Биорк солгал Эаку, сказав, что не знает, куда пойдет. Он не был бы туором-воином, если бы еще вчера не отыскал место, где найти его будет так же трудно, как упущенную рыбу - в океане. А найдя - еще труднее схватить. Храм бога Тора!
Тор, бог Силы, которого считал своим покровителем его сын, Нил, был весьма почитаем здесь, в Конге, так же как и в других странах Асты. Многолюдный, общедоступный, где никто не смотрит на соседа (каждый пришел к богу), храм, в котором всегда полно чужеземцев и который постоянно испытывает нужду в руках для черной работы. Тор по существующей традиции не любил рабов, их в храме-монастыре было совсем мало. Что же до жрецов, то им совсем не хотелось пачкать руки в навозе священных быков. Храм Тора примет любого, кто пожелает скромно служить ему. И на территории его ангмарские стражники - всего лишь почитатели бога, уважаемого как земледельцами, так и носителями мечей. В особенности - носителями мечей. Первым он давал обильный урожай и супружеское благополучие. А воину - жизнь! Тор не был богом чиновников, но зато во всем Ангмаре не нашлось бы солдата, что рискнул бы оскорбить Могучего.
Когда Биорк подошел к храму, огненное колесо Таира еще не выглянуло из-за горизонта. Но толпы людей уже стекались сюда, к святилищу, чья пятидесятиминная центральная башня издали казалась огромной головой Быка с высунутым красным языком. Вычурная ограда опоясывала обширное подворье. Прутья ее, загнутые наружу и заостренные, поднимались на добрых два человеческих роста. Со столбов распахнутых ворот взирали на входящих черные бычьи головы с огромными рубинами вместо глаз. От ворот к храму вела просторная аллея длиной в восемь раз по восемьдесят шагов. Центральная часть, восьмигранная башня, каменные выступы на вершине которой загибались наподобие рогов, покоилась на нижней, более широкой, трехъярусной части внушительного здания. Утренние паломники, ручейками стекавшиеся к воротам, пройдя между бычьих голов, двигались под сенью тенистых деревьев Священной Аллеи к восьмиступенчатой лестнице, поднимающейся к вратам святилища.
Смешавшись с толпой, Биорк поднялся по желтым, стертым до кривизны ступеням. Входя, он незаметно подмигнул красной бычьей голове над вратами. Той, что издали казалась высунутым языком. Внешние стены храма были сплошь покрыты священными письменами. Письмена были на Рунис-Аррон: построен храм был задолго до отделения Конга от Империи.
Пройдя по мозаичному полу, Биорк свернул влево и поднялся на третий ярус хоров, опоясывающих внутреннюю часть центральной башни. Перила из темного полированного дерева оберегали неосторожных от падения с высоты двадцати минов.
Биорк повернул голову и увидел прямо перед собой свирепо-тупую бычью морду. Черные тяжелые рога загибались вперед, и расстояние между их черными, выкрашенными охрой остриями было почти шесть минов. А сама громадная статуя - голова зверя на покатых мощных плечах мужчины - была никак не меньше двадцати пяти минов высотой. Она занимала центр святилища. Алтарь был у ее ног и выглядел совсем маленьким сверху.
- Могучий! О! Многосильный! О!
Средоточие мужества! О!
Многоплодный! О!
Взываем! Взываем! Взываем! -
заревели густые басы величальных жрецов. Наклонясь мускулистым телом, вытянув вверх-вперед руки, бог Силы угрюмо и угрожающе внимал. Клубы цветного дыма поднимались от его ног к непропорционально большим гениталиям и, расплываясь, облекали черный торс подобием светлой ауры. Рогатая голова глядела вниз пылающими рубиновыми глазами, возвышаясь над текучим облаком курений.
- Прими, прими, Всепобедный, угодную жертву! - возгласил Верховный Жрец, задирая голову. Сверху и он сам, и алтарный стол с дарами казались игрушечными.
- Прими, прими, прими! - отозвались басы. - Мощный, мощный…
Дым загустел, накрыв рыжим облаком и жреца, и алтарь. Хрипло загудели рога. Им вторили визгливые флейты со второго яруса. Дым рассеялся. Даров не было.
- Принял!!! - завопил жрец.
- О-о! У-ум-м! - вступили басы.
- Мм-о-о! У-ум-му-у! - заревела толпа, подражая бычьему реву.
- Мо! - свирепо зарычал туор, чтоб не выделяться. Голос его был тонковат для подобных упражнений, но то была не его вина.
Как и все туоры, Биорк считал религию забавой. Сомневаться в существовании Высшего было нелепо для одаренных внечувственным восприятием, но напяливать бычью голову на человеческое тело! Любой магрут выглядел естественней, чем этот урод с копытами вместо ступней и свисающей до колен мошонкой.
Толпа потекла из храма. Сейчас они омоются в двух священных водоемах и разойдутся по своим и чужим пажитям. Хвала Тору оплодотворяющему!
Туор спустился вниз.
- Хвала Быку! - обратился он к первому попавшемуся жрецу.
- Хвала, - рассеянно отозвался жрец. - Что тебе, парень?
- Хочу служить Тору, - сказал Биорк, предусмотрительно опустив голову.
Жрец, тучный рослый мужчина в голубой хламиде, скользнул по нему взглядом:
- Похвальное желание! Видишь того длинного юнца, слева от малого жертвенника? Ступай к нему, он определит тебя.
- Хвала Тору! - поблагодарил Биорк.
- Истинно так! - тяжело ступая жирными ногами, жрец направился к выходу.
- Как, как тебя зовут? - спросил старший служка, костлявый юноша на голову выше Биорка.
- Тумес.
- Так ты чужак! - воскликнул старший служка. - То-то, гляжу, у тебя такая странная физия! - голос его ломался, и потому в шаткий баритон врывались звуки визгливого дисканта.
- Да, - согласился Биорк-Тумес. - Я из Утурана. Ходил юнгой на уасурском кумароне.
- Ну и как там, в Утуране? Ты, пацан, не дурак, что пришел к Тору. Он своих жалует. Работы, коэшно, хватает, но всяко лучше, чем день и ночь лазать по реям и глотать тухлую воду. Нет, ты точно угадал. С пустым брюхом не останешься! - Он похлопал себя по тощему животу. - А станешь "синим", служителем, о! Винище - рекой, девки, все! Смотри на меня, пацан: два ира - и я - "синий"! Уразумел, кто я? То-то!
Биорк-Тумес кивнул.
- Имя мне - Скон. Но ты зови меня… - он хлопнул туора по плечу, - Старшой! О! А ты - здоровяк! - закричал он. - О! Молодец! Тор любит сильных! - Его некрасивое лицо растянула улыбка. - Ставлю тебя кормить быков. Не обоссышься?
- Нет.
- Правильно. Храмовые быки - что нонторы. Зелье им дают. Чтоб не баловали - Тору зряшней крови не надо. А уж если мощь показать - есть у нас один. Во зверюга! Яйца - с твою голову. Уж его не замай - злой, как саурон! Только верховный с ним и вошкается. А и то - без магии он бы и Верховного убодил! Истинный Хаом!
Они вышли из святилища через дверь за спиной статуи Тора и оказались на служебном дворе. Скон привел туора к маленькому домику в самом углу двора, рядом с чугунной оградой.
- Тут будешь проживать, - сказал старший служка и втолкнул Биорка внутрь.
Туор оказался в большой комнате без окон, но с несколькими проемами в крыше. Тонкие стенки были сделаны из неплотно подогнанных досок, в щели между которыми просачивался свет. Мебели почти не было. Узкие лежанки вдоль стен, тумбы для одежды, длинный стол с изрезанной ножами крышкой. Пятеро подростков - старшему на вид семнадцать, младшему - около четырнадцати иров - уставились на вошедших.
- Твое место! - Скон ткнул пальцем в сторону одной из лежанок.
- О! - сказал старший подросток. - Новичок!
- Ха! Новичок! - Они обступили Туора, бесцеремонно разглядывая его.
- Ну, вы, парни, не очень! - сказал Скон, выходя. - Полегоньку.
- Не! - засмеялся юнец со щербатым ртом. - Мы - не очень!
- Как заведено! - подхватил другой, толкая туора в спину.
- Погоняем маленько!
- Трахнем по разику!
- Не, мы не очень! - самый высокий схватил Биорка-Тумеса за руку и потащил за собой. - Не бойся, чай, не до смерти!
Туор стряхнул потную руку и легонько толкнул юнца в грудь. Легонько - для воина. Ошарашенный юнец отлетел к противоположной стене и сел на пол, жадно глотая воздух. Туор шагнул к одной из опорных стоек и приемом "косая клешня" вырвал из нее изрядный кусок дерева. Уронил щепу на пол. Затем подошел к лежанке, скинул обувь, лег и закрыл глаза. Никто из подростков не посмел проронить и звука. Тихо, один за другим, они выскользнули из комнаты и снаружи раздались их высокие резкие голоса. Потом звуки смешались, и Биорк уснул.
* * *
- Дай мне свои губы, Черенок! Свершилось!
- Ты торжествуешь, сирхар? Он - сделал?
- Да, Черенок, он сделал, и он - мой!
- Теперь ты убьешь его, сирхар?
- Да, теперь я убью его.