Глава 9. ПЯТЬДЕСЯТ ПРОЦЕНТОВ ПРИБАВКИ
Штирнер, оставив Эльзу, быстро спустился во второй этаж. В комнате личного секретариата он застал Зауера, Эмму Фит и старушку экономку фрау Шмитгоф.
Зауер смотрел на него недружелюбно, Фит и Шмитгоф - с тревогой. После того как Эльза Глюк стала полноправной хозяйкой, все они не знали, как сложатся их дальнейшие отношения.
- Здравствуйте, господа! - оживленно сказал Штирнер. - Я от новой хозяйки! Не беспокойтесь ни о чем: вы все останетесь, я уже говорил с Эльзой… фрейлейн Глюк… Работы у нас теперь будет много… Наша прекрасная хозяйка не знакома с банковским делом, и на нас - главным образом на меня и вас, Зауер, - выпадает тяжесть управления делами банка Эльзы Глюк.
- Прошу за меня не решать и не определять моих обязанностей, - желчно сказал Зауер.
- Да… Но как же иначе? Ну, мы еще поговорим. Меня ждет одно неотложное дело.
Штирнер быстро прошел в кабинет, что-то написал на письменном столе Готлиба, спрятал написанное в ящик стола, запер на ключ и прошел в свою комнату. Скоро он вышел обратно и вновь уселся за письменный стол Готлиба.
В кабинет вошла Эльза, а вслед за ней явились Зауер, Фит и Шмитгоф.
Эмма и экономка благодарили Эльзу за то, что она оставляет их у себя.
- А! Фрейлейн Глюк, очень рад, что вы пожаловали ко мне! - сказал Штирнер. - Как вы чувствуете себя?
- Благодарю вас, хорошо.
- Вам понравился дом?
- Очень! - ответила она оживленно. - Весь верхний этаж залит солнцем. Кажется, будто плаваешь в солнечном океане. А этот зимний сад - очаровательный уголок. Право, нет нужды ездить в Ниццу, имея недалеко это зеленое убежище!
- Отлично! Значит, все в порядке? - весело улыбнулся Штирнер.
На Зауера неожиданное оживление и жизнерадостность Эльзы произвели обратное впечатление. Он насторожился, подозрительно посмотрел на нее и стал кусать губы.
- А теперь будьте любезны снять с ваших плеч деловую обузу, - сказал Штирнер. - Согласно вашему желанию, я заготовил полную доверенность на мое имя… Будьте добры подписать ее.
Зауер, Шмитгоф и даже наивная Фит были удивлены. Всем казалось естественным, что доверенность будет дана Зауеру - жениху Эльзы, или по крайней мере управление делами будет разделено между ним и Штирнером.
- Да, да, - охотно ответила Эльза и взяла перо.
- Одну минутку! - Штирнер позвонил, и в комнату вошел старичок нотариус с двумя свидетелями.
- Извините, - встретил его Штирнер, - что мы беспокоим вас, приглашая, по старой памяти, на дом…
Старичок любезно закивал головой.
Эльза подписала доверенность. В несколько минут формальности были закончены.
- Надо, чтобы все было по форме. Благодарю вас! Вы свободны, - сказал Штирнер.
Нотариус, Фит и Шмитгоф вышли.
- Вы, Зауер, остаетесь юрисконсультом. Но наш новый банкир добрее старого и увеличивает ваше жалованье на пятьдесят процентов. Вы так, кажется, распорядились?
- Да, да! - ответила Эльза.
- Благодарю вас за честь, но я отказываюсь от ваших прибавок и от места… - ответил позеленевший Зауер.
- Но почему, Отто? Ты шутишь! - спросила Эльза, глядя на жениха.
- Ну, вы тут договаривайтесь с хозяйкой, а мне некогда. Надо спуститься в банк, благо старик Карл изобрел такой хороший способ сообщения.
И, нажав кнопку, Штирнер провалился в люк.
- Ты шутишь, Отто? - повторила Эльза, оставшись одна с Зауером, и ласково прикоснулась к его руке.
Зауер брезгливо отдернул руку и поморщился.
- Не знаю, кто из нас шутит… Мне кажется, что вы, фрейлейн Глюк…
- Отто!..
- Но только ваши шутки похожи на издевательство… издевательство над человеческим достоинством, любовью, доверием, дружбой.
Зауер заговорил с обидой в голосе:
- Эльза! Что с тобой, Эльза? Ты уверяла меня, что откажешься от наследства, и ты обманула меня… Зачем?
- Отто, но разве ты не понимаешь, что так надо было? И не ты ли сам выступал на суде от моего имени?
- Да, я выступал… Я не знаю, почему я выступал… Это какое-то бесовское наваждение… Впрочем, ты просила меня и я сделал… Ведь я ни в чем не могу отказать тебе… Но ты? Ты обманула меня! Ты стала миллионершей и опять разбудила во мне всех демонов сомнений, которые терзают меня. Это наследство позорит тебя, пятнает нашу любовь. И это еще не все: ты вдруг выдаешь доверенность Штирнеру!.. Какие новые черные подозрения пробуждаешь ты?.. Ты с ним заодно. Ты… близка ему! Ты соучастница его преступлений. Ты дурачила меня как мальчишку.
- Отто!
- Молчи! Неужели ты не понимаешь, что вокруг твоего имени сплетут легенды, тебя смешают с грязью, и эта грязь долетит сюда с улиц, в эти золотые хоромы - они не защитят тебя. Ты живешь с ним в одном доме, ты…
- Успокойся, Отто, умоляю тебя!
- Нет, не успокоюсь!.. Тебе всего этого оказалось еще мало. Ты хочешь унизить меня, предлагаешь пятьдесят процентов прибавки. Ха-ха-ха!.. Любовь и достоинство за пятьдесят процентов!
Зауер закатился истерическим смехом и не мог сдержаться.
Потрясенная Эльза беспомощно смотрела на него. В ней происходила ужасная, борьба. Наконец нервы ее не выдержали, и она расплакалась.
Зауер утих, нервно всхлипывая, и от времени до времени тяжело вздыхал.
- Как я несчастен… как я несчастен!.. - тихо говорил он, сидя на кресле и положив голову на руки.
Эльза подошла и обняла его.
- Отто, неужели ты думаешь, что я такая дурная? Ведь я же люблю тебя! Ну успокойся, милый мой, родной… Я все сделаю, что ты скажешь…
- Правда?
- Правда, - твердо ответила Эльза. - Не вини меня, я сама не знаю, как все это произошло…
Зауер поднялся. Вслед за ним поднялась и Эльза.
- Мне не надо богатства, я люблю тебя, только тебя, - сказал он, сжимая ее руки. - И ради моей любви я требую: завтра же, слышишь, завтра, не позже, мы обвенчаемся с тобой, и завтра же ты выгонишь из дома проклятого Штирнера со всеми его собаками!
- Я согласна.
- Эльза!
- Отто!..
Площадка лифта бесшумно поднялась.
- Ого! Целуются! - вдруг услышали они за собой насмешливый голос Штирнера и, оторвавшись друг от друга, оглянулись. - Какая трогательная сцена!
Штирнер сидел за письменным столом, покуривая сигару.
- Вы здесь зачем? - негодующе воскликнул Зауер.
- По долгу службы, - насмешливо ответил Штирнер. - Доверие, которым облекла меня наша хозяйка…
- Наша хозяйка изменила свое решение и дает вам полный расчет, - перебил его Зауер, - доверенность на ваше имя будет уничтожена. В вознаграждение же за ваши заслуги вам будет выдано полностью двухмесячное содержание с надбавкой пятидесяти процентов.
- Придется мне открывать бродячий цирк, - сказал Штирнер, почесав лоб.
Но, оставшись один, он нахмурился, вынул из ящика стола какие-то чертежи, просмотрел их, сердито проворчал что-то, поспешно вошел в свою комнату и надолго заперся в ней.
Глава 10. "ДЕВУШКА С РАЗБИТЫМ КУВШИНОМ"
Прошел месяц. Эмма Фит сидела на своем обычном месте и писала на ремингтоне.
Зауер, побледневший, небрежно причесанный, небритый, долго ходил большими шагами по кабинету, искоса поглядывая на Эмму. Потом он подошел к ней и, покачиваясь из стороны в сторону, в упор стал смотреть ей в лицо.
Резвые пальцы Эммы начали делать перебои на клавишах ремингтона. Она покраснела под пристальным взглядом Зауера и, не прерывая работы, спросила:
- Почему вы так смотрите на меня, господин Зауер, как будто никогда не видали? Вы мешаете мне работать…
- Фрейлейн Эмма, а ведь вы прехорошенькая!
Эмма покраснела еще больше, но попыталась сделать вид, что не расслышала его слов.
- Странное дело! - продолжал Зауер. - Более года, как вы здесь служите, я встречаюсь с вами каждый день, но только за последний месяц у меня как будто открылись глаза: приятный овал лица, мягкие волосы, к которым хочется прикоснуться и погладить, изумительные глаза! В них детская наивность и лукавство маленького бесенка. Вы живая "Девушка с разбитым кувшином".
- Я не разбивала никаких кувшинов.
- Это картина Греза. А вы…
- Перестаньте, Зауер.
Эмме приятно было слушать Зауера, но она скрывала свои чувства, боясь гнева Эльзы. А Эльза уже не раз заставала их за такой беседой. Эльза с достоинством проходила мимо, но Эмма чувствовала, что ее "хозяйка", как шутя теперь она звала ее, все видит и понимает.
- Господин Зауер, я не узнаю вас!
- Я сам не узнаю себя, деточка. Философы уверяют, что познать самого себя - самая трудная задача в мире…
Зауера действительно нельзя было узнать.
Корректный, аккуратный, педантичный Зауер перестал, чего никогда не было раньше, заботиться о своей внешности, начал ходить по ресторанам, покучивать в подозрительной компании, халатно относиться к делу.
- Вот что, дорогая фрейлейн Фит, довольно вам трещать на этом неблагодарном музыкальном инструменте. Пора кончать. Идемте наверх, я покажу вам в зимнем саду новых золотых рыбок в аквариуме. Их недавно выписал Штирнер в подарок нашей хозяйке.
Эмма колебалась.
Зауер, улыбаясь, многозначительно посмотрел на дверь кабинета.
- Боитесь хозяйки?
Эмма вспыхнула и поднялась.
- Только на одну минуту! Я спешу домой…
Но эта минута длилась более получаса. Зауер болтал и любезничал без умолку. Эмма краснела от тайного страха быть застигнутой. Посмотрев на часы, Эмма вдруг поднялась.
- Боже, я опоздала!.. - И она, поправляя прическу, вышла из зимнего сада в пустынный зал.