Блудный Эльф - Артем Полярин

Нелегка судьба мечтателя, для которого красивые идеи и фантазии привлекательнее реальности. Еще труднее может оказаться жизнь его близких. Экзальтированный фантазер – вот самый опасный человек! Увлекаемый "прекрасным" образом, он и не заметит, как перейдет красную черту. В порыве отдать за идею все, такие люди "ломают" не только жизни своих близких, но и историю. Через некоторые идеи и фантастические допущения повесть связана с романом "В зоне листопада". Входит в цикл рассказов "Таунские дневники".

Артем Полярин

Блудный эльф

1. Прогулка

Дорожка, щедро усыпанная листьями теплых, ярких

оттенков, петлявшая между лысеющими деревьями,

контрастировала с холодным и пасмурным, в стальных изгибах и

разводах небом. За серыми стволами виднелись старинные здания

с башенками из желтого кирпича. Они были такого же цвета, как и

листья, но, казалось, свинцовое небо придавило их, украло былую

живость и оригинальность. Благо, белки, деловито снующие по

стволам вверх и вниз, разбавляли депрессивные пейзажи яркими

огненно-рыжими шубками. Для меня спасением стало наблюдать

за этими замечательными жизнерадостными зверьками. Им же до

озябшего страдальца, вынужденного шататься по парку между

Проспектом и зданиями Политехнического института в такую

погоду, не было никакого дела.

За два часа туфли стали сырыми – почти мокрыми. Они

словно тянули мои ноги в сторону метро. Но я сопротивлялся.

Успокаивал их тем, что мерзкий моросящий дождик уже

закончился и хуже не будет. Отвлекался на листья ставшие еще

ярче и живее. Конечно, будь моя воля – давно бы сидел дома, под

яркой и горячей, похожей на летнее солнце, лампочкой, с чашкой

чая в руках и думал, что делать дальше. Но условия сложились

таким образом, что размышлять об этих самых условиях

приходилось именно здесь, в холодном и сыром парке.

А начиналось все как обычно. Было тепло и комфортно. Все

шло по давно проверенному плану и ничто не предвещало

проблем. Больших проблем.

2. Хайд и Ородрохан

Я, спокойный и счастливый, скакал на своем резвом коне по

еле заметной дорожке, что петляла меж невысоких холмов в меру

знойной и уютной каменистой полупустыни. Упивался свободой и

быстрым движением. Любовался проплывающими мимо

скалистыми пейзажами. Подмечал рыскающих меж кустов на

расстоянии полета тяжелой стрелы крупных хищников. Первыми

они не нападали, а у меня на быструю и радостную охоту сейчас

не было времени. У меня была другая охота. На других хищников.

Я догонял отряд, медленно ползущий по экрану радара в десяти

минутах быстрой скачки.

Интересовал меня не столько сам отряд, сколько один из его

участников. Ничем не примечательный, совершенно рядовой, эльф средних лет, священник по профессии, носящий гордое и

звучное, где он только взял такое, имя Ородрохан. Эльфа надо

было догнать, немного пообщаться о нелегкой эльфийской доле, заинтересовать и недорого продать одну занимательную вещицу.

После операции можно было бы покинуть знойную местность и

заняться другими, не менее приятными делами.

Мерное постукивание копыт под знойным солнышком

расслабляло и усыпляло бдительность. Пейзажи уже казались не

такими симпатичными и однообразными. Точка на радаре

стабильно приближалась к моему треугольнику. Я вяло,

сосредотачиваясь усилием воли, продумывал, как лучше завести

разговор и поаккуратней перейти к деловому предложению.

Лениво протекающие размышления, прервала быстрая и острая

стрела, свистящая стрела. Больно и едко впилась мне в лопатку, сбила дыхание.

За стрелой из небольшого оазиса, расположенного слева от

каменистой тропинки, с шипением и визгом прилетел крупный

огненный шар. Опалил уже пробитое плечо и часть лица

раскаленным напалмом. Из густых тропических зарослей с

рычанием выскочил бурый медведь в ошейнике с шипами и с

разгону вцепился моей любимой лошадке прямо в горло. Не

выдержав такой нагрузки, та, попытавшись заржать, рухнула

наземь. Я, получив в полете еще пару стрел и напалмовых

лепешек поменьше, рухнул рядом. Медведь, оставив в покое не

подающую уже признаков жизни красавицу, бросился на меня.

Битва длилась недолго. Пока я из последних сил удерживал

огромную, бурую и клыкастую пасть над собой, подскочил орк с

огромным ржавым топором и с размаху всадил его в голову. К

сожалению, не медведю – мне! Толстый, кожаный шлем не

выдержав, разошелся надвое. Я, смекнув, что получил достаточно

повреждений, чтобы отправиться к праотцам, расслабил руки и

умиротворенно закрыл глаза.

Медведь, немного потолкал меня лапой, обнюхал, принялся

настырно грызть левую ногу. В очень, замечу, неприятном

положении я оказался. Стрелы больно торчат из обгоревшей

спины. Бедро хрустит. Мозг расплылся по тропинке. Ребята явно

перестарались. И так все неожиданно и не во время, что даже

обидно! Ну очень обидно!

– Готов! – радостно просипел орк, вытирая топор. – Я думал, что не успею добежать, ан нет, крепкий эльф попался, секиру таки

протер.

– Ты, Бульдозер, только и способен, что добивать, -

презрительно бросил один из двух троллей, похожий на мага. –

Без нас, он бы порвал тебя за пять секунд. Смотри – как вооружен.

– Тебя, в таком случае, тоже, – пробурчал орк. – Я же тебя, дистрофика, рву.

– Это еще надо проверить, – отмахнулся тролль-маг, – если я

нападу из засады, то у тебя, громилы, нет никаких шансов. А ты

со своим топором и засаду то толком устроить не можешь.

– Зато, если я до тебя добегу, то перерублю твою тощую

шейку одним махом!

– Все! – сердито, как лидер, прикрикнул тролль-охотник. -

Не хватало сейчас еще рубилово здесь устроить. Радуйтесь

лучше, что без потерь такую добычу завалили. Он мог бы нас

сильно потрепать, может еще сильнее, чем те, что проехали здесь

полчаса назад.

– Да, экипирован неплохо, – протянул орк натужно, стягивая

с убитого меня правый сапог. – Сейчас бедняга, наверняка, смотрит со стороны и плачет о безвозвратно утраченных ценных

вещах.

Я почувствовал смрадное дыхание. Маг наклонился над

моим некогда красивым, но теперь, безжалостно изуродованным

лицом. Потрогал испорченный шлем. Насторожился.

Прислушался. Испуганно вскрикнул:

– Он что-то шепчет! Это заклинание!

Орк потянулся за топором, висящим за спиной, но не успел.

Камни разверзлись под ним. Неуклюжая туша провалилась по

грудь в месиво из осколков. Беспомощно завозила железякой по

поверхности. Истошно завопила.

Я, выхватив кинжал, висящий на поясе, метко всадил его в

шею еще наклоненному надо мной магу. Придержал и нанес еще

несколько болезненных ударов в район сердца. Тролль-маг

жалобно охнул, крякнул и, рухнув на землю, испустил дух.

Тролль-охотник, не заботясь о безопасности еще падающего

мага и опять грызущего мою ногу медведя, быстро выпустил

несколько стрел. Прежде чем они долетели до цели, стрелка

пронзила острая боль. Он, к своему удивлению, обнаружил, что

горит ярким искрящимся пламенем. После десяти секунд

мучительной агонии тоже умер.

Орку, тем временем, все же удалось разгрести щебенку

топором и выкарабкаться из ямы. Не оглядываясь на двух, уже

почивших сообщников, он кинулся бежать, но успел преодолеть

не более сотни ярдом. Его окутал возникший из воздуха рой

мелких насекомых, похожих на ос с хорошими челюстями. Они

полезли под стальную кирасу, нещадно кусая и жаля грубую кожу.

Пока орк, вопя и юлой катаясь по земле, пытался расстегнуть

панцирь, яд начал действовать. Резкие движения сменились более

вялыми, завывания превратились в жалкое поскуливание. Спустя

минуту крепко сбитый боец – гроза магов, потеряв сознание, скончался.

Рассчитывая, что грабители-неудачники меня еще слышат,

дабы соблюсти этикет и усугубить позор их поражения, я

засмеялся:

– Школота наивная! Когда у вас появилась мысль на меня

напасть надо было бежать. Тогда, возможно кто-то из вас и выжил

бы. А теперь извините, было ваше – стало наше!

Обойдя трупы, я нагло и бесцеремонно раздел их. Снял

самые ценные вещи, с поением представляя, как же эти трое

сейчас бесятся. Свалил все барахлишко в рюкзак, бросил туда же

небольшой амулет из своего кармана. Поднял из мертвых лошадь, навьючил ее неожиданно приобретенным добром. Еще раз

оглянулся на незадачливых грабителей, вскочил верхом и

поспешил за уже отдалившейся точкой на радаре.

Цель путешествия я нагнал через двадцать минут. Отряд из

пяти человек, поднимая столб пыли, спешил по пустынной дороге

в сторону заходящего солнца. Поравнявшись с путниками, громко

поприветствовал их: