его сильные пальцы сжимались в кулаки, а ноздри раздувались, подобно обезьяньим, но он овладел собой.
- Мое появление в ничейном районе сродни объявлению войны Корлисону и Зиммерсу. Равновесие и так шатко. Знаете, что такое пожар на складе эфирных батарей? А я знаю! А взрыв парового котла? Нет, мне нужны именно вы, господин Стекпол, с вашим бесценным опытом, с вашими связями в Догсайд-филдс и Неттморе. Я навел справки. Я вам говорил про свой характер. Дотошность в делах - мой конек. Так вот, вы были единственным полицейским, которого уважали даже "живопыры".
- Еще был Громила Джон, - сказал Соверен.
- Да, но он, кажется, недолго был вашим напарником?
- Умер в больнице на Харвест-стрит. Сначала стал слышать голоса, потом увидел единорогов и брауни. После трепанации в его черепе нашли опухоль величиной с кулак.
- Печально, - Коулмен снова сел в кресло. - Но это лишнее. Я предлагаю вам найти Жефра или хотя бы установить, где он сейчас находится.
- А он не мог уже покинуть Престмут?
- Нет, - уверенно заявил Коулмен. - Я не думаю, что он решится уехать. Вернее, я знаю, что уехать он не сможет.
- Почему?
Коулмен, рассыпая пепел, потряс газетой перед Совереном.
- Безумие, господин Стекпол. Безумие намного более последовательно и логично, чем представляется большинству обывателей. А Жефр, если все обстоит так, как я думаю, еще не завершил начатого. Доставьте мне его, и я найду ему адекватное наказание.
- Мне кажется, вы не договариваете, - сказал Соверен.
- Может быть, - оскалился Коулмен. - Я никогда не выкладываю все карты. Но в качестве доброй воли и искренности намерений…
Он протянул вверх руку.
Тень за креслом качнулась и вложила в ладонь ему склянку размером раза в два больше, чем использовалась для куклы. Стекло, за которым спиралью завивался зеленоватый эфир, охватывали серебряные кольца. С одного конца крепилась резиновая груша, другой был заткнут пробкой.
- Вот, - сказал Коулмен. - Вашей Анне хватит этого где-то на двадцать четыре часа. Я готов оживить ее для вас на это время.
Соблазн был велик.
Соверен представил, как Анна, открыв глаза, с легким хрустом отдирает примерзший рукав, как подает руку, чтобы он помог ей встать, как улыбается, чуть виновато: прости, Джеймс, что я так долго была м…
Сжав зубы, Соверен мотнул головой.
- Простите, господин Коулмен, Анна… Анна подождет.
- Что ж, я тоже не люблю авансы. Значит, вознаграждение по факту. Это меня более чем устраивает. Но хочу вас предупредить, - Коулмен поднялся. - Я не волшебник. Чтобы поддерживать в Анне жизнь, вам придется периодически давать ей эфир.
- Я понял.
Они пожали друг другу руки.
- Найдите его мне, - еще раз сказал Коулмен. - Он невысок, курчав и голубоглаз. Это все.
Он распахнул кабинетные двери, выпуская сизый накуренный воздух в коридорный сумрак. Слуга бесшумно последовал за ним. В холле к ним присоединился второй слуга, с куклой в чемодане. Соверен дождался грохота двери и выглянул в окно, привычно отогнув уголок.
Владелец "Эфирных механизмов", оказывается, как и доктор, чурался паровой техники - у ворот стояла закрытая карета, запряженная парой лошадей, извозчик дремал на козлах.
Соверен хмыкнул.
Коулмен устроился в карете со слугами, задернул занавески. Извозчик стегнул лошадей. Показался или нет брызнувший из-под колес зеленоватый дымок?
Соверен поборол порыв вернуться к Анне, прошелся по кабинету, гася лишние свечи, и, сев, решительно повернул к себе "Хроники".
"Новая жертва найдена в Гэллопи-сквер", прочитал он.
Гэллопи-сквер тянулся по краю Десмонд-стрит и пересекал границу районов Неттмор и Сильвертон по каменному мостику. Мощеные дорожки извивались мимо кленов и постаментов, статуи с которых были давно украдены или разбиты.
Крупным шрифтом под заглавием было набрано: "Сегодня, пятого октября, в шесть часов утра в Гэллопи-сквер стекольщик Иона Райс обнаружил тело молодой девушки, впоследствии опознанной как Элизабет Хоттерби. Местные силы правопорядка, представленные Хэмилом Уордом и Уильямом Барнли, выяснили, что девушка, служившая горничной, по-видомому, поздно ночью возвращалась домой, в Сильвертон, на Лэндон-кросс, и наткнулась на грабителей, которых в последнее время развелось в Престмуте как голубей на площади Фаланг".